Божественная знакомая сатаны
Александр Гурин
Еще в XVI веке поэт Базилий Плиний писал: даже богини завидуют красоте рижанок. Рижские красавицы не раз вдохновляли великих русских писателей и поэтов на литературные свершения. Так, предшественник Пушкина лирик Константин Батюшков сделал своей музой дочь рижского купца Эмилию Мюгель. Сам Пушкин назвал гением чистой красоты супругу рижского генерал-губернатора Анну Керн. А известнейший писатель Михаил Булгаков и режиссер Владимир Бортко (в недавнем сериале) восхищались интеллигентной рижанкой Еленой Сергеевной Нюренберг - булгаковской Маргаритой.
Муза Мастера
Любовь писателя Михаила Булгакова и красавицы Елены Нюренберг на удивление напоминает любовь Мастера и Маргариты. Судите сами. Так же как и Маргарита, Елена Сергеевна была очарована литературным даром своего будущего мужа. Позже она расскажет: «Я почувствовала, что это особый писатель, хотя литература 20-х годов у нас была очень талантлива. Необычайный взлет был у русской литературы. И среди всех был Булгаков, причем среди этого большого созвездия он стоял как-то в стороне по своей необычности языка, взгляда, юмора, всего того, что, собственно, определяет писатель. Все это поразило меня».
Как и Маргарита, Елена Сергеевна к моменту знакомства с писателем была замужем. В романе так говорится о семье Маргариты: «Муж ее был молод, красив, честен, и обожал свою жену». О браке Елены Сергеевны можно сказать даже больше: вся Москва могла ей завидовать! В самом деле, молод, красив, прекрасно зарабатывает и уже начальник штаба Московского военного округа. (В будущем Евгений Шиловский дослужился до звания генерал-лейтенанта).
Почему же Елена ушла от такого мужа? Она сказала о своем суженом примерно так же, как говорила Маргарита о Мастере: «Я пошла на все, потому, что без Булгакова для меня не было бы ни смысла жизни, ни оправдания ее».
Как и Маргарита, Елена Сергеевна видела, что Мастер нуждается в помощи. В 1929 году над Булгаковым сгустились тучи: театры перестали ставить его пьесы, его произведения больше не печатали советские издательства, его не брали тогда на работу даже типографским рабочим. Михаил Булгаков сказал несколько позже, фразу, которую вполне мог произнести Мастер из его самого знаменитого романа: «Против меня был целый мир - и я один». В письме к брату писатель сообщал: «Я обречен на полную голодовку». Как похоже на жизнь Мастера!
Но вот он встречает Елену Сергеевну. Фраза из «Мастера и Маргариты» «Любовь выскочила перед ними как из под земли…» в данном случае вполне уместна. 4 октября 1932 года писатель официально сочетался браком с Еленой Сергеевной. В тот день писатель сказал своей жене: «Теперь мы вдвоем и мне ничего не страшно». Заметим, что для Михаила Булгакова это был уже третий брак. Но страсть к отнюдь не юной супруге (когда они поженились, Елене Сергеевне было уже под сорок) заставила его констатировать: «Любил я лишь единственную женщину - Елену Нюренберг».
За крамольным писателем продолжали наблюдать (одного такого театрального деятеля-шпиона Булгаков даже вывел в «Мастере и Маргарите» в образе барона Майгеля), а писатель был счастлив. Елена постаралась стать для своего Мастера всем: писала под его диктовку, перепечатывала рукописи, вносила в них правку, вела деловую переписку… Словом, демонстрировала готовность сделать для него все, как Маргарита для Мастера. И ее супруг показал, как ценит это, изобразив в образе Маргариты свою жену. Но кто же она - Елена Сергеевна Нюренберг?
Знаменитый старый дом
От редакции «Ракурса» до дома, где около ста лет назад жила булгаковская Маргарита, можно пройти за пару минут. Посмотрим рижскую адресную книгу за 1907 год. В ней написано, что в доме номер один по улице Феллинской (Виландес) жил отец Елены - Сергей Маркович Нюренберг. Семейное воспитание объясняет тягу Елены Сергеевны к литературе. Ее отец поменял много профессий: был учителем, налоговым инспектором, юристом, но тяга к литературному труду в конце концов, взяла верх. В 1893 году он переехал из Юрьева (Тарту) в Ригу для работы в редакции русской газеты «Рижский вестник». Заметим, то была для русских рижан не просто газета для получения информации: издание защищало их в многонациональном городе, боролось с немецким засильем.
Сергей Маркович пришелся в «Рижском вестнике», что называется, ко двору. Ведь, как и редакция в целом, Нюренберг не ограничивался журналистикой, радел о благе русских рижан. Он стоял у истоков создания 1-й русской платной народной библиотеки, стал одним их учредителей и активистов Русского просветительного общества (где в дамском комитете была заметна мать Елены Александра Александровна), помогал Театру русской драмы. «Маргарита» сохранила память об этом. Через десятки лет Елена Сергеевна в письме к брату напишет, что театрал Булгаков «очень любил слушать мои рассказы о детстве, о нашей семье».
Елена Сергеевна родилась в год приезда отца в Ригу. Училась в престижной в то время Ломоносовской гимназии. Во время Первой мировой войны переехала в Москву, где помогала отцу, печатая на машинке его статьи. Кстати, печататься в российских газетах «Новое время», «Русь» Сергей Маркович стал еще живя в Риге - он был плодовитым и способным публицистом.
Еще одна рижанка
Парадокс, но раньше чем Булгаков создал образ Маргариты-Елены, он изобразил в одном из произведений ее старшую сестру Ольгу. Она очень узнаваема в образе Горопецкой в «Театральном романе». Дело в том, что родившаяся на два года раньше своей сестры Ольга (по мужу Бокшанская) стала частицей истории русского театра. Еще в Первую мировую войну она стала работать в Московском художественном театре. Много лет была бессменным секретарем легендарного основателя этого театра, режиссера и драматурга Владимира Ивановича Немировича-Данченко.
Она же стала еще одной помощницей Михаила Булгакова, причем даже раньше своей сестры. Так, ее руками печаталась знаменитая пьеса «Дни Турбиных». Однажды, когда Немирович-Данченко уехал по делам в Америку, Ольга Сергеевна написала ему письмо, где сетовала, что в отсутствие шефа ее «с неделю теребят директора», требуют, чтобы она перестала помогать Булгакову и принялась бы работать на дирекцию МХАТа.
Откуда таланты?
Когда в 1948 году Ольга Бокшанская умерла, то Елена Сергеевна перевезла прах сестры в Ригу, чтобы похоронить ее рядом с отцом на Покровском кладбище. (Сергей Маркович скончался в Риге в 1933-м. Газета «Сегодня» поместила пространный некролог, назвав Нюренберга «старым русским общественным деятелем).
Всего в семье Сергея Марковича и Александры Александровны было четверо детей. И все оказались весьма талантливыми людьми. Старший брат Елены Александр стал известен в ряде стран как архитектор: после революции жил в Эстонии, в Берлине построил театр «Синей птицы», а умер в ФРГ в городе Гамбурге. Младший брат Константин, моряк, стал в 1941 году жертвой сталинских репрессий.
Весьма одаренной была и сама супруга Михаила Булгакова. При жизни мужа она не стремилась реализовать собственные способности, а лишь помогала Мастеру и вдохновляла его. А вот после смерти Булгакова Елена Сергеевна прекрасно проявила себя как переводчица. Переводила с французского Густава Эмара, Жюля Верна. Неоднократно издавался на русском языке в ее переводе роман Андре Моруа «Лилия, или Жизнь Жорж Санд». И занималась главным делом своей жизни: добивалась издания произведений Михаила Булгакова, не побоялась даже обратиться с письмом к Сталину.
Что же сделало (кроме любви Мастера) Елену Нюренберг Маргаритой? Более полувека назад в латвийской столице недаром шутили: от рижанина до парижанина всего одно па. Юность Елены Сергеевны пришлась на время, когда в Риге царила особая атмосфера. Недаром одновременно с ней в городе подрастало немало русскоязычных рижан, которых с полным основанием можно назвать великими людьми.
Город практичных мечтателей
Булгаковская Маргарита могла родиться только в Риге
В какой атмосфере жила в дореволюционной Риге булгаковская Маргарита - Елена Нюренберг? Почему русские рижане в то время представляли Ригу начала ХХI столетия сказочным городом, где тротуары моют морской водой, а на улицах растут розы и стоят прекрасные статуи? И, наконец, почему множество известных людей вспоминали о своем детстве в дореволюционной Риге с огромной любовью?
Небывальщина
В начале 1903 года, когда рижанка Елена Нюренберг уже несколько месяцев училась в Ломоносовской гимназии, в газете «Рижский вестник» появилась статья, хорошо иллюстрирующая дух и идеи той эпохи. Автор пытался предсказать, какой станет Рига через сто лет. Он видел город, где нет ни одного малоимущего, ни одной темной личности, где механизация сделала ненужными дворников с лопатами и метлами, где по улицам движутся скоростные поезда, а каждый дом выглядит дворцом.
Откуда же взялся столь безудержный оптимизм? Конец XIX - начало ХХ века - особый период в истории русских рижан. Во второй половине XIX столетия в городе, наконец, было отменено средневековое деление на граждан и неграждан, русские и латыши перестали ощущать немецкое засилье. Прекращение угнетения русских совпало с быстрым прогрессом техники и ростом уровня жизни. Бесспорно, Рига была в то время самым богатым городом Российской империи. Если мы сегодня хотим жить как в Европе, то в дореволюционном городе рижане уже жили по-европейски. Выпускали самые передовые в мире товары: аэропланы, автомобили, выигрывавшие престижные автогонки, электрические трамваи, электротехнику. По уровню зеленых насаждений на душу населения Рига опережала даже славившиеся своими парками города Германии. Чтобы понять, каким высокими критериями руководствовались в то время горожане, сегодня достаточно просто погулять по городу. В центре целые улицы, построенные в начале ХХ века, состоят из домов-дворцов, а ближе к окраинам как дворцы смотрятся обычные заводские корпуса. ВЭФ, например (до революции здесь находился завод «Унион»). Хотя, конечно, малость и пообветшали некоторые из этих зданий.
В начале ХХ столетия рижанам казалось, что поступь прогресса всегда будет не только неуклонной, но и быстрой. Отсюда вера многих горожан в прекрасное будущее. Вот как, к примеру, описывалось более ста лет назад в «Рижском вестнике» будущее Рижского взморья: «Сосновый бор, усеянный роскошными виллами, изрезывался опрятными асфальтированными улицами, обставленными статуями и изящными скамейками, усаженными пышными кустами роз».
Пешком - вокруг света
В начале ХХ века в Риге один за другим возникали дерзновенные проекты. В 1913 году появился план создания трамвайного маршрута в Юрмалу Рига-Ассерн (Асари). До лета 1914 года его не успели реализовать, а после Первой мировой войны не оказалось денег. В результате электрички на маршруте Рига-Юрмала стали ходить только во второй половине ХХ столетия.
Еще один дерзновенный замысел - соединить с помощью каналов Даугаву и Днепр, наладить судоходство между Балтийским с Черным морем. Он должен был, по мнению авторов, принести немало выгод Риге.
Рижане были практичными мечтателями. Инженер и коммерсант Теодор Калеп использовал все свои накопления, заложил драгоценности жены, но сумел наладить на своем заводе производство аэропланов и - впервые в Российской империи! - сконструировать авиационный мотор. (До Калепа подобные изделия завозились из Франции). Когда самолеты производит бизнесмен, это, конечно, не сенсация. Но вот удивительное сообщение, появившееся в газете «Рижский вестник» за 1911 год:" Гимназист Александр Пороховщиков успешно совершил в Риге полет на самолете собственной конструкции". Напомним, что через несколько лет этот молодой человек в Риге же создал первый в мире танк.
Когда Елена Нюренберг училась в гимназии, рижский студент Фридрих Цандер произвел первые расчеты для космических полетов. А когда она родилась, рижский журналист Константин Ренгартен готовился к кругосветному путешествию.
Ныне его имя полностью забыто в Риге. А зря! Ведь Константин установил мировой рекорд. В отличие от героев Жюля Верна, которые путешествовали вокруг света на автомобиле, поезде и даже воздушном шаре, рижанин мечтал первым в мире пройти вокруг света пешком. Как уже говорилось, рижские мечтатели умели претворять свои желания в жизнь. 15 августа 1894 года Рентгартен из Риги отправился в путь. Он двигался к Смоленску, оттуда пошел в Харьков, затем прибыл в Ростов-на Дону и поспешил в Иран. Заграница неприятно поразила подданного Российской империи: духота, страшная грязь, ужасающие тюрьмы, казни. Все же турист продолжил свой путь: прошел через Персию, через Среднюю Азию, в сибирском Томске встретился со своей истосковавшейся женой, которая за несколько дней приехала сюда из Риги на поезде. А впереди были побережье Байкала, пустыня Гоби, Китай. Океан пришлось переплыть на пароходе. Почти два года Константин шагал по Америке. В Париже ему устроили торжественную встречу. А в Германии путешествие русскоязычного журналиста назвали сенсационным. Когда он добрался до Риги, улицы заполнили толпы встречающего его народа. За 4 года 1 месяц и 12 дней Рентгартен прошел более 26 тысяч километров. Современники помнили об этом, их потомки, как уже говорилось, напрочь забыли.
Кузница кадров
В удивительном городе росло необычное молодое поколение. Когда Елена Нюренберг ходила в гимназию, в Риге в реальном училище учился Сергей Эйзенштейн. Лишь на несколько лет старше Елены легендарный шахматист Арон Нимцович. В 1911 году, когда Нюренберг переехала в Москву, в Риге родились Аркадий Райкин и будущий руководитель советской космической программы академик Мстислав Келдыш… Представителем ее поколения был и Василий Янчевский - будущий известный писатель Василий Ян (автор романов «Чингизхан», «Батый». «К последнему морю»)…
Дореволюционная Рига стала своего рода кузницей кадров для многих государств Европы. Здесь учился в Рижском политехническом институте будущий президент Польши Игнасий Мосцицкий. В Рижской духовной семинарии в ранней юности овладевал знаниями будущий президент Эстонии Константин Пятс. За несколько лет до того как Елена Нюренберг начала учебу, в Риге закончил школу Кристап Салнынь - будущий легендарный советский разведчик, ставший историческим прототипом киношного Штирлица… Ну а перечислять, сколько юных рижан из поколения Елены Нюренберг занимали потом высокие должности в Латвийской Республике или в Советском Союзе, можно так долго, что станет скучно.
Заметим, учили в то время в Риге не «чему-нибудь и как-нибудь», а очень основательно. Не случайно Елена Нюрнберг после смерти Михаила Булгакова могла зарабатывать на жизнь переводом на русский французских романов, хотя вся ее учеба французскому свелась к овладению этим языком в школьные годы в рижской Ломоносовской гимназии.
Кстати, в рижских гимназиях того времени немало внимания уделялось и воспитанию духовности. Для этого устраивались литературные вечера, философские диспуты, экскурсии. «Рижский вестник» проинформировал читателей о поездке группы рижских гимназистов на зимние каникулы в Москву 1903 года, когда Елена Нюренберг как раз пошла в первый класс. Школьники побывали в Третьяковской галерее, Румянцевском и Историческом музеях, в Большом и Художественном театрах, Политехническом музее, съездили в знаменитую Троице-Сергиеву лавру.
Что касается высшего образования, то не случайно в Рижском политехникуме в последней четверти ХIX столетия одно время преподавали сразу два будущих нобелевских лауреата - уроженец Риги Вильгельм Оствальд и швед Сванте Аррениус.
Стоит ли удивляться обилию молодых талантов? И тому, что булгаковская Маргарита родилась именно в таком городе?
