Покровское кладбище. Слава и забвение.

Сергей Арсеньевич Виноградов

Сергей Арсеньевич Виноградов
(1869 — 1938)

7 февраля 1938 года на рижском кладбище Покрова Пресвятой Богородицы был похоронен один из самых известных жителей Риги — художник, академик живописи Сергей Арсеньевич Виноградов. Здесь его знали не только по представляемым на выставках картинам, многочисленным рисункам, акварелям, но и как талантливого руководителя художественной студии, за десять лет обучившего более сорока способных к живописи учеников, многие из которых к концу 30-х годов стали самостоятельными художниками. Воспоминаниями Виноградова, публикуемыми в газете «Сегодня», зачитывалось все русское население Латвии. В них художник с особой теплотой описывал свои личные встречи с Л. Н. Толстым, Ф. И. Шаляпиным, художником И. И. Левитаном, дружбу с братьями В. М. и А. М. Васнецовыми, с К. А. Коровиным, В. В. Переплетчиковым, московскими коллекционерами Морозовыми, Мамонтовыми, Рябушинскими. Любовно писал он о своих педагогах в Московском училище живописи, ваяния и зодчества В. Е. Маковском, Е. С. Сорокине, И. М. Прянишникове, В. Д. Поленове. Это были самые известные люди России, оставившие след в ее истории и культуре [1].

ВиноградовВиноградов прибыл в Ригу после революционных событий в России ранней осенью 1924 года и жил здесь последние тринадцать лет. Позади осталась интересная московская жизнь.

В Москву Виноградов приехал из Ярославской губернии мальчиком и навсегда полюбил ее. Он много сделал для процветания своей родины. Живописец-пейзажист. Педагог. Автор жанровых картин, интерьеров, портретов, книжных иллюстраций. Один из учредителей нового прогрессивного объединения «Союза русских художников», созданного в начале XX века. С 1898 по 1913 год преподаватель Московского Строгановского художественно-промышленного училища. За свои пейзажи с дворянскими усадьбами он дважды в 1909 и 1913 годах получал золотые медали на Международных выставках в Мюнхене. За заслуги в живописи он получил в 1912 году звание академика. Много занимался общественной и выставочной деятельностью.

Но все это было, а в Латвии надо было заявить о себе, вновь утвердиться, обеспечить сносное существование. И Виноградов много работает, открыв для своего искусства неповторимый по красоте природы латгальский край. Художник полюбил Латгалию с ее озерами, лугами и полями, перелесками, рекой Даугавой. В каждом уголке он видел своеобразие местной природы и воплощал ее на холстах. Картины никогда не повторялись им в вариантах, каждая из них уникальна.

Имения Лоборж (Лабваржи), Зофино, Жоготы, Радополь, Пакульниеки, расположенные на берегах озер, стали источниками его творческого вдохновения. Первые латгальские пейзажи были выполнены в имении Лоборж, находящемся в десяти километрах от провинциального городка Резекне. В этих местах, где «сам воздух напоен ароматом творчества», художник нашел неиссякаемый источник вдохновения. Здесь черпал он свои силы. Художник приезжал в эти края почти каждый летний сезон и до октября беспрестанно работал над пейзажными картинами. «У озера», «Лето», «Латгальский пейзаж», «Шоссе», «Дворянская усадба», «Летом на даче» и другие были написаны в лоборжском имении Вощининых. Хозяйка была дочерью Александра Жемчужникова, одного из авторов знаменитых афоризмов «Козьма Прутков». Здесь в летнее время царила особая атмосфера, и Виноградову было приятно находиться среди поэтов, писателей, художников, музыкантов, занимавшихся творчеством. Сергей Арсеньевич в своих воспоминаниях буквально воспел этот неповторимый по красоте край и лоборжское имение, пребывающее сегодя отнюдь не в лучшем состоянии.

Он подолгу жил и в других дворянских усадьбах и на его полотнах появлялись двухэтажный деревянный дом, отражавшийся в озерной глади («Зофино»), белая стена барского особняка среди сада («Ранняя весна. Жоготы», 1931), крестьянские хутора на пригорке, лесная речка, банька на берегу голубого озера, поляна с сияющими огоньками цветов. Все очаровывало художника, все было ему мило и вызывало непреодолимое желание воплощать это завораживающее чудо в картинах. «Хотелось бы иметь две пары рук и два сердца, чтобы успеть запечатлеть все, что волнует», — говорил Сергей Арсеньевич [2] . Латгальские провинциальные города Люцин, Краслава, их окрестности — везде побывал художник, запечетлевая на холстах увиденное.

В Латвии он выставлялся не часто, но постоянно участвовал на европейских выставках русского искусства: Копенгаген (1927), Прага (1928), Лондон (1935), Белград (1930, 1936) и многих других. Пражская картинная галерея приобрела с выставки написанную его картину «Лето». Люксембургский парижский музей — «Нищие в Псково-Печерском монастыре», в Белграде принцем Павлом были куплены две живописные работы «Пейзаж» и «Дача в зелени».

В 1935 году в Риге в доме на улице Калпака, 4 открылась его вторая персональная выставка. Перед любителями искусства предстал необыкновенный латгальский край с его чистыми озерами и реками, цветущими лугами, дворянскими усадьбами, затерявшимися среди холмов и перелесков.

«У Виноградова все залито солнцем и пронизано тихим восхищенным светом, с этим художником тепло, и вся выставка стоит будто в озарениях, то солнечных, то полузакатных красках... Виноградов поразительный художник, к чему бы он ни прикоснулся, все вдруг начинает трепетать и светиться. По этим холстам разлита ласковая и восхитительная радость, в этом мире хочется жить» [3] . На выставке посетители увидели крепкие крепостные стены, белые высокие звонницы с колоколами, синие бархатные купола собора Псково-Печерского монастыря. Художник запечатлел красоту монастырских строений летом 1928 года и для продолжения работы вернулся сюда в 1929 году. В его полотнах среди зелени величественный Успенский собор торжественно устремляет в голубое прозрачное небо золотые кресты, незыблемо стоит приземистая самая древняя белокаменная церковь Николая Чудотворца. В нескольких вариантах изображен общий вид монастыря и его крепостные стены. «И какой же это чудесный вид! Точно из самоцветных камней он. Так разнообразно окрашены и так причудливы по форме некоторые здания. Вот действительно Божий городок. А какие есть художественно очаровательные детали», — восхищался художник. Иллюстрации этих живописных картин украсили альбом «Псково-Печерский монастырь», изданный в начале 1929 года в Риге. Автором культурно-исторического очерка стал профессор Латвийского университета В. И. Синайский. Симпатия связывала этих двух неординарных людей. Дружил художник и с рижскими русскими живописцами К. С. Высотским и Н. П. Богдановым-Бельским. Вместе участвовали они на многих выставках, и катрины, разные по тематике и подходу к изображению, но часто написанные в одном и том же месте — в Латгалии, дополняли и обогащали экспозиции.

Множество картин, написанных академиком, рассеялись по миру, основная часть их осела в частных собраниях, много и в музеях. В Художественном музее Латвии Виноградов представлен работами как латвийского, так и русского периодов. Есть они в крупных российских музеях, таких, как Третьяковская галерея, Русский музей, а также есть в парижском, и в пражском Люксембургском, нью-йоркском и других сокровищницах искусства. Они поступали туда еще при жизни художника, который до конца своих дней трудился без устали.

На исходе жизни художник все острее ощущает свою сопричастность природе, своей миссией считает раскрытие через искусство созданного Творцом многокрасочного мира. В конце 30-х годов его часто можно было встретить в Рижском Христорождественском соборе на всенощной. Среднего роста, светловолосый, он стоял недалеко от Престола и зарисовывал священнослужителей. Зарисовки он готовил для задуманной картины на православную тему. С ранних лет Виноградов, выходец из семьи священника, был близок к церкви, став живописцем, он посвятил ей картины «Выход из церкви», «К преподобному», «Марфо-Мариинская обитель», «Монастырь», «Светлая заутреня». И сейчас он хотел написать полотно в память об убиенном архиепископе Рижском и Латвийском Иоанне Поммере. Его портрет был написан художником еще при жизни пастыря. А сейчас задумал он изобразить его в праздничном облачении среди прихожан. Но полностью осуществить замысел не пришлось. Работу прервала болезнь. В январе, провожая своего друга, живописца К. С. Высотского в последний путь на Покровское кладбище, Виноградов простудился и слег с воспалением легких. В минуты, когда ему становилось легче, он шел к мольберту и писал задуманную картину. За день до смерти он сказал: «А ведь я умру, хоть еще так хотелось бы поработать». Болезнь он победить не смог. Художника не стало 5 февраля 1938 года. Возле его постели собрались ученики, чтобы проститься и зарисовать его голову, спокойное выражение лица, красивые выразительные руки, оставившие на земле необыкновенную красоту в своих рассыпанных по всему миру полотнах, в иллюстрированных им книгах, учебниках — вечной русской культуре.

Виноградов могила В квартире художника на улице Калпака, 10 протоиереем И. Янсоном и диаконом В. Мельниковым была совершена первая панихида. На следующий день состоялся вынос тела в Кафедральный собор. Проститься с покойным пришли почти все рижане, всех национальных групп. Перед отпеванием протоиерей Иоанн Янсон произнес прочувствованное слово: «Потеря для всех любивших Сергея Арсеньевича огромна. Его внутренний мир, благостный, пронизанный солнечным теплом, ласкою к людям, любовью к жизни, прощением и примиренностью, был миром истинного христианина, любящего Бога и проповедовавшего эту любовь к ближним. Сергей Арсеньевич не только большой художник, познавший красоту божественной природы, но человек с истинно христианской душою и глубоко религиозным восприятием жизни». Он был похоронен неподалеку от братской могилы павших при защите Риги воинов (сектор Д, № 2). К сожалению, по объективным причинам, памятник художнику был поставлен на его могиле лишь через несколько десятилетий — в сентябре 1998 года — по инициативе рижского архитектора Рудольфа Кузнецова. Установлены надгробие, православный крест из итальянского мрамора, чугунная решетка. Освящая место упокоения 26 сентября, священник отец Андрей Голиков отметил, что установление памятника — знаменательное событие, первый вклад в восстановление кладбища.

могила Виноградова

Добро торжествует, Покровское кладбище продолжает возрождаться.

 

Н. Лапидус