Борис Инфантьев

Борис Федорович Инфантьев (14 сентября 1921, Резекне, Латвийская Республика – 18 марта 2009, Рига, Латвийская Республика ) – профессор, фольклорист, литературовед, языковед, культуролог и краевед. Хабилитированный доктор педагогики, кандидат филологических наук. Автор около 500 научных работ.

Значимый вклад в становление и исследование русско-латышских культурных и научных связей внесла плеяда выдающихся деятелей культуры и науки Латвии (Я. Райнис, Р. Пелше, П. Страдинь, Я. Страдинь, М. Семёнова, В. Вавере, Ю. Абызов и др.). Среди них достойное место занимает Борис Фёдорович Инфантьев (Boriss Infantjevs) – фольклорист, литературовед, языковед, педагог, культуролог, историк, краевед, общественный деятель. Профессор с энциклопедическими знаниями и удивительной работоспособностью, хабилитированный доктор педагогики, кандидат филологических наук, кавалер ордена Трёх Звезд. Его имя заслуженно отмечено в истории латвийской фольклористики,[1] истории латвийской литературы,[2] истории латвийской педагогики,[3] истории латвийской культуры,[4] а так же в списке выдающихся представителей русского населения Латвии.[5] Личность, которая символизирует целую эпоху в научной, общественной, духовной и культурной жизни нашей страны, патриарх и авторитет латвийской интеллигенции и русской общины Латвии.

Борис Инфантьев родился 14 сентября 1921 года в городе Резекне. Его отец Фёдор Дмитриевич – офицер Российской, а затем Латвийской армии – после демобилизации работал землемером; мать Зинаида Ивановна, после рождения единственного сына всё своё время посвятившая его воспитанию, была фельдшером.

Из-за специфики работы отца, семейство Инфантьевых ежегодно с марта до ноября “путешествовало” по Латгальским деревням, затем Курземским усадьбам и хуторам. Будучи с детства любознательным, юный Борис всюду находил друзей как среди сверстников, так и пожилых людей. В результате этих взаимных контактов сформировалось главное “хобби” Бориса Инфантьева, которое впоследствии стало основой его профессиональных и научных интерeсов, – фольклор в разных своих жанрах и формах проявления.

Чтобы дать сыну хорошее образование, а также интегрироваться в местное общество того времени, родители решили отдать своего сына в привилегированный немецкий детский сад при школе Лютера. Учёный до сих пор помнит толерантное и доброжелательное отношение воспитателей и детей, что позволило ему без знаний немецкого языка успешно “войти” в немецкую среду. Школьное обучение продолжалось в русской основной школе при частной гимназии Ольги Эдуардовны Беатер, во второй класс которой после соответствующего экзамена Борис был принят.

В 1935 году Борис Инфантьев окончил полный курс основной шестиклассной школы. Примечательно, что в свидетельстве об окончании школы по всем предметам стоит высшая тогда оценка – “5”, за исключением латышского и русского языков и рукоделия –“4”.[6] И всё же латышский и русский языки стали одним из главных объектов научных интересов профессора!

Чтобы облегчить поступление сына в Латвийский Университет, родители для продолжения обучения избрали латышскую среднюю школу. Так Борис оказался в учебном заведении с классической учебной программой – I Рижской государственной средней школе (гимназии). Гимназист Борис Инфантьев стал активным участником популярной тогда в Латвии организации мазпулков (что, разумеется, ему “припомнили” в годы Сталинского режима), организовал литературный кружок, за что неоднократно награждался, например, 29 января 1939 года на праздник знамени и торжественного обещания.[7]

Следует отметить, что приобретённое в гимназии классическое образование стало основой дальнейшей учёбы и способствовало формированию личности и мировоззрения Бориса Инфантьева. В начале 21 века в Латвии было трудно встретить человека, который изучал и исследовал 22 языка (!),[8] причём некоторые из этих языков профессор преподавал в высших учебных заведениях Латвии. Именно в силу данных обстоятельств его исследованиям был присущ “широкий культурно-исторический взгляд на явления и личности”.[9]

Весной 1940 года Борис Инфантьев окончил гимназию и на основе выпускных экзаменов был зачислен на Классическое отделение Филологического факультета Латвийского Университета (ЛУ). Как вспоминает учёный, в его планы входило получение квалификации слависта, но в ЛУ в те годы такой возможности не было. Поэтому он желал завершить обучение на любом отделении Филологического факультета, а затем поехать в Чехословакию специализироваться в области славистики.

Однако события 1940 года резко изменили планы начинающего студента. В это время была начата реорганизация ЛУ в соответствии со стандартами и учебными планами советских высших учебных заведений. Поэтому возникла необходимость создания отделения славистики, которое незамедлительно начало свою работу. Среди первых студентов созданного отделения был и Борис Инфантьев. Как выпускник классической гимназии он сразу же смог сдать экзамен по труднейшему на I курсе предмету – греческому языку, и в силу этого стал победителем в социалистическом соревновании, завоевал авторитет среди товарищей по курсу, которые приняли его в студенческий профсоюз.[10]

События лета 1941 года в очередной раз изменили намерения студента Б.Инфантьева. В период Немецкой оккупации учебные планы университета были изменены в соответствии с немецкими учебными стандартами. Отделение славистики было ликвидировано, поэтому Борис Инфантьев, убеждённый лектором русского языка Людмилой Круглевской, что “к славистике ближе всего балтистика, а в условиях Латвии каждый славист должен обладать познаниями в области балтистийской филологии”, соответственно перешёл на отделение балтийской филологии.[11]

Именно изучая балтистику, Борис Инфантьев нашёл одну из главных тем последующих занятий и научных интересов – проблемы связей латышского и русского фольклора. По инициативе Карла Дравиня,[12] ассистента профессора Лудиса Берзиня, на семинаре по латышским народным песням Б.Инфантьев подготовил и прочёл полуторачасовой доклад о свадебных обрядах и песнях латышей, белоруссов и русских в Латгалии, а в последствии защитил по этой теме дипломную работу.[13] Следует отметить, что Борис Инфантьев за свои заслуги в области исследования фольклористики в 2001 году получил Большой Приз в области фольклора.[14]

В 1942 – 1943 учебном году немецкие власти разрешили изучать славистику как дополнительный к балтистике раздел филологии. Поэтому под руководством профессоров Анны Абеле и Виктора Чернобаева, лектора Людмилы Круглевской Борис Инфантьев смог изучать славянские языки и литературы.

После восстановления Советского режима в 1944 году Б. Инфантьев вновь стал студентом отделения славистики. Освоив более 60 академических курсов, 3 июля 1946 года он с отличием завершил образование по славяно-русской филологии, получив квалификацию литературоведа.[15] Отметим, что это был первый выпуск отделения, которое окончило 2 человека: Борис Фёдорович Инфантьев и Мария Фоминична Семёнова (1910 – 1988) – в последствии доцент ЛГУ, исследователь латышско-русских языковых связей.[16]

За обучением в университете последовала аспирантура. Успешно сдав кандидатские экзамены, Б. Инфантьев приступил к работе над диссертацией “Связи латышских фольклористов с русской наукой”. Первым руководителем диссертации стал профессор Болеслав Ричардович Брежго, которого сменил “начальник” диссертанта поэт Андрей Курций (Куршинский), заведующий сектором латышско-русских фольклорных связей Института фольклора Академии наук, младшим научным сотрудником которого Б. Инфантьев стал 1 июля 1946 года. Работа в институте способствовала написанию диссертации, обеспечивая исследователю возможности сбора материалов в архивах и библиотеках Москвы, Ленинграда, Вильнюса, публикаций научных статей и исследований, участия в фольклорных экспедициях.

В 1951 году диссертация была завершена, опубликован автореферат[17] и объявлено о предстоящей защите... Однако судьба в лице “компетентных” органов изменила планы и род занятий Бориса Инфантьева. Как вспоминает учёный, “находясь в фольклорной экспедиции в Акнисте”, он получил адресованную “Инфанцебулу” (т.е. ему) телеграмму с предложением срочно вернуться в Ригу. Аспирант филологии попал в поле зрения нового проректора по научной работе ЛГУ Алфреда Сталгевича, который был прислан в Латвию с целью обеспечить преданность научных кадров Советскому режиму. Б. Инфантьев был обвинён в отсутствии желания вступить в комсомол или коммунистическую партию, ему “припомнили” учёбу в “фашистском учебном заведении” и т.д.[18]

Несмотря на то, что день защиты диссертации уже был назначен, и были получены положительные отзывы, не было сомнений, что присвоить учёную степень такому человеку не возможно. По предложению заместителя директора Института фольклора писателя и фольклориста Яниса Ниедре защита диссертации была отложена, т.к. “оказалось, что Борис Инфантьев – буржуазный националист и антисоветский элемент”.[19] Такой формулировки было вполне достаточно, чтобы разоблачённый учёный был изгнан из Института фольклора и ЛГУ, где он читал лекции по фольклору и древнерусской литературе. Б. Инфантьев был также лишен возможности публиковать результаты своих исследований. Дошло до абсурда. Так, научная статья Бориса Инфантьева “Достижения фольклористов Советской Латвии за 10 лет” была включена в список обязательной литературы по фольклористике, без упоминания имени автора (!).[20]

Разумеется, такой “чуждый Советской власти человек” не мог найти работу в научном или учебном заведении. Только благодаря стараниям известного переводчика античной литературы Абрама Фельдхуна, Б. Инфантьев как внештатный сотрудник смог участвовать в составлении русско-латышского словаря (1952 – 1954). Эта деятельность не только обеспечила возможность материального и морального выживания, но и стала основой интересов учёного в сфере сравнительного языкознания.[21]

С изменением политической ситуации после 1953 года и трёхлетнего перерыва Б. Инфантьеву удалось возобновить свою педагогическую карьеру. 27 января 1954 года он был принят на работу учителем русского языка и литературы в Булдурскую семилетнюю школу, а через полгода “обретя доверие работников Юрмальского партийного комитета” был назначен школьным инспектором Юрмальского района.[22] В это время Б. Инфантьев стал вникать в проблемы методики преподавания русского языка и литературы в латышской школе, убедившись в её полной несостоятельности, пытался внести изменения, регулярно публикуя на страницах газеты “Сколотаю Авизе” статьи о недостатках учебого процесса.

Активность школьного инспектора, его опыт исследовательской работы, умение высказывать и обосновывать свои идеи были должным образом оценены педагогическими институциями, и 11 сентября 1955 года он был принят младшим научным сотрудником в Научно-исследовательский институт школ Министерства просвещения Латвийской ССР.[23] В 1956 году Борису Инфантьеву удалось защитить завершенную 5 лет назад диссертацию и получить степень кандидата филологических наук, что послужило основой для избрания учёного старшим научным сотрудником института.[24]

В области педагогических исследований Борис Инфантьев вместе со своей коллегой Эдитой Бейкмане провели радикальную реорганизацию преподавания русского языка и литературы в латышских школах, научно и практически обосновали теорию: успех преподавания упомянутых предметов в латышской школе требует создания особой методики, отличающейся как от методики преподавания родного, так и иностранного языка. Поэтому было необходимо разработать серию экспериментальных учебных программ и пособий, которые были составлены, учитывая общность и различая латышских и русских языковых элементов и структур. Новая методика базировалась на общепризнанной близости обеих языков (1600 исторически общих лексических корней, сходная система склонений, префиксации и суффиксации, единство синтаксиса), что в сочетании с созданием билингвальной (двуязычной) среды, обеспечивало возможность освоения русского языка в латышских школах. Из учебных программ и пособий была исключена та теория, которая изучалась учениками в курсе родного языка, одновременно разрабатывались основы индивидуализации в обучении, большее внимание уделялось самостоятельной работе ученика и т.д. Новая система обучения русскому языку и литературе оказалась весьма результативной. Недаром профессора называют “катализатором двуязычая” и “главным русификатором”.[25]

Разработанная Борисом Инфантьевым и его коллегами Эдитой Бейкмане и Еленой Францмане теория получила всесоюзное признание в начале 60-х годов 20 века, после написания по заказу московского издательства “Просвещение” учебника “Русское слово”, который был предназначен для национальных школ Российской Федерации.[26]

Иван Янис Михайлов

Статья опубликована в кн.: Борис Инфантьев. Балто-славянские культурные связи. Лексика, мифология, фольклор. – Рига: Веди, 2007.

[1] Ambainis O. Latviešu folkloristikas vēsture. – Rīga: Zinātne, 1989. – 117.lpp.

[2] Vite A. Infantjevs Boriss // Latviešu rakstniecība biogrāfijās. – Rīga: Latvijas Enciklopēdija, 1992. – 132. – 133.lpp.; Vite A. Infantjevs Boriss // Latviešu rakstniecība biogrāfijās. – Rīga: Zinātne, 2003. – 245.lpp.

[3]Anspaks J. Pedagoģijas idejas Latvijā. – Rīga: RaKa, 2003. – 396.lpp.; Kopeloviča A., Žukovs L. Skolotāju izglītība Latvijā 1940 – 2000. – Rīga: RaKa, 2004. – 158., 196. – 197., 205.lpp.; Pedagoģiskā doma Latvijā no 1940. gada līdz mūsu dienām. – Rīga: Puse, 1998. – 134. – 136.lpp.; Žukovs L. Pedagoģijas vēsture. – Rīga: RaKa, 1999. – 290.lpp.

[4] Priedītis A. Latvijas kultūras vēsture. No vissenākajiem laikiem līdz mūsdienām. – Daugavpils: AKA, 2000. – 258., 330.lpp.

[5] Volkovs V. Krievi Latvijā. – Rīga: LZA Filozofijas un socioloģijas institūts, 1996. – 89.lpp.

[6] Borisa Infantjeva Liecība par pamatskolas pilna kursa beigšanu. – из личного архива Б. Инфантьева.

[7] T. J. Skolu dzīve // Skolu dzīve. – 1938./9. m.g. – Nr.6. – 20.lpp.; Инфантьев Б. Между жерновами. Опыт выживания. Зап. Н. Кабанов // Вести – Сегодня. – 2000. – 25 марта.

[8] Lipša J. Nenogurdināmais zinātnieks // Vakara Ziņas. – 2000. – 1.jūlijs.

[9] Vite A. Infantjevs Boriss // Latviešu rakstniecība biogrāfijās. – Rīga: Zinātne, 2003. – 245.lpp.

[10] Infantjevs B. Laikmeta vējos, likteņa aizvējā // Rīga – 800. Gadagrāmata. – 2000. – Rīga: Latvijas Kultūras fonds, 2001. – 105.lpp.

[11] Там же. – 108.lpp.

[12] Подробнее о К. Дравине – Infantjevs B. Divas tikšanās ar Kārli Draviņu // Letonica. – 2002. – Nr.8. – 183. – 189.lpp.; Инфантьев Б. Образ русских в сознании стендских латышей // Даугава. – 2001. – Nr.1/2. – с.142 – 146.

[13] Инфантьев Б. Curriculum vitae [в Латвийском Университете в 1940 – 1943 гг.] // Даугава. – 2000. – Nr.3. – c.113.

[14] Pasniegtas Lielās folkloras balvas // Diena. – 2001. – 1.novembris.

[15] B. Infantjeva diploms. – из личного архива Б. Инфантьева.

[16] Подробнее о М. Семёновой – Инфантьев Б. Мария Фоминична Семёнова // Рижская городская русская гимназия. – Рига: [b. i.], 1999. – с.159 – 162.

[17] Инфантьев Б. Связи латышских и русских фольклористов в период латышского буржуазно – национального движения. Автореферат кандидатской диссертации. – Рига: Латвийский Государственный Университет, 1951. – 15с.

[18] Infantjevs B. Laikmeta vējos, likteņa aizvējā // Rīga – 800. Gadagrāmata. – 2000. – Rīga: Latvijas Kultūras fonds, 2001. – 110. – 111.lpp.; Lipša J. Kā viņš vāca Latvijas padomju folkloru // Vakara Ziņas. – 2001. – 1.februāris.

[19] Infantjevs B. Laikmeta vējos, likteņa aizvējā // Rīga – 800. Gadagrāmata. – 2000. – Rīga: Latvijas Kultūras fonds, 2001. – 111.lpp.; Инфантьев Б. Curriculum vitae. – рукопись. – c.38 – 40.

[20] Инфантьев Б. Curriculum vitae. – рукопись. – c.38 – 40.

[21] Борис Инфантьев подготовил рукопись русско-латышского сравнительно-этимологического словаря, которая ждёт своего издателя.

[22] Как вспоминает Б Инфантьев, перед утверждением инспектором, у него спросили: “Не состояли ли вы в организации малпузков (имелись в виду мазпулки)?” Он ответил, что в такой организации он не состоял, после чего ответственные работники улыбнулись и утвердили его в новой должности. – Инфантьев Б. Между жерновами. Опыт выживания. Зап. Н. Кабанов // Вести – Сегодня. – 2000. – 25 марта.

[23] Научно-исследовательский институт школ (с 1972 года Научно-исследовательский институт педагогики) был создан в 1952 году для исследования актуальных проблем педагогики и методики, внедрения педагогических достижений в практику, координации педагогических идей и пропаганды педагогических знаний. Ликвидирован в 1991 году.

[24] Инфантьев Б. Связи латышских и русских фольклористов. Автореферат кандидатской диссертации. – Рига: Институт языка и литературы Академии наук Латвийской ССР, 1956. – 19с.; Трудовая книжка Б. Инфантьева. – с.6 – 7.

[25] Инфантьев Б. Катализатор двуязычия. Зап. С. Журавлёв // Диена. – 1997. – 8 мая; Главный обруситель. Беседа с языковедом Борисом Инфантьевым. Зап. Дм. Март // СМ – Сегодня. – 1994. – 27 января.

[26] Бейкмане Э., Инфантьев Б., Францмане Е. Русское слово. Учебник русского языка для старших классов национальных школ РСФСР. – Москва: Просвещение,1965 – 1968. – 366c.

Статьи Б.Ф. Инфантьева на сайте:

1997

Борис Инфантьев. Образ русского в латышском фольклоре

Борис Инфантьев. Русский язык и литература в латышских школах 20-30-х годов

Борис Инфантьев. Русский язык и литература в латышской школе 1920-1930-х годов

1998

Борис Инфантьев. Странички из воспоминаний об Иване Никифоровиче Заволоко

1999

Борис Инфантьев. Мария Фоминична Семёнова (1910-1988)

2000

Борис Инфантьев. Curriculum Vitae

2001