"Не придет ли за сильной властью власть несправедливая"
«Даугаваа», № 5, 2003
Публикация Татьяны Фейгмане
«Страна ждет разумной и справедливой власти, а не только сильной власти. История учит, что сильная власть – не всегда синоним справедливости. Меньшинства, в том числе и русские, должны подумать о том, не придет ли за сильной властью власть несправедливая», - пророчески заметил русский депутат М.А. Каллистратов, выступая в Сейме при обсуждении проекта изменений в Конституции (см. Сегодня, №309, 8 ноября 1933 года).
Действительно, в начале 1930-х годов в Латвии был налицо не только экономический, но и политический кризис. Бессчетное число мелких партий, множество фракций (в то время не было 5% барьера и фракции нередко состояли из 1-2 депутатов), отсутствие стабильного политического большинства в Сейме, частая смена правительств, коррумпированность депутатов – не внушали уважения к существовавшему порядку. К тому же, идеи о кризисе демократии и парламентаризма были популярны отнюдь не только в Латвии.
История распорядилась так, что Карлис Ульманис – один из отцов латвийской демократии, стал ее же главным могильщиком. В ночь с 15 на 16 мая 1934 г. он, будучи главой правительства, совершил государственный переворот. В стране было приостановлено действие Конституции, распущен Сейм и все политические партии. До 1938 г. действовало чрезвычайное положение.
На смену хрупкой демократии пришел диктаторский режим, установилась «сильная власть», о которой кое-кто так мечтал. На смену плюрализму пришло единомыслие. За народом осталось лишь право слепо следовать за своим Вождем и создавать иллюзию показного единства. Но ульманисовский режим, как впрочем и другие диктаторские режимы, не доверял своему народу. Поэтому именно в 1934-1940 гг. система политического сыска в Латвии расцвела пышным цветом. Политическое управление Министерства внутренних дел денно и нощно отслеживало политические настроения населения, особенно национальных меньшинств, рассматривая их в качестве потенциальных врагов «латышской Латвии». В архивных делах указанного ведомства можно обнаружить агентурные сведения почти о всех мало-мальски значимых общественных начинаниях. Вся общественная жизнь находилась под зорким оком властных структур. Агенты охранки не пропускали даже самые безобидные мероприятия (например, юбилейный вечер русского певческого общества «Баян»), фиксировали настроения публики, а также соответствие репертуара заранее утвержденному в Префектуре.
Наиболее ценными и, на мой взгляд, достаточно объективными историческими источниками являются обзоры политических настроений, регулярно подготавливавшиеся сотрудниками Политуправления. На суд читателя выносятся два таких отчета о состоянии на 1 октября 1936 г. (ЛГИА, ф.3235, оп. 1/22, д.689, лл.124-127) и 15 апреля 1937 г. (ЛГИА, ф.3235, оп.1/22, д.689, лл.110-113). Читая их, невольно приходит в голову – почему сегодня с таким удивительным упорством повторяются ошибки прошлого?
Приводимые отчеты подписаны не псевдонимом (как это нередко практиковалось), а настоящим именем их автора. Владимир Александрович Корти родился в Риге в 1900 г. в семье владельца русской частной гимназии. В 1919 г. добровольцем вступил в отряд князя А.П. Ливена, затем воевал в армии Юденича. Если верить следственному делу НКВД ЛССР Корти состоял в белорусском культурно-просветительном обществе «Батьковщина», поддерживал связи с эмигрантскими кругами, по заданию А.П. Ливена распространял белоэмигрантскую литературу. Был агентом польской разведки. В то же время, работая в газете «Сегодня», установил связь с советской разведкой, но был ею изобличен как провокатор. С 1933 по 1940 год являлся сотрудником Управления Политической полиции, занимался сбором агентурных сведений и вербовкой агентов. Согласно НКВД Корти, якобы, в 1935 г. был завербован английской, а затем американской разведками и передавал им секретные сведения об СССР, которыми располагало МВД Латвии. В.А. Корти был арестован 7 сентября 1940 г. Решением Особого совещания при НКД СССР от 11 февраля 1942 г. был приговорен к расстрелу (ЛГА, ф.1986, оп.2, д.36628, лл.137-142). Можно добавить, что В.А. Корти был достаточно известной фигурой, был вхож в русские, белорусские и польские круги, но мало кто догадывался о том, чем занимался этот человек. В.А. Корти давно уже нет в живых, но, сохранившиеся его отчеты, позволяют нам не только глубже проникнуть в историческое прошлое, но и заставляют задуматься о многих наболевших проблемах современного латвийского общества.
ОБЗОР ПОЛИТИЧЕСКИХ НАСТРОЕНИЙ СРЕДИ МЕНЬШИНСТВ В ЛАТГАЛИИ
НА 1 ОКТЯБРЯ 1936 ГОДА
Виду особых условий жизни в Латгалии (хозяйственное положение, близость российской границы, концентрация меньшинств в отдельных волостях и др.), политические настроения представителей проживающих здесь национальных меньшинств имеют свою специфическую окраску; главным образом, это – тенденциозное восприятие событий 15 мая 1934 г., непонимание сути задач национального правительства, следствием чего является существующая здесь оппозиционность по отношению к правительству, точнее – к распоряжениям правительства.
Белорусское движение
И сейчас, как и до 15 мая 1934 г., самые левые настроения наблюдаются у белорусов. Белорусская масса в Латвии все же не имеет выраженного политического лица, но белорусы вообще, как мелкие крестьяне, так и безземельные, симпатизируют левым теориям, не находясь при этом под влиянием и руководством вождей белорусского движения. Белорусы в Латвии в своей массе – сельский пролетариат и большинство их несознательно в национальном смысле. Об этом говорят официальные данные: по статистике 1920 г., в Латвии проживает 75 630 белорусов, по данным 1925 г. – 38010, а согласно последним цифрам статистики – лишь около 28 000 (из них вне Латгалии, главным образом, в Риге – 5000). Что касается тех белорусов, которые пытались образовать свою национальную общественную жизнь, то во главе этих кругов стояли и сейчас стоят белорусские учителя. Эти учителя вышли из слоев безземельных и малоземельных крестьян и всегда имели и имеют левые настроения. До 15 мая 1934 г. в среде белорусских учителей прослеживалось два политических направления: соц.-демократическое, во главе которого стоял быв. депутат Пигулевский, и второе, еще более радикальное направление, идейно близкое к независимым социалистам, - во главе с Иезовитовым. Обе упомянутые группировки время от времени вели борьбу между собой, но в отдельных случаях сотрудничали. Надо отметить, что численность обеих групп не была устойчивой, поскольку широкая учительская масса усматривала в борьбе Пигулевского и Иезовитова лишь борьбу между двумя претендентами на ведущую роль и отдельные учителя примыкали к одному или второму из этих «борцов» всегда в зависимости от внешних обстоятельств. События 15 мая 1934 г. вызвали ликвидацию белорусских легальных организаций и школ: были ликвидированы почти все общества (белорусское общество избирателей, «Белорусская Хата», «Прасвета», «Рунь», об-во «Белорусский театр», «Аратай», белорусская сберегательно-кредитная касса, «Культура и праца», белорусское издательство) и учебные заведения (основные и средние школы, учительские курсы), и тепеерь у белорусов остается только одна организация – «Белорусский союз учителей» и пять основных школ: 1 – в Риге, 4 – в провинции.
До 15 мая 1934 г. в белорусских школах было занято примерно 80-90 учителей, но в связи с ликвидацией школ были уволены почти все учителя-белорусы. 2 учителя (Казек и Красневич) были переведены в латышские школы, 2 (Александрович и Гусаревич) – в русские, 1 (Клагиш) – в польскую и 10 в так.наз. «общие школы», остальные же – большинство - были уволены с пенсией или без нее. Таким образом, появились учителя-безработные, которые находятся в оппозиции к правительству. Однако их оппозиция пассивная, скрытая и тихая. Оппозиционеры не говорят открыто, боясь правительственных репрессий. Арест Иезовитова и его сторонников в начале с.г. (дело Вероники Слосман) вызвали панику в кругах белорусов, и сейчас белорусы боятся даже слово сказать.
События 15 мая 1934 г. дали возможность образоваться новой группе белорусских учителей – настроенной проправительственно. Эта группа сейчас пытается бороться с антиправительственными настроениями в белорусской массе, однако без особого успеха. Упомянутая группа состоит из учителей молодого поколения, она малочисленна, а главное – не имеет ни общественной практики, ни сильного руководства . Идейный основатель этой группы – директор Яунлатгальской государственной средней школы Петерис Журковскис (быв. референт Министерства образования), латыш, окончивший в свое время белорусскую гимназию и курсы для учителей-белорусов. В упомянутую группу входят: Миронович Петр (в Риге), Клагиш (в Резекне), Багинская Клара, Гайлевич Язеп, Матеас Вера, Мадзелевская Ольга, К. Лопатенок (все из Даугавпилсского уезда) и Казек (Лудзенский уезд). Не имея руководства, без опыта общественной работы, эта группа не смогла реализовать свою главную задачу – повести за собой массу белорусских учителей. В правлении союза белорусских учителей только одно политически благонадежное лицо – упомянутый Миронович, в то время как остальные члены правления – Кудрявцев, Межецкий, Комаржинский и Каяло – явные сторонники Иезовитова (кроме Каяло, который, как говорят, совершенно аполитичен). В союзе белорусских учителей состоит до 80 лиц.
Помимо членов союза белорусских учителей в общественной жизни белорусов действуют и частные лица, в большинстве своем – сторонники Иезовитова (Алевников Леонид, Дрозд Б., Якубовский Г., Редкословин П., Станевич, Стак). В белорусском движении в Даугавпилсе неясную позицию занимает частный поверенный Брежго, поляк по национальности, до мировой войны имел левые настроения: в 1918 г. большевики назначили его профессором и (директором) Витебского археологического института, а после возвращения в Латвию он получил в Даугавпилсе права частного поверенного. В 1925 г. Брежко в качестве адвоката участвовал в обширном белорусском судебном деле, и в результате этого процесса завязал хорошие, дружеские отношения с Иезовитовым. По циркулярным слухам, имели место случаи, когда Иезовитов получал через Брежго корреспонденцию из сов. России. В настоящее время Брежго сам не принимает участия в белорусской общественной работе, однако часто выступает советником Иезовитова.
В связи с тем, что Пигулевский после 1934 г. воздерживается от деятельности в белорусском обществе, во главе всего белорусского движения остается один Иезовитов, который и руководит большинством белорусских учителей. Малоинтеллигентная масса белорусских учителей (сравнительно с учителями других национальностей), хоть и пассивна, однако связей с Иезовитовым не прерывает и находится под его влиянием, так как уверена, что в ближайшем будущем будет восстановлена Белорусская народная республика, в которой Иезовитов займет один из высших постов. В этом направлении Иезовитов со своей кликой (так же, как в свое время Пигулевский) и агитировал до перемен 15 мая. Все надежды на восстановление Белоруссии возлагаются на возможную войну между СССР и Польшей, а также на симпатии СССР к Белоруссии. В этом плане велась и ведется сейчас – лишь в меньшем объеме, частным образом, соответствующая агитация; она ограничена кругом белорусских учителей, то есть, 60-80 лицами, сосредоточенными на рабочих местах, и белорусские учителя, как и все лево настроенное белорусское меньшинство, не могут не поддаться подобной агитации левой окраски. Как уже говорилось, в нынешних условиях подобная «приватная пропаганда» ведется в узком объеме, и на селе учителя занимаются ею во время летних каникул, напр., Мелецкий, Никифоровский, Кудрявцев, Слосман; агитируют также учителя-безработные. Следует отметить, что сам Иезовитов и его единомышленники за рубежом не удрвлетворены такой «приватной агитацией», но ... не в силах расширить свою деятельность, так как его единомышленники в Латвии страшатся репрессий. Надо отметить, что один из самых способных агентов Иезовитова, Петр Масальский (белорусский поэт, активный члеен быв. партии независимых социалистов, выступал с речами на собраниях в Даугавпилсе; после ликвидации упомянутой партии перешел к коммунистам и поддерживал связь с ком. ячейками в белорусской гимназии в Даугавпилсе) полностью прервал отношения с Иезовитовым и сейчас, работая бракером в Польше, в письмах и беседах полностью отказывается от своих политических взглядов и политической деятельности (в беседе с директором гимназии Редько Масальский сказал: «Иезовитов искал дураков, которым указывал на бедную жизнь белорусов в Латвии. Лучше бы сам съездил в Польшу – там увидел бы, что такое голод»).
После 15 мая 1934 г. белорусы, чтобы сохранить белорусские школы, пытались «перестроить фронт». Был поднят вопрос о создании новой организации – «Общества латышско-белорусского сближения». Однако этот проект не был реализован, так как у белорусов не нашлось ни одного полноправного учителя (целью общества была поддержка белорусских средних школ), который не был бы скомпрометирован политически. (Кроме Редько, совершенно неспособного к общественной деятельности). В это время был освобожден из заключения Иезовитов, который со своей стороны выдвинул задачу сохранить белорусские организации, чтобы иметь базу для дальнейшей легальной работы. Самых решительных своих сторонников Иезовитов объединил в организацию «Белорусское научное общество изучения отчизны», однако в 1936 г. правительство отдало распоряжение о ликвидации этой организации.
Сейчас, согласно высказываниям Иезовитова, ближайшей задачей белорусов является следующее: используя оставшиеся белорусские школы, а также моральное влияние на молодежь, готовить кадры, которые, будучи сознательными в национальном смысле белорусами, в будущем могли бы вести пробелорусскую деятельность в Латвии и Белоруссии. При этом Иезовитов указывает учителям, что, говоря с учениками о Белоруссии, нельзя упоминать о ее границах, ибо в таком случае может возникнуть «конфликт», который лишь усугубил бы положение белорусов. Сам Иезовитов поддерживает регулярную связь с белорусами зарубежья в СССР, Праге, Америке, Литве и Данциге. Из других белорусов связь с зарубежьем поддерживают: Барткевич, Дворецкий Август, Якубецкий Андрей, Пигулевский Владимир, Пигулевская Ольга, Плигавко Григорий, Сицко (Сицько С.), Слосман Вероника, Вальтер Виктор. Названные лица в своей переписке обсуждают и белорусские общественные дела. Всюду, где говорится о положении белорусов (в Латвии, Польше, Литве и т.д.), слышен один лейтмотив – центром культурной жизни белорусов является Минск (в СССР) и добиться независимой Белоруссии в ее этнографических границах можно лишь с помощью Минска, иными словами, Москвы. Вся белорусская молодежь, которая из-за отсутствия средств не может поступить в Латвийский университет, также с надеждой взирает на Минск, где все студенты якобы получают стипендию, а после окончания высшей школы всем обеспечена работа и где уже учится кое-кто из выпускников белорусских школ Латвии.
Русское движение
Русское меньшинство в Латвии также недовольно ликвидацией русских школ. Однако это меньшинство, в кругах которого много интеллигентных и состоятельных людей, имеет иные, чем у белорусов, политические настроения. Надо отметить, что среди русских Латгалии встречаются жители самых разных взглядов, начиная монархистами и кончая коммунистами. В свое время крайне правое крыло занимали так. наз. «ровсы» («Русский общевоинский союз»). А после 15 мая 1934 г. ровсы прекратили свою деятельность, политических действий более не предпринимают, мотивируя это тем, что нынешний государственный строй Латвии отвечает идеологии ровсов. В этом направлении среди горожан большую роль играет Дыдоров (Резекне, ул. Ранцана, 17), а среди сельских жителей – Даниловы (оба полковники быв. Российской армии). Названные лица, пользующиеся большим авторитетом в русских военных кругах и открыто и твердо заявляющие, что являются лояльными подданными Латвии, сторонниками Вождя и основанного им государственного строя, по сей день ведут за собой массу ровсов в Латгалии.
Группа Дыдорова выступает против ликвидации русских школ – конкретно, против закрытия Яунлатгальской гимназии, однако подходит к этому вопросу с практической точки зрения, считая, что правительство этим распоряжением совершило техническую ошибку; другие же группы, напротив, говоря о ликвидации Яунлатгальской русской средней школы, подходят к этому вопросу с точки зрения «ущемления прав меньшинств».
В отношении остальных русских групп следует отметить, что быв. русские депутаты сейчас не пользуются у них никаким авторитетом. Самая сильная – группа русских учителей. Учителя объединены в свою организацию – «Союз русских учителей», в котором состоят все русские учителя Резекне, Лудзы и Яунлатгале (с уездами), а также частично Даугавпилса. В этой организации надо выделить два политических направления: одно ищет возможности бороться за сохранение русских школ, другое надеется спасти русские школы путем «тактичного поведения» русских учителей.
Первая группировка ограничивает свою деятельность беседами, в которых критикует правительственную политику в деле русских школ, в остальном же лояльна к правительству.
Самые активные участники упомянутой группировки: Формаков А. (прожив. в Даугавпилсе, по ул. Варшавас,4), Шкультин (Яунлатгале), проф. Трофимов и священник П. Овсянкин (Аугшпилс), Лопатнев В. (Резекне, ул. Букмуйжас 36а), Александров Янис (Резекне, ул. Базницас, 34 кв.2). Однако из упомянутых лиц, Формаков А. – ставленник быв. депутата Каллистратова.
Вторая группировка в вопросе русской школы видит только один выход: русские учителя прежде всего должны перейти на латышский язык преподавания; таким образом русские учителя получили бы возможность работать в латышских школах Латгалии и держать в своих руках учеников русской национальности. Руководит этой группой директор Резекненской русской гимназии Тутышкин, который, как и его единомышленники (напр., Попов в Лудзе, Калашников, Трубицын, Васильева в Даугавпилсе), всегда во всех публичных местах пользуется латышским языком и где только можно выказывает свою лояльность к правительству. Следует отметить, что группа Тутышкина в политическом плане не достигает своих целей, т.е., ей не удается воспитывать – вести за собой русскую массу в Латгалии. Одна из причин в том, что в поведении Тутышкина проявляется двуличие и лицемерие (в своем прошлом, т.е., во времена Сейма, Тутышкин был известен как человек без политических взглядов, менявший свою политику наподобие флюгера). Что касается остальных групп в Латгалии, то одна из самых больших по численности групп - это неорганизованные жители, которые психологически находятся в оппозиции к правительству. Главной причиной, вызывающей оппозицию этой группы к правительству, является ликвидация русских школ, искоренение русских национальных традиций на селе и т.д. К этой группе относятся главным образом малоинтеллигентные русские (торговцы, мельники и т. д.). Они хорошо понимают преимущества нового строя, но не удовлетворены в национальном смысле, ибо в отдельных распоряжениях правительства усматривают «борьбу с русскими». В разговорах эти русские заявляют, что Национальное правительство в широких масштабах увольняет со службы работников русской национальности (напр., инструкторов-сверхсрочников в армии, железнодорожников и т.д.). Граждане с подобными настроениями имеют большое значение в Латгалии, поскольку они по роду занятий (торговцы, мельники, ремесленники) общаются с населением и в этой связи имеют возможность в известной степени влиять на население Латгалии. К таким лицам относятся следующие (из наиболее активных): в Даугавпилсе – фабрикант колбасных изделий Туманов (ул. Лачплеша, 25), торговцы А. Митрофанов (ул. Вадоня, 37), владелец лимонадного киоска Н. Микулин (ул. А. Пумпура, 22), садовник К. Курмелев (ул. Циетокшня, 73); в Балтинаве – топрговец Потемкин, в Аулее - мельник К. Фролов и т.д. С особой силой упомянутые тенденции, т.е., убежденность в том, что правительство ведет борьбу с русскими, иначе говоря, хочет «олатышить» русских Латгалии, представлены в Яунлатгале, где каждая лавка играет роль «клуба». Там собираются как местные жители, так и сельчане из округи, ведут беседы, читают газеты и пьют чай. Такие собрания можно наблюдать в следующих лавках: у Завьялова, Барсукова, Елисеева, Ильина, Беклешова, а также на колбасном складе Васильева и в булочной Рыжакова.
Что касается жителей села, то здесь наблюдаются следующие настроения: лояльные сельскохозяйственники, не полностью лояльные (подобно приведенному выше настроению торговцев) и с левыми настроениями.
К лояльным элементам надо отнести ту часть русской молодежи, которая не была связана с русскими средними школами, которая воспитывалась на обязательной военной службе, читает латышскую прессу и принимает участие в жизни айзсаргов. Такие элементы имеются в Латгалии во всх волостях (среди них больше православных, меньше – староверов).
Не полностью лояльные элементы – состоятельные хозяева (напр. староверы Малиновской волости), недовольные положением самоуправлений. Разумеется, состоятельные сельские хозяева имеют постоянный контакт с русскими торговцами. В разговорах такие хозяева жалуются на то, что совсем недавно (еще во времена Сейма) были изменены границы волостей, чтобы по возможности избежать образования большинства лиц русской национальности в отдельной волости. Где русские все же остались в большинстве, там руководителями самоуправлений назначены латыши. Можно слышать такие высказывания: «Во времена сейма нас защищали наши депутаты, а теперь – никто; сейчас каждый айзсарг над нами начальник и может кричать на нас».
Левые элементы на селе находятся среди малоимущих. Эти жители села, жалуясь, что правительство не заботится о том, чтобы дать землю крестьянам русской национальности, возлагают свои надежды на большевиков. Русские крестьяне с левыми настроениями немногочисленны и главным образом сосредоточены в Яунлатгальском уезде.
Совершенно особо стоит вопрос о настроениях среди русского молодого поколения. На взгляды молодежи влияют как старшее поколение, так и школа. Что касается роли школы, то следует отметить, что здесь особенно ненормальное положение создалось в Резекне. Директор Резекненской русской средней школы Тутышкин не способен воспитывать учащихся в нужном духе, и в результате учащиеся находятся в руках враждебных Латвийскому государству элементов. В связи с этим часто имеют место случаи, когда русские учащиеся враждебно относятся ко всему латышскому (напр., отказываются говорить по-латышски, игнорируют новые названия улиц и т.п.) По политическим настроениям такие нелояльные учащиеся принадлежат к двум ориентациям: правой и левой.
Нелояльная ориентация правого направления культивируется, главным образом, в русской организации «Сокол». Воспитатель этой организации, быв. русский офицер Лейман, проводит строевое обучение по образцам уставов российской армии, на русском языке. Короче говоря, Лейман воспитывает соколов так, словно им предстоит служить в российской, а не в латвийской армии. Так, напр., Лейман знакомит соколов с традициями быв. российских полков, с строением российской армии и т.д. Другой общественный деятель, проводящий политику, подобную воспитательной линии Леймана – некто Гродзинский, работающий в «Соколе» и в организации русских скаутов. Воспитанники Леймана и Гродзинского в Резекне разгуливают в высоких сапогах и брюках галифе. Надо отметить, что организация «Сокол» в Резекне – не отделение рижской организации, а самостоятельное общество, устав которого утвержден Латгальским окружным судом.
Левонастроенные учащиеся русской национальности относятся к кругам малоимущих. Главный мотив, который втягивает подобных учащихся в коммунизм, - трудности с поступлением в Латвийский университет, трудности проживания в Риге и трудности с получением работы после окончания школы. Известную роль здесь играет и соответствующая литература, которая распространяется в Резекне среди молодежи. Здесь весьма популярен выходящий в Риге журнал «Газета для всех», в котором систематически помещаются перепечатки из прессы СССР, которые производят известное впечатление на молодежь, поскольку все выходящие в СССР статьи всегда насыщены коммунистической идеологией, хотя эта идеология иногда умело замаскирована. Вообще вопрос печати для русских Латвии весьма актуален. «Сегодня» и «Сегодня вечером» не подходящи для русских крестьян, так как не обслуживают их нужды, а «Голос народа» (газета быв. русских депутатов) выходит нерегулярно и совершенно непопулярен, его мало кто читает. Русские крестьяне не имеют своей прессы, поэтому всю информацию они получают путем различных толков.
Искажения и злонамеренная «информация» о деятельности правительства и о событиях пробуждает недовольство в кругах сельского населения, что в свою очередь ловко подхватывают и используют враждебные Латвийскому государству элементы.
Хотя после 15 мая 1934 г. правительство назначило специальных сотрудников в службу информации и пропаганды, однако в русских кругах в этом направлении ничего не делается – результатов этой работы не видно.
Наконец, следует еще отметить отдельных лиц, которые имеют большое влияние на русских, стоящих вне организаций. К таковым лицам относятся:
в Даугавпилсе: Федоров Н., д-р, ул. Имантас, 15, мыслит государственно;
Каталымов Н, д-р, ул. Райня 72, по взглядам близок упомянутому Тутышкину;
Рожинский Вл., д-р, ул.Саулес, 36, настроен абсолютно государственно, врач Конного полка;
в Яунлатгале: Подмошенский П., по взглядам близок Тутышкину;
в Резекне: Степанов А., присяж. поверенный, ул.Бривибас, 22, по взглядам – пассивный оппозиционер;
Михайлов А., присяж. поверенный, ул.Виенибас, 18, - то же;
Павлов П., городской архитектор, ул.Базницас, 18, мыслит государственно.
Польское движение
Что касается политического настроения польского меньшинства, то оно имеет иную окраску, нежели у белорусов и русских; это обусловлено, главным образом, тем обстоятельством, что латгальские поляки ощущают у себя за спиной известную опору – Польшу. Поскольку поддержка со стороны Польши реальна и в общественной жизни местных поляков она всюду видна, то польское меньшинство до того благожелательно настроено к Польше, что считает ее своей родиной. Можно сказать, что все польское национальное меньшинство недовольно своим положением. В этом недовольстве усматриваются следующие важнейшие моменты:
1) поляки недовольны распоряжениями правительства по вопросам польских школ;
2) часть поляков (в основном, владельцы имений) враждебно настроены по отношению к аграрной реформе в Латвии;
3) поляки Латгалии, считая себя причастными к Польше, недовольны внешней политикой Латвийского правительства.
Как уже сказано выше, во всех меньшинствах наличествует известная оппозиция в связи с закрытием школ, однако у поляков оппозиция этого рода особенно сильна, и они еще и сейчас не отказываются от борьбы за свои учебные заведения. Известную роль в этом вопросе сыграл следующий факт.
После 15 мая 1934 г. правительство (Министерство образования) издало распоряжение о закрытии Рижской польской средней школы, однако фактически школа не была закрыта, и произошло это, насколько известно, в связи с вмешательством польского правительства; позднее директором упомянутой школы (а также польским референтом Министерства образования) был назначен латыш (Журковскис), а спустя пару дней это распоряжение было отменено, поскольку в дело вмешались дипломаты и Министерство иностранных дел Польши.
Приведенный случай произвел большое впечатление на поляков Латвии, которые чувствуют известную стабильность своей независимости в Латвии, поскольку знают, что польское правительство принимает активное участие в улаживании вопросов польского меньшинства в Латвии. Кроме того, правительство Польши поддерживает латвийских поляков материально, для каковой цели в Польше существует специальная организация «Союз поляков зарубежья», которая из государственных субсидий выплачивает пособия и польским организациям в Латвии. Последним деньги часто выплачивает быв. депутат Вильпышевский.
После событий 15 мая, когда начались первые реформы в жизни меньшинств, в польских кругах встал вопрос о том, имеют ли местные поляки право получать субсидии из Варшавы, и хотя получение субсидий из-за границы юридически не запрещено, все же вожди польского движения не были уверены в своих этических правах. Позже, когда после состоявшегося в Каунасе конгресса литовцев зарубежья стало видно, что и латвийские литовцы получают субсидии из Каунаса и правительство Латвии не возражает против этого, поляки также лишний раз обрели подтверждение тому, что меньшинства имеют право получать пособия из-за границы. Как уже было сказано выше, правительство Польши сильно интересуется местными поляками и фактически участвует в жизни польских организаций Латвии. Польские организации Латгалии практически находятся под влиянием польского консульства в Даугавпилсе. В упомянутом консульстве есть два чиновника – Бриц Георг и Бачинский Штепан, которым от польского правительства поручен надзор за польскими организациями. Оба лица принимают также самое активное участие в крупнейших польских организациях Латгалии: «Союз польской молодежи» и «Гарф». Эти организации (как и общество «Редута») имеют многочисленные отделения в городах, местечках и населенных пунктах. Всюду проводятся концерты, спортивные соревнования и вечера, программа которых составлена в польском национальном духе. Особенно интенсивно действует в Латгалии некий В. Цимашкевич, который часто выступает с польскими лекциями и рефератами в различных местах. Так же часто выступают в провинции передвижная театральная труппа, спортивная команда и оркестр, где, судя по программам, культивируется польский государственный национализм. Упомянутые странствующие артисты и другие деятели, посещая самую глубокую провинцию, рассказывают о событиях в польской общественной жизни и все освещают с точки зрения интересов Польского государства. Из наиболее активных польских националистов, которые выступают в латгальской провинции, надо назвать следующих: Лешневский Станислав, Данилевич Софья, Александрович Станислав, Коссаковский Х., Лабунский, Миклашевич Х., Шостаковский, Пашковские М. и Э., Сургунт, Боровский В., Тарвид, Сальцевич Ст. ( все из «Союза польской молодежи») и Куржицовна, Вагулович, Трацум, Дукальский, Мальцевич, Винцлав, Мазур, Бакан, Павлюкевич (из других организаций).
Поскольку в распоряжении польских организаций имеются средства, они имеют полную возможность поддерживать связь со всеми жителями польской национальности, втягивать их в свои организации и воспитывать их в верности Польскому – не Латвийскому – государству. К крайне активным польским националистам относятся: в Даугавпилсе – Томашевич Генрих, Стомма Юлий, Баужик (на ул. А. Пумпура), торговец Голубецкий К., Вержбицкий (брат быв. депутата) и в Резекне – ксендз К.Дульбицкий (ул. 15 мая, 90), мельник В. Лещинский и Талат-Келпш (ул. Скриндас, 23).
О Талат-Келпшах (муж с женой) надо сказать, что жена, которая является директором польской гимназии, поддерживает связь с государственными учреждениями Польши (консульством и посольством) и не скрывает своих симпатий к Польше, а муж – быв. начальник польского отдела Министерства образования, сейчас на пенсии - по тактическим мотивам воздерживается от общественной деятельности. Родственники Талат-Келпша (мужа) проживают в Польше, один из них – адмирал польского военного флота. Весьма характерно, что граждане польской национальности в Латгалии чрезвычайно интересуются внешней политикой Латвии. Так, все поляки интенсивно обсуждают такие вопросы, как, напр., почему Вождь в свое время не дал аудиенции польскому министру Беку, что национальное правительство не признает секретного латвийско-польского военного договора, который в свое время якобы подписал ген.Радзиньш, и т.д., причем все эти вопросы интрепретируются в таком духе, что усиливают общее оппозиционное настроение польского меньшинства.
Корти
Надзиратель
Обзор политических настроений в Латгалии на 15 апреля 1937 г.
События 15 мая, вызвавшие грандиозные реформы в жизни государства, привели к большим переменам и в политических настроениях населения Латгалии, и это настроение нельзя назвать удовлетворительным, позитивным. Эти негативные перемены в психологии масс возникли в связи с тенденциозным истолкованием значения проводимых реформ, непониманием сути решенных и решаемых правительством задач; следствием всего этого и явилось существующее в Латгалии оппозиционное к правительству настроение, точнее – возрастание оппозиционного настроения.
Белорусы
Как известно, наиболее левые настроения в Латгалии наблюдались у белорусов, которые вообще как малоземельные и безземельные крестьяне симпатизировали левым теориям. Массы белорусов Латвии никогда не имели своего политического лица, что в известной мере связано и с неясностью у самих белорусов относительно своей национальной принадлежности, что, в свою очередь, приводит к поразительным статистическим данным о численности белорусов в Латвии: так, по статистике 1920 г., в Латвии было 75 630 белорусов, по данным 1925 г. - 38 010, а согласно последним официальным цифрам – только 26 867 (из них вне Латгалии 5 000). После последней переписи населения в белорусской массе наблюдается резкая денационализация: известная часть православных белорусов (в том числе интеллигенция, как напр., лудзенский священник Борисович, даугавпилсская учительница Якубецкая и др.) отказались от принадлежности к белорусскому народу и относят себя к русским; часть белорусов-католиков перешла на сторону поляков (напр., даугавпилсский учитель Александрович). Короче говоря, белорусское меньшинство как национальная общность в Латгалии отсутствует, есть лишь отдельные лица, считающие себя белорусами. В результате сложившегося положения старое руководство белорусского движения – приверженец СССР Иезовитов с одной стороны и быв. соц.-дем. депутат Пигулевский с другой – оказались в полном отрыве от белорусских масс и окончательно потеряли влияние на них. К вопросу о «денационализации» белорусов (взято в кавычки потому, что точно неизвестно, действительно ли здесь происходит процесс денационализации в прямом смысле слова) надо отметить следующие конкретные факты: индрский объездчик Семен Зиновьев сообщил, что в Пиедруйской и Пустинской волостях, где в 1920 г. 80% жителей были белорусами, теперь остались лишь отдельные белорусские семьи (Мироновичи, Клагиши, Вайвориши, Талерка, Бартули), а остальные белорусы почти все перешли в другие национальности (Багинская, как и Габране, теперь латышки, Мадзелевский, Пирсиков, Копылов и другие – русские, Дворецкие и Габриловичи – поляки). В Резекне сейчас не сыскать ни одного белоруса. Что касается политических настроений белорусской массы, то здесь наблюдаются следующие настроения: одна, меньшая часть – из белорусов, которые заняты на строительных работах вне своего постоянного местожительства, - настроена лояльно к Латвии («везде теперь есть работа, голод нам больше не грозит»), напротив, среди белорусов-сельчан большая часть настроена выражено коммунистически. Особенно ярко это видно в тех местах, где белорусы сосредоточены в большом числе: в Лудзе и Даугавпилсе. При сборе сведений о белорусах Лудзы со всех сторон пришла сходная информация: старые белорусы, которые в свое время участвовали в белорусском движении, вместе со своими местными руководителями Казек и Плигавко вообще отошли от политики, за исключением Ник. Стеймакова, который не скрывает своих политических взглядов и открыто называет себя белорусским коммунистом; принимает ли упомянутый Стеймаков (по роду занятий – сапожник) активное участие в какой-либо политической организации – сведений нет. Более молодое поколение, получившее образование в белорусских школах и затем примкнувшее к белорусскому движению, проживает вне Лудзы, здесь для него нет работы; эта группа, состоящая из сторонников Иезовитова (Межецкий, Кудрявцев и др.), после 15 мая 1934 г. пытались проявить известную активность в Лудзе, однако, находясь сейчас, т.е., во время каникул 1937 г., в Лудзе, была совершенно пассивной. Самое молодое поколение (с 125 по 21 год) настроено совершенно коммунистически. Трудно сказать, сколько человек из младшего поколения белорусов вовлечено в подпольные организации, однако жители Лудзы уверены, что среди упомянутых белорусов коммунистическая работа ведется. Аналогичное положение наблюдается в Даугавпилсе – там также младшее поколение белорусского нацменьшинства имеет весьма левые настроения. Так, например, хотя директор Даугавпилсской 2-й государственной гимназии (в которую входит быв. белорусская школа) Плонис и учителя утверждают, что воспитанники упомянутой школы стоят вне политики, тем не менее преподаватель религии священник С. Трубицын сказал, что он среди учащихся упомянутой школы наблюдает сильный атеизм. Служитель той же школы передал разговоры левой окраски, которые ведут ученики; в высказываниях учеников часто можно слышать: «Теперь такие времена, когда правительство запрещает меньшинствам учиться на своем языке», «Правительство делает все, чтобы затруднить народу получение образования, притом повышает плату за учебу в средних школах и университете», «В СССР каждый студент получает стипендию» и т.д. Надо отметить, что не наблюдалось, чтобы белорусские учителя воспитывали учеников в таком духе – на тех, очевидно, в антигосударственном духе влияют находящиеся вне школы антигосударственные элементы. Единственное исключение здесь – учитель Барткевич, лево настроенный белорус, который имеет большое политически деморализующее влияние на белорусскую молодежь Даугавпилса. Имеется ли в упомянутой гимназии также какая-либо нелегальная организация – неизвестно.
Русские (великороссы)
Среди русских Латвии можно встретить жителей различных взглядов, начиная монархистами и кончая коммунистами. Как уже давно наблюдается, русские монархисты переживают в своих политических взглядах психологические изменения. В результате этого процесса большинство монархистов русской национальности превратились в латвийских монархистов, встав на платформу Латвийского государства. К таким монархистам принадлежат в первую очередь «ровсы», т.е., быв.офицеры российской армии во главе со своими руководителями полк. К. Дыдоровым (Резекне, ул.Н. Ранцана, 17) и А. Даниловым (в Даугавпилсе). Упомянутые монархисты убеждены, что политика Латвийского правительства не угрожает национальным интересам русского меньшинства. Такая убежденность особенно окрепла сейчас, после похорон кн. А. Ливена, где русским офицерам было разрешено стоять в почетном карауле у покойного князя А. Ливена со значками «ливенец» (сама организация «ливенцев» давно ликвидирована) и возложить на могилу Ливена венок с лентой национальных русских цветов. В Латгалии упомянутая группа «ровсов» наиболее лояльна к Латвийскому правительству, однако здесь надо отметить, что эта группа не имеет никакого влияния на остальное население русской национальности, а именно оттого, что «ровсы» полностью воздерживаются от любой политической деятельности. Без упомянутых «ровсов», в Латгалии имеются еще и монархисты старшего поколения, однако численность этих монархистов очень мала, они быстро вымирают и, разумеется, никакой политически общественной активности не проявляют, да и по своему возрасту не могут проявить. Самый энергичный в этой группе – лудзенский ветеринарный врач Меллер, еще практикующий. Но и его политическая активность ограничивается тем, что по субботам он со своим другом, владельцем имения «Фортунополь» Дмитрием Милохиным, пьет водку и плачет (в буквальном смысле) по былым царским временам. Кроме упомянутых групп есть еще одна – неорганизованные монархисты младшего поколения. Будучи лояльными, они все же не стоят на государственной платформе так же твердо, как напр., «ровсы». Они живут известными надеждами на восстановление национальной России, отчасти недовольны политикой правительства (особенно в школьном вопросе) и поддерживают известную связь с зарубежьем (получают корреспонденцию и т.д.). К таковым принадлежат: А. Селунский (Лудза, ул. 15 мая, 40), А. Власов (Малта, Резекненского уезда), Виктор Гусев (Резекне, ул. Дарза), Талуев (Краслава), Кожемякин (Даугавпилс, ул.18 ноября, 13), Кочубеев (Даугавпилс), Олейникеов-сын (Даугавпилсский уезд), Немнясов (Даугавпилс) и др. Правда, надо отметить, что их связи с иностранцами, насколько известно, не имеют антиправительственной окраски. Кратко характеризуя деятельность и значение русских монархистов в Латвии, надо сказать, что они держатся пассивно, не имеют никакого влияния на остальное население, да и вообще не имеют никакого политического значения. Несравнимо многочисленнее так называемые прогрессивно-гражданские элементы, или, как их здесь еще называют: «Общественная группа», к которой в первую очередь принадлежат русские учителя. В свое время в этой группе наблюдалось два направления: одно - участники которого искали возможность бороться за «сохранение русских школ» и за «права русского нацменьшинства», второе – участники которого надеялись сохранить русские школы путем «тактичного поведения» русской общественности.
В то время как первое направление ограничивалось в своей деятельности взаимными пересудами, в которых критиковалась правительственная политика в делах русских школ (хотя в целом группа лояльна к правительству), вторая группировка в вопросе о русских школах усматривала только один выход, а именно в том, чтобы русские учителя прежде всего перешли на преподавание на латышском языке и таким образом получили возможность участвовать в работе и в латышских школах и там держать в своих руках учеников русской национальности. Однако реальные жизненные условия показали, что эти мысли были только мечтами, во всяком случае, в Латгалии, и в результате второе направление начало склоняться на сторону первого. Таким образом, оппозиция к линии Латвийского правительства в русских кругах Латвии усилилась. Короче говоря, сейчас все русские горожане Латгалии, кроме монархистов, находятся в оппозиции к правительству, причем в рядах оппозиционеров находятся и те, кто были сторонниками событий 15 мая 1934 г. и еще в 1935 г. соглашались с распоряжениями правительства. Во главе упомянутой оппозиции стоят русские интеллигенты, и среди них должны быть отмечены: в Даугавпилсе – д-р П. Федоров, быв. инспектор русской основной школы в Латгалии А. Формаков (ставленник быв. депутата Каллистратовав, проживает на ул. Варшавас,4), владелец садоводства К. Курмелев, д-р Н. Каталымов (ул.Райня, 22), Герасимов (ул.Скриндас, 49) и все русские учителя. В Резекне: д-р Лобовиков (ул.Дарзу, 22а), Н.Лопатнев (быв. школьный инспектор, ул.Дарзу, 28), д-р Петров, присяж. адв. А. Степанов, присяж. адв. Михайлов, архитектор П. Павлов – и русские учителя. Подобным образом настроено русское нацменьшинство и в других городах и местечках Латгалии. Где кроются причины столь широкой оппозиции?
Директор Резекненской русской гимназиим Тутышкин, который считается одним из наиболее лояльных к Латвии русских, представляет дело следующим образом: первая и основная причина оппозиционной настроенности русских якобы в том, что распоряжения правительства создают условия, вызывающие у русской молодежи ненормальные политические настроения, т.е., сдвиг влево. По данным переписи населения 1935 г., в Латгалии проживают 153 976 великороссов – и у них, по его словам, всего лишь одна русская средняя школа в Латгалии, при этом понятно, что известная часть русской молодежи остается вне школы, поскольку же русские Латгалии большей частью люди малоинтеллигентные и не способны дать своей молодежи какое-либо политически-моральное воспитание, то русская молодежь, находящаяся вне школы, попадает под влияние темных элементов. И в самой руководимой Тутышкиным школе среди учащихся якобы наблюдаются левые настроения. Школьным воспитателям, по его словам, трудно бороться с этими нежелательными настроениями, так как за пределами школы (т.е. во время каникул) над учащимися, которые не состоят ни в каких легальных организациях, нет никакого контроля. Учителя Резекненской средней школы Александров и Сегедий также отметили, что русская молодежь Латгалии не имеет своей организации, в которой она была бы сконцентрирована и работала бы под антикоммунистическим руководством русских воспитателей.
Следует отметить, что большая часть русской молодежи происходит из малоимущих слоева Латгалии. Последние настроены резко антиправительственно, так как считают свое положение бесправным. Так, в 1935-36 гг. были уволены все железнодорожники – русские. Теперь и городская управа Резекне уволила с городской службы всех служащих русской национальности, начиная с архитектора города П. Павлова и кончая работниками самых низких постов. Сам Павлов выразил мысль, «городская управа неверно понимает свои задачи новой эпохи». Так же считает и вся местная русская интеллигенция, которая жалуется на то, что городской голова полк. Приедуланс, во всем прочем весьма порядочный человек, не умеет самостоятельно действовать в городской управе, и потому главное слово в Резекненской городской управе принадлежит секретарю городской управы Эдуарду Сея, который обо всех упомянутых увольнениях русским жителоям Резекне неофициально – «под секретом» поясняет, что городская управа сама бы не хотела увольнять никого из русских, однако этого неофициально требует Рига.
Есть еще одно обстоятельство, вызывающее беспокойство среди русских в Резекне, и это – план строительства города. В связи с перестройкой Резекне многим местным жителям велено снести свои дома, и тут следует отметить, что этот снос домов касается именно русских, ибо большая часть населения окраин – малоимущие русские, в то время как в центре большинство домов принадлежит евреям. Малоимущим жителям окраин – русским выполнение этого распоряжения грозит разрушением всего имущества. Все это порождает в среде малоимущих русских приведенные выше настроения, под влиянием которых находится и русская молодежь, причем в сознании последней подобные настроения радикализируются, т.е., переходят в коммунистические.
В Латгалии еще существуют организации русской молодежи «Сокол» (в Резекне и Даугавпилсе), однако они объединяют лишь ничтожную часть русской молодежи. Из руководства «Сокола» в Резекне ушел антилатвийски настроенный Лейман, и руководство организацией сейчас находится в руках упоминавшегося учителя Александрова, д-ра Лобовикова и жены последнего. В Даугавпилсе во главе «Сокола» стоит д-р Зубарев, ярый монархист. В обеих упомянутых организациях «Сокола» сильны тенденции державной России, однако руководство этих организаций борьбы с такими тенденциями не ведет. Лобовиков высказался так: « Моя задача – воспитывать в соколах понимание и любовь к Латвии, что я и делаю, но бороться с монархическими тенденциями в соколах я не могу, так как в «Соколе» очень мало членов, да и те - выходцы из семей с монархической психологией (левые элементы в «Сокол» не принимаются), а потому резкое выступление против названных тенденций может привести к развалу этих организаций». И в даугавпилсском «Соколе» малро членов, так как и здесь руководство, опасаясь коммунизма рефлектантов, принимает в члены своей организации очень осторожно. Без упомянутых организаций в Резекне существует еще «Пушкинское общество», которое ведет общекультурную деятельность. Самые активные из деятелей «Пушкинского общества», помимо всех названных выше педагогов, - М.Бобров (ул.Акменю, 3), А.Масленников (ул. плкв.Калпака, 4), Тиханов (ул.Букмуйжас, 86), С.Никулин (ул. Ник.Ранцана, 11) и Крестьянец из Зилупе. «Пушкинское общество» никакого влияния на русское меньшинство жителей Резекне не оказывает, и организация стоит далеко от молодежи. Прочие русские организации в Латгалии уже ликвидированы, либо находятся на стадии ликвидации (напр., «Общество русских учителей»).
Резюмируя вышеприведенное о русской молодежи Латгалии, следует сказать, что ее политические взгляды складываются неправильно – ненормально, ибо среди ведущих лиц местного русского обществав нет деятелей с ясным пониманием нынешней политической идеологии Национального правительства, нет в Латвии и печатного органа на русском языке, который бы активно воспитывал русское меньшинство с его молодежью в государственном духе. Эти недостатки и являются причиной тому, что среди русской молодежи и частично также среди старшего поколения стремительно нарастают коммунистические тенденции.
Поляки
В то время как среди русской и белорусской молодежи Латгалии наблюдаются сильные левые тенденции, польская молодежь Латгалии настроена националистически в пользу Польши. Центральной организацией, которая ведет польско-национальную работу в кругах польской молодежи, является «Союз польской молодежи», действующий согласно директивам из Варшавы. Головное правление этого союза находится в Даугавпилсе. Связь с Варшавой он поддерживает отчасти через польское консульство в Даугавпилсе, а отчасти через проживавающего в Риге Эдуарда Скангеля. Задачи «Союза польской молодежи» таковы:
1) прививать польской молодежи национальный дух;
2) вести борьбу с «олатышиванием» польской молодежи Латвии;
3) внушать польской молодежи Латвии мысль о значении Польши как державы;
Союз польской молодежи имеет сеть отделений на селе. Руководящую роль в Даугавпилсе играют председатель организации В.Игнатович и быв. учитель Болеслав Баужик; последний за свою общественную деятельность порлучает вознаграждение от консула Польши в Даугавпилсе. Руководитель резекненского отделения – Антон Талат-Келпш, прожив. В Резекне по ул. Бр.Скринду, 23. Следует отметить, что «Союз польской молодежи» празднует все польские государственные праздники.
Из прочих польских организаций, старающихся внедрять в местное польское общество дух Польского государства, следует отметить «Общество католической молодежи», которое энергично действует в Резекне, и «Польско-католическое благотворительное общество», которое пытается распространить свою деятельность на всю Латгалию. Без упомянутых организаций у поляков имеются еще два центра, в которых наблюдаются выраженные антигосударственные настроения. Это интернаты для польских учащихся в Резекне и Даугавпилсе. В интернатах польская молодежь вообще ведет себя так, будто она живет в Польше, а не в Латвии (напр., ученики поют польский государственный гимн и т.п.).
Вся ответственность за упомянутые обстоятельства ложится на польских общественных деятелей Латгалии, которые пропагандируют в польских массах Латгалии убеждение, что местные поляки – дети Великой Польши. К таким польским общественным деятелям принадлежат: руководитель Резекненского польского интерната В.Якубовский, руководитель резекненских польских гайд Ванда Томашевич, А.Годлевская (Резекне, ул.Ник.Ранцана), жена упоминавшегося выше А.Талат-Келпша Ольга – начальница польской гимназии, член правления резекненского отделения «Союза польской молодежи» Микелис Эрдман и общественная деятельница В.Римвид-Мицкевич (Резекне, ул.Дзирнаву, 8/10). В Даугавпилсе: Винцей Залесский (ул.18 ноября, 87), сотрудница польского консульствва Янина Болейшо (ул.13 января, 28), Вацлав Олехнович (ул.Кауняс, 46), руководитель польского интерната Дауксе (ул.Гродняс, 76), быв. чиновник польского консульства Юрий Бриц (ул.Лачаплеша, 9), торговец А.Голубецкий (ул.А.Пумпура, 22). Все названные лица состоят в тесных отношениях с консулом Польши в Даугавпилсе. Некоторую специфическую роль в движении местных поляков играет также Платер-Зиберг, владелец имения «Казимирушка» (Илукстский уезд). Между прочим, он всегда появляется во всех местах, которые посещает польский консул, а также встречается с лицами, приезжающими из Польши. Жители Даугавпилса указывают, что Платер часто встречается с быв. даугавпилсским учителем Прухником, который постоянно проживает в Польше и посещаетЛатвию по заданию польских учреждений. В какой мере последнее утверждение соответствует истине, неизвестно; констатировано, что Прухник в Даугавпилсе часто посещает меблированные комнаты Барановской (ул.Ригас, 81) и контору «Нефтяного общества Блитекс». Что касается польского духовенства , то с Платером-Зибергом, насколько известно поддерживают отношения ксендзы Дульбинский (Резекне, ул.15 мая) и Подлевский (Нирза, Лудзенский уезд).
Недавно в Резекне, на квартире упомянутого Дульбинского, состоялось собрание католических священников, в котором принял участие и кс.Бронислав Вержбицкий. В кругу участников этого собрания обсуждался и некий инцидент, происшедший между католическими священниками и чиновниками Политического управления в Зилупе; при этом говорилось, что по требованию Рижской католической курии Министерство внутренних дел упомянутого чиновника переведет из Зилупе, а на его место будет назначен такой чиновник, который умеет достойно обращаться со слугами католической церкви. Интригам католических священников приписывается и то, что на этих днях из Резекнет переведен в одну из волостей врач Антон Юрканс. Сам Юрканс утверждает, что в направленных против него интригах католических священников участвовали и отдельные частные лица – латгальцы, якобы недовольные тем, что он, Юрканс, в своей общественной деятельности придерживается не латгальской, а балто-латвийской линии.
Латгальцы
Нет никаких сведений о том, чтобы в Латгалии существовало какое-либо движение латгальцев-сепаратистов, однако встречаются отдельные лица, недовольные существующим порядком. Наблюдается пассивная оппозиция, чья деятельность ограничивается неправительственными разговорами, в которых упоминается, что: 1) интеллигентные латгальцы в Риге не назначаются на высокие посты, поскольку их не поддерживают правительственные мужи, за исключением министра народного благосостояния Рубулиса; 2) в местных самоуправлениях Латгалии русскоговорящими лицами назначаются главным образом балтийцы, а не латыши; 3) правительство более не признает латгальскую культуру как самостоятельную ценность.
Разговоры в таком духе ведутся не массами Латгалии, а лишь отдельными латгальцами-интеллигентами. Констатировано, что в таком духе высказывался д-р Чаманис (в Резекне), д-р Барканс, директор банка Рубулс (в Краславе), некий Лочмелс (в Балтинове Яунлатгальского уезда) и некий весьма состоятельный Станислав Клишанс (в Резекне, ул.Дарзу, 19), кторому принадлежит крупная мельница в Макшанской волости. У латгальцев-сепаратистов, как и у перконькрустовцев, в массах Латгалии сторонников нет.
Перконкрустовцы
О сторонниках «перконкрустовцев» в Латгалии ничего не слышно. Правда, в свое время кое-кто из действующих в Латгалии латышей-балтийцев выражал перконкрустовские взгляды, однако сейчас и те перешли на государственную платформу. «Последнимиз могикан» в этом отношении был студент-корпорант Сантиньш, сын директора Даугавпилсского ремесленного училища, но сейчас он далек от политики, держится в обществе и высказывается как сторонник правительства и более не поддерживает связей с быв. перконкрустовцами, за исключением проживающего в Риге Ивара Лукинса, который, как слышно, также теперь отказался от перконкрустовской идеологии.
Таким образом, в Латгалии фактически существуют и активно действуют только два политических направления: польское и коммунистическое.
Коммунисты
Выявить активную деятельность коммунистов ввиду краткости времени не удалось, однако следует отментить, что, согласно сообщениям жителей Латгалии, коммунистически настроены следующие лица: в Лудзе –Фейннштейн, владелица гостиницы, которая охотно позволяет в своей гостинице находиться без прописки подозрительным лицам; Николай Калинин, сын тюремного надзирателя на пенсии Семена Калинина, открыто выражающий свои симпатии к коммунизму; Григорий Борисов, частью проживающий в Риге (ул.Марияс, 17) и якобы поддерживающий связь с коммунистами Лудзы; сапожник Григорий и Янис Григорьевы, у которых некогдап, по словам их брата Александра Григорьева (булочника), хранилась нелегальная коммунистическая литература; Борис Гурвич, который поддерживает связь с СССР и пытался вступить в айзсарги – сведений нет. В Резекне: сапожник Булс, ранее проживавший в Риге по ул.Лудзас, 67/69.
21 апреля 1937 г.
Корти
Надзиратель
