МОСКОВСКОЕ ТОРГОВОЕ ПОДВОРЬЕ В РИГЕ В XVII ВЕКЕ
Георг Енш
Журнал «Вопросы истории», 1947, №12 (Москва).
Фото Г.Енша из журнала «Latvijas arhīvi»
В рижских архивах сохранились документы, свидетельствующие об оживлённых торговых сношениях Московского государства с Ригой в XVII веке. Участие в этой торговле принимали главным образом псковичи и новгородцы, а также москвичи. Для них в XVII в. в Риге и было основано так называемое московское торговое подворье 1.
Для настоящего очерка автор использовал главным образом переписку рижского магистрата «со шведскими властями, распоряжения магистрата и т.п., сохранившиеся в Рижском историческом городском архиве под названием «Missiva und Aulica» и «Moscovitca Ruthenica», кроме того «Внешний архив» магистрата и остатки Шведского генерал-губернаторского архива в Центральном государственном архиве Латвийской ССР.
I
Сведения о поездках псковичей и новгородцев для торговли в Ливонию, в частности с Ригу, имеются уже с XV века. Торговые сношения продолжали развиваться и в первой половине XVI века. В договорах о перемирии, которые Иван III и Василий III поручали заключать с Ливонией новгородским и псковским наместникам (1509, 1521, 1531), предусматривался проезд русских купцов с товарами в Ригу 2. Последовавшая затем между Польшей, Швецией и Россией борьба за Ливонию, а также Смутное время временно ослабили эти торговые связи Риги с Московским государством.
Торговля Риги с Московским государством в XVII в. находилась в зависимости от меркантильной политики шведского правительства. Руководство торговой политикой осуществлялось коммерц-коллегией в Стокгольме и её местными представителями в Лифляндии и Эстляндии. Красной нитьо во внешней экономической политике шведов в XVII в. проходит стремление монополизировать русскую внешнюю и транзитную торговлю и сосредоточить её в балтийских портах. Такими транзитными центрами русской торговли шведское правительство пыталось сделать то Таллин, то Нарву, то Тарту, то опять Ригу 3. Так, стремясь восстановить штапельное право Тарту, шведы в 1648 г. запретили пользоваться прямым путём из Пскова в Ригу через Нейгаузен—Новгородок Ливонский 4 . Однако помехи, воздвигавшиеся псковской торговле Риги, оказались недолговечными. После русско - шведской войны 1656—1658 гг. прекратились полуторавековые разногласия между Ригой и Тарту из-за дорог в Псков: все пути стали открытыми 5 . Шведский король Карл XI дал в 1676 г. рижским купцам Людерсу и Восселингу привилегию на монопольную торговлю товарами, которые вывозились и ввозились из Москвы, Ярославля, Новгорода, Пскова и других мест через Ригу. Сначала и московских купцов заставляли продавать свои товары только монополистам,- что, однако, в 1678 г. было отменено. Тогда все рижские купцы приобрели право покупать у москвичей юфть, меха и шёлк с уплатой льготной пошлины в 11/2%. Обогащая привилегированных купцов, монополия наносила большой вред псковско-рижской торговле в целом, поэтому в 1691 г. привилегия не была возобновлена; но одновременно пошлина с московских товаров была повышена до 2 1 /2% со стоимости их 6.
Н. Костомаров указывает, что в XVII в. имели место «частые поездки новгородцев и псковичей за «границу, для чего необходимо было выбирать у воевод проезжие грамоты 7. Такие проезжие грамоты сохранились в Рижском городском архиве от 1608 и 1609 годов. Они выданы псковскими наместниками Петром Никитичем Шереметевым и Михаилом Феодоровичем Засекиным на имя псковских торговых людей: Михейки Федосева, Сенки Наумова, Иевки Яковлева, Спирко Пантелеева и других 8. По уложению Алексея Михайловича от 1649 г., жителям порубежных городов разрешалось ездить в соседние немецкие и литовские земли без проезжих грамот 9.
В отписке псковского воеводы князя Ивана Хилкова и дьяка Меркурия Крылова от 1656 г. имеется чрезвычайно подробное описание дороги из Пскова в Ригу через Валмеру протяжением в 270 вёрст 10. В Рижском городском архиве находим описание (1641 г.) трёх дорог из Риги в Псков, двух зимних и одной летней через Новгородок Ливонский, не считая окружной путь через Тарту. Летняя дорога из Риги в Псков через Тарту насчитывала 64 шведских мили, длина дороги через Новгородом равнялась 49 милям, зимою оба пути сокращались на 4 мили за счёт замёрзших рек и болот 11. Издержки по транспорту товаров, кроме всего прочего, также заставляли купцов пользоваться более кратким путём. Так, в 1641 г. за напруженную подводу из Риги в Новгородок приходилось платить 2 рейхсталера, в Юрьеве же — от 4 до 5! 12
Дорога из Пскова в Ригу пересекала всю Лифляндию и поэтому давала купцам Московского государства возможность во время пути, в деревнях и на хуторах, заниматься мелочной торговлей и скупкой товаров» у латышей и эстонцев. Москинии часто обходили Ригу, направляясь с товарами в Бауск, Митаву (Иелгава)и другие города Курляндского герцогства 13. Это противоречило интересам шведской казны и привилегированного немецкого купечества, и с подобными явлениями шведское правительство повело решительную борьбу. В 1638 г. шведский генерал-губернатор опубликовал патент, направленный против москвичей, скупающих товары у крестьян. В 1639 г. москвичи обязаны были выбирать паспорта у шведского губернатора Нарвы и свидетельства об уплаченных пошлинах. В паспортах, выдаваемых москвичам с 1655 г., было указано, что по дороге в Тарту и Ригу им запрещено продавать товары крестьянам, и скупать у них таковые 14. Мероприятия эти, однако, не достигли цели. По мнению Лива, шведское правительство, стремясь сохранить хорошие отношения с Москвою, вынуждено было смотреть на несоблюдение их сквозь пальцы 15.
II
В 1612 г. рижский магистрат в инструкции уполномоченным города для ведения мирных переговоров заявил, что псковичам в Риге (разрешается останавливаться у известных хозяев 16.
В 1642 г. рижский магистрат отводит для москвичей особое подворье (гостиный двор). Подворье было расположено за чертой города , около последней сторожки замкового вала. Только две комнаты предназначались для ночлега гостей: большая была рассчитана на 6, а менышая — на 2 человека, во время наплыва гостей в них должны были размещаться по 10 и по 4 человека. За 100 рейхсталеров в год подворье у города арендовал рижский горожанин Юрий Стрис, или Стриж, как его прозвали русские. Этот хозяин подворья отличался самоуправством, и неоднократно происходили различного рода недоразумения между ним и постояльцами — русскими купцами. За постой хозяин брал с человека 1/2 ефимка в неделю, независимо от того, торговал постоялец или нет, за каждую лошадь — 1 гривну зимой и летом, хотя летом лошади находились на подножном корму. Кроме того за каждую подводу хозяин взыскивал ещё алтын 17.
Интересы московских купцов в Риге защищали псковские воеводы. Так, в 1648 и 1652 гг. царский окольничий и воевода псковский князь Василий Петрович Львов жаловался на хозяина подворья. 15 января 1654 г. псковский воевода Иван Иванович Салтыков обратился о подобной же жалобой к шведскому генерал-губернатору, требуя удаления Стриса с должности хозяина московского торгового подворья. 5 февраля 1654 г. рижский магистрат разобрал дело и наложил на Юрия Стриса денежное взыскание, оставив его, однако, хозяином подворья.
Из жалобы москвичей от 1648 г., оправдания хозяина подворья и разъяснений рижского магистрата от 1652 г. узнаём много интересных подробностей о внутреннем быте подворья и торговле его постояльцев.
Кроме псковичей, новгородцев и печерцев, в жалобе купцов упоминаются и москвичи. Из жалобы видно, что хозяин подворья вместе с солдатами часто врывался к своим постояльцам в комнаты, как разбойник, избивал, грабил и выгонял их, держал взаперти и морил голодом. Пищу постояльцы обязаны были покупать у хозяина подворья по дорогой цене, произвольно назначаемой им. В город их не пускали, так что они не могли собрать долгов за проданные товары. Ради своей корысти хозяин подворья часто браковал товар постояльцев, брал подарки вынуждены были платить хозяину комиссионные деньги за доставку покупателей и взыскание долгов. Когда в 1649 г. печерский торговый человек Яско Карпенков приехал на св. Николая со своей корюхой в Ригу, солдаты на подворье его ограбили и избили. Его так сильно (ранили топором, что он должен был пролежать 14 дней в постели, что и было засвидетельствовано в Печерах. Возникновению недоразумений способствовало и то обстоятельство, что «Устав московского торгового подворья в Риге» ещё в 1654 г. не был переведён на русский язык 18. Многократные жалобы русских купцов рижскому магистру и шведскому генерал-губернатору не имели успеха, и, по словам купцов, они долгие годы должны были терпеть от Юрия Стриса всякие неправды и насилия 19.
Юрий Стрис не признавал выдвинутых против него обвинений, ибо руководствовался во всём распоряжениями магистрата. Мы узнаём, что некоторым москвичам генерал-губернатор запрещал посещение города, другим рижский магистрат под страхом заключения в башню запрещал появляться на подворье 20. Стрис особенно подчёркивал, что Андрей Боралов и Василий Русов на суде даже выразили ему благодарность за то, что их слуга Мосько был бит батогами, так как опоздал с попойки. Штрафные деньги были наложены на Офеньку Русинова, Сеньку Гробникова и Ваську Червеннаго за то, что они якобы не соблюдали устава подворья, собрались толпой и напали на хозяина, вынужденного для своей защиты вызвать стражу. Особенно Юрий Стрис возмущался поведением «царского посла» Дмитрия Алексеева, приехавшего к губернатору с письмом от псковского воеводы, тем, что он вмешивался в споры на подворье. Зачинщиками всех несправедливых обвинений хозяин подворья считал братьев Русиновых, выступавших против него словами и делом. Русиновы, не дожидаясь судебного разбирательства, уехали с подворья оба верхом на одной лошади 21.
Рижский магистрат в своём разъяснении от 17 июня 1652 г. выступил на защиту хозяина московского торгового подворья. Магистрат приводит случай с братьями Игнатко и Фролко, которые оговаривали хозяина подворья и его слуг и избили их. По вчинению иска рижский земский суд присудил Игнатко к уплате 12, а Фролко—6 ефимков. Так как они отказались заплатить штраф, их арестовали. Судебный пристав нашёл у них 3 недорогих собольих шкурки, на которые наложил арест до уплаты штрафа. Уважив просьбу московских послов, рижский магистрат велел вернуть братьям меха, не взимая штрафа. Из-за упрямства они отказались взять меха обратно. Когда же пристав положил им собольи шкурки на плечи; они их сбросили и ушли. Для взыскания долгов с рижан (200 ефимков один рижский сапожник должен был Василию Кузинову; 400 ефимков, по долговой записи, Беренд Долманд должен был Фёдору Харламову и Богдану Офанасьеву) магистрат советовал обратиться в суд. Чтобы оправдать бесчинства, творимые над русскими в Риге, рижский магистрат указывал на притеснения, чинимые рижанам в Московском государстве. Если, по судебному решению, москвичей наказывали в Риге, то они но приезде домой подвергали репрессиям рижан. Так, новгородец Иван Миколай, наказанный в Риге за продажу крашеных соболей, велел арестовать в Пскове вместе с товарами знатного рижского купца Христофора Циммермана. Далее магистрат жаловался на притеснения рижан на псковском подворье, на неправильный курс ефимка и рубля, на то, что рижанам в Пскове товары продают по образцам, а образцы не соответствуют качеству товаров. Рижанин, направлявшийся из Пскова в Новгород и далее, должен был всюду выбирать новые паспорта. Для этого приходилось ждать иногда по 2 недели и давать подарки воеводам, а у дьяков паспорта выкупать вдругорядь. Между лифляндской границей и Москвой рижане должны были 8 раз платить таможенную пошлину, а в Москве—ещё 6 ефимков, всего 12% со стоимости товаров. Москвичей же, добавлял магистрат, «свободно» пускали во все наши города, если же они там не могли продать свои товары, им вольно ехать в Любек, Данциг и Амстердам 22.
Так рижский магистрат выступал в защиту притеснений и насилия, производимых хозяином московского подворья, и полностью их оправдывал.
Организация московского подворья с его исключительными ограничениями, производившимися для сохранения монопольного права привилегированного купечества Риги, фактически препятствовала расширению торговли с Московским государством и отдавала московских торговых людей целиком на произвол хозяина московского подворья в Риге, действовавшего, по его словам, согласно распоряжениям рижского магистрата.
В 1655 г. в связи с наступлением русских войск московское торговое подворье было сожжено, так как находилось вне городских укреплений.
III
Мирные договоры 1658 и 1661 гг. в Валмесаре и Кардисе устанавливали, что подданные царя московского могут «вольно без помешки и без задержания ехать со своими товарами... в землях, городах и уездах» шведского короля, «а особенно могут торговать... в Стекольне, в Риге, в Выборге, в Колыване». Эти договоры предусматривали также устройство торговых дворов для русских в Стокгольме, Риге, Таллине и Нарве 23. Во исполнение статьи 7-й Валмесарского договора магистрат Риги отвёл в 1659 г. московским купцам дом и сад Беренда Гельсенга, расположенные в предместье. Лишь там (разрешалось москвичам торговать. Так как москвичи в большом количестве начали скупать красную и жёлтую медь, магистрат одновременно запретил вывоз меди как водным, так и сухопутным путём 24.
23 октября 1663 г. рижский магистрат издал обязательное постановление «Устав московского торгового подворья -в Риге», подробно регламентирующий права и обязанности как хозяина подворья, так и его постояльцев 25. Устав предусматривал многочисленные ограничения торговле русских. По уставу, русские обязывались проживать только в подворье и только там складывать свои товары и производить продажу их. «Для большей верности» особая стража следила днём и ночью за домом. На хозяине лежал надзор за внутренним порядком подворья, он записывал все заключаемые сделки и распределял товары между купцами. За это он получал вознаграждение в 1 % со стоимости товаров, кроме того особую плату за контракты и другие письменные обязательства, вносимые в книгу. За измерение 100 локтей русского полотна хозяин взимал 6 грошей. Хозяин имел право не выпускать товары из подворья до уплаты всех причитающихся ему денег. Чтобы дать возможность всем желающим рижанам принять участие в торговле, она начиналась лишь через два дня по прибытии в Ригу московского купца. За подворье хозяин платил городу 100 ефимков в год, с русских же брал 10 марок с человека в неделю, включая сюда плату за помещение, сараи, дрова, котлы и другие домашние принадлежности. За лошадь хозяин летом и зимой взимал 3 гроша в сутки. В целях увеличения привоза свежей рыбы, особенно корюх из Чудского озера, торговцам рыбой предоставлялся льготный постой: они платили лишь по 2 марки с человека в неделю, а их подводчики — по 1 марке за всё время пребывания в подворье. Так как плата за постой была высокой, шведское правительство в 1676 г. снизило её на 1 фердинг за человека и лошадь в сутки. Хозяину подворья тут же предписывалось доставлять постояльцам сено и ячмень по дешёвой цене 26.
Рижский магистрат строго сладил за исполнением всех этих постановлений: в 1659 г. он наложил взыскание на двух рижских купцов в размере 15 и 80 ефимков за предоставление ночлега москвичам, в 1661 г. оштрафовал русского купца Стоянова за то, что он остановился в городе 27.
Хозяином московского торгового подворья являлся рижанин Пётр Мерман, который, отстраивая подворья, понёс большие расходы и вынужден был занять для этой цели чужие капиталы. В 1685 г. рижский магистрат утвердил его в этой должности 28.
За привозимые из Московского государства товары русские купцы не платили в Риге таможенных пошлин, лишь при вывозе не проданных товаров в Курляндию и другие города они обязаны были заплатить королевской таможне 2% со стоимости товаров. За товары же, купленные в Риге и вывозимые в Московское государство, взималась, пошлина в размере 2% со стоимости товаров 29. Так как москвичи старались вывозить товары, особенно золото и серебро, без уплаты пошлины, рижский магистрат 17 октября 1679 г. издал дополнительное распоряжение «Des Moscovitischen Hauses Меkeley angehende Ordinance». По уставу, единственным маклером и посредником являлся хозяин подворья. Сделки между москвичами и рижанами должны были заключаться в присутствии хозяина подворья — маклера — или с его ведома. Правильность и законность сделки гарантировались записью в книге хозяина. За торговые сделки, которые заключались в отсутствие хозяина, он имел право взимать маклерские деньги. Хозяин получал право в присутствии таможенного слуги проверять подводы выезжающих с подворья москвичей; при этом не оплаченные пошлиной товары отбирались в пользу таможни 30.
Все эти распоряжения имели в конечном итоге целью блюсти интересы шведской казны и привилегированного немецкого купечества Риги. Рижский магистрат защищал лишь интересы городских патрициев — дворян, богатых купцов и цеховых мастеров. Но в XVI и особенно в XVII в. состав жителей Риги сильно изменился, стал более разнообразным, большая часть жителей находилась вне гильдий и цехов. Поэтому в XVII в. шла непрестанная борьба между городским привилегированным населением и обитателями предместья Риги. Именно в предместье, вне городских стен, проживали ремесленники, не состоявшие в цехах, мелочные торговцы, скупщики и рабочие. В большинстве это были беглые крепостные латыши, затем литовцы, русские старообрядцы, шведы, немцы и т. д. 31.
Статья 7-я «Устава московского торгового подворья от 1663 г.» была именно направлена пролив латышей предместья, в защиту рижского немецкого купечества. Хозяин подворья обязан был следить, чтобы латышские извозчики не провозили московские товары мимо торгового подворья в свои хаты, где могли бы происходить нарушения законов торговли. Подводы москвичей должны были быть водворены на московском торговом подворье.
IV
Главными предметами московского ввоза в Ригу были пушной товар (соболь, куница, белка, лисица и др.), лён, пенька, русское полотно, рогожи, юфть. Лён был главной сельскохозяйственной культурой Псковского края. По летописным известиям, в 1636 г. был прислан из Москвы в Псков купец, взявший весь лён для государя по установленной цене, а псковичам было запрещено продавать его на сторону. Платёж производился, «худыми корелками». Славился Псков также кожевенными изделиями и красной юфтыо, которую выделывали в самом городе 32. В 1662 г. рижский купец Лодерс поставил губернатору для нужд шведской армии 5680 локтей русского сукна и 3500 пар сапог, считая за локоть по 2 марки, а за пару сапог по 12 1/2 33. Цех рижских скорняков обладал правом преимущественной покупки прибывавшего на московское подворье пушного товара. В 1670 г. этот цех жаловался магистрату на русских торговцев мехами, что они продают подкрашенные соболя, срезают лапки и хвостики, торгуют с иноземцами и кроме того продают свой товар в розницу, подолгу проживая в подворье. Русские купцы на это ответили, что задерживаются поневоле, так как нет в Риге таких купцов, которые могли бы купить у них весь товар сразу. Продавая же в долг, они рискуют вовсе не получить денег; например, рижский купец Лесман не платит уже в течение 7 лет.
Пушной товар покупался рижанами не только для сбыта в Западную Европу, но и для польских магнатов. В 1661 г. цех скорняков обвинил рижского купца Гинца в том, что он водил поляка Лукинского на московское торговое подворье осматривать пушной товар, что строго запрещалось. Встречались и меновые сделки: в 1664 г. рижанин Вагнер заключил с купцом Афанасьевым торг, согласно которому он за 12 аршин красного сукна должен был получить «циммер» (40 шкурок) собольих брюшков; в 1663 г. белорус Остапович обещал за полученные соболя, стоимостью в 1206 ефимков, привезти пеньку, хотя он, будучи иноземцем, и не имел права торговать с москвичами 34.
Московское государство не добывало у себя ни золота, ни серебра, поэтому правительство постоянно старалось торговлей и взиманием пошлин привлечь как можно больше драгоценных металлов. Правительство особенно старалось пополнять казну серебряными рейхсталерами, т.е. ефимками. Перечеканивая иностранную монету, правительство из двух рейхсталеров выделывало русский рубль 35. Этим и объясняется сравнительно большой вывоз из Риги в Московское государство драгоценных металлов (например, в 1679 г. — 684 фунта) 36.
Главными предметами вывоза из Риги в Московское государство были голландские и силезские сукна, золото и серебро, мелочной товар, французские вина, сельдь. Всё это были товары сравнительно большой ценности, и сухопутный провоз их окупался; товары же громоздкие и малоценные доставлялись в Псков водным путём, через Нарву. 38
Таким образом, Московское государство вывозило в Ригу не только сырьё, но и продукты кустарного промысла. Таковыми являлись в первую очередь полотно, выделываемое, как указывает Родес, главным образом в Ярославской и Вологодской областях 38, юфть и рогожи. Ввоз полотна в Ригу увеличился с 4146 аршин в 1685 г. до 330 570 аршин в 1690 году.
И новое торговое подворье разделило в конечном итого участь прежнего: в ожидании осады Риги русскими и саксонскими войсками в 1700 г. оно вместе с предместьем было шведами предано огню. Московское торговое подворье в Риге не было более возобновлено, оно стало лишним, так как Пётр Великий возвратил Русскому государству берега Балтики. Но в XVII в., особенно во второй его половине, Рига стала важным центром вывозной и ввозной торговли Московского государства и московское торговое подворье — средоточием этой торговли. Благодаря изобилию капиталов и большому разнообразию промышленных изделий Западной Европы псковичи, новгородцы, москвичи и печерцы оказывали Риге предпочтение перед ближе расположенными ливонскими городами — Нарвой, Тарту и Таллином.
ПРИЛОЖЕНИЕ
Устав Московского дома для руководства хозяину, гостям и покупателям 39.
1. Все москвичи обязаны проживать исключительно в Московском доме.
2. Кроме, как в Московском доме, москвичам запрещено торговать в каком-либо другом месте предместья; для большей верности стража должна охранять дом днём и ночью.
3. Они не имеют нрава складывать своё сено в сарае (для предотвращения пожара). За каморку, дрова, котлы и другие домашние принадлежности, а также за сарай москвичи должны платить хозяину 10 марок в неделю, за суточный постой лошади — 3 гроша, летом и зимой одинаково.
4. Рыбные торговцы платят хозяину за себя в неделю по 2 марки, извозчики же за себя — 1 марку за всё время постоя.
5. Хозяин является единственным маклером и за посредничество имеет право взимать 1% маклерских денег. За дела и контракты, которые должны быть записаны, ему разрешается брать писчих денег 1 орт со 100.
6. Москвичу не разрешается без ведома хозяина приносить в город соболь и другие меха, а тем более разносить их по домам и продавать иноземцам или местным жителям, а также вне Московского дома сбывать их тайно или явно белорусам или другим иноземцам.
7. Хозяин должен следить, чтобы латыши 40 извозчики не провозили московские товары мимо подворья в свои хаты, где могут происходить всякие незаконности, но должны быть задержаны на подворье, в чем ему всегда поможет капитан стражи.
8. Вне подворья так же не должен происходить торг без присутствия хозяина, чтобы последний мог всё правильно записать и внести в книгу. Из своей книги хозяин обязан дать порториум 41 выписку о всех привезённых, а также проданных горожанам товарах.
9. Товары должны быть оплачены пошлиной в московском подворье и хозяином в качестве лицентного служащего осмотрены и выписаны 42.
10. В случае если москвич не продаёт привезённые товары, а оставляет их до своего возвращения в сарае у хозяина, он обязан уплатить ему наёмную плату за всё время нахождения товара в сарае. Москвич имеет право передать свои не проданные товары другому москвичу по доверенности для продажи в свою пользу.
11. Прежде чем русское полотно привезти в город, оно должно быть измерено в подворье и количество такового записано. За вымерку 100 локтей полотна хозяин получает 6 грошей. Так же и все другие товары должны быть правильно заявлены хозяину и им записаны.
Плата, полагающаяся хозяину за услуги, оказанные москвичу или горожанину согласно этому уставу, должна быть ему тотчас уплачена. В противном случае хозяин до уплаты причитающихся ему денег не должен выпускать товары из подворья.
ДОПОЛНЕНИЕ К УСТАВУ РУССКОГО ДОМА.
1. Никто из горожан не должен в убыток другому горожанину покупать и устанавливать цену на русские товары и сукна, чем может дать чужому повод повысить цену на свой товар. Если они от хозяина узнают, что кто-либо приценивается к товару, они должны записаться у хозяина и после заключения сделки участвовать в разделе товаров.
2. По сведениям магистрата, некоторые лица покупают плохой кандак, который по негодности издавна исключён из торговли и которым обманывают бедного крестьянина, ибо такое полотно нельзя носить более 14 дней. Под угрозой высокого штрафа магистрат остерегает всех торговцев от покупки такого полотна.
3. Здешним купцам, торгующим с русскими, разрешается покупать товары у прибывшего русского лишь по истечении двух дней, чтобы горожане могли своевременно узнать о его прибытии и заявиться.
Одобрено и опубликовано 23 октября 1663 года.
1 «Москвичами» (московитами) в Ливонской земле называли в XVI и XVII в., всех подданных московского царя, как москвичей, так и псковичей и новгородцев, в отличие от смолян и полочан, именовавшихся «русскими» (Reussen). Этого различия придерживались также архивные документы, поэтому для краткости эту терминологию употребляет и автор.
2 Напьерский К. «Русско-ливонские акты», №№ 306, 307, 369, 377.
3 Liiv O. «Die wirtschafliche Lage des estnischen Gebietes am Ausgang des XVII Jahrhunderts», S.64-69. Tartu, 1935.
4 Пограничный замок Нейгаузен был построен немцами в 1342 году. Русские источники называют его: «Новый городок», «Новгородок Ливонский». Польский таможенный список от 1589-1590 годов - Nowogròdek, эстонское название - Vastselina.
5 Jens G.«Rivalry between Riga and Tartu for the trade with Pskov in the XVI and XVII centuries», p.154. Gdynia, 1938 (Baltic and Scandinavian Contries. Vol.IV, Nr.2).
6 Рижский городской архив. Внешний архив (АRА) III. 7. 58, IV. 4. 12. Missiva and Aulica (МА), XII. 203—206. К началу Северной войны московские купцы должны были Весселингу 10 290 рублей. Moscovitica-Ruthenica (МК). 1700.
7 Костомаров Н. «Очерк торговли Московского государства», стр. 103, 180. СПБ 1889.
8 Рижский городской архив(АRА), III. 6. 2.
9 Уложение VI , § 5. Полное Собрание Законов (ПСЗ) I, № 1,
10 Сб. Московского архива министерства юстиции. Т. VI, № 27, стр. 136—138.
11 Рижский городской архив (MR). № 501. Но мнению Костомарова (Указ. соч. стр. 104— 105), путь из Пскова в Ригу через Нейгаузен равнялся 200 верстам.
12 Там же (MR). 1641. Комиссия для разрешения спора о дорогах в Псков.
13 Центральный государственный архив Латвийской ССР. Шведский генерал-губернаторский архив (GGM). 1260. 2. Рижский городской архив (МА) VII. 1—8.
14 Lifländische Landes-Ordnungen, Anno 1707, 8. 91. Центральный государственный архив (GGM). 1260. 2. 1222.
16 Рижский городской архив (MR), № 452, § 3.
17 Sonntag K. «Die vormalige russische Herberge in Riga», S. 43—46. «Rigasche Stadtblätter», 1812.
В XVII в. в Риге и в Пскове имели хождение следующие монеты: 1 рейхсталер, по- русски—-ефимок (от Joachimstaler) =15 маркам = 90 грошам; 1 рубль = 200 деньгам =10 гривнам; 1 гривна = 20 деньгам; 1 алтын = 6 деньгам; 2 полушки = 1 деньге. При Михаиле Фёдоровиче, а также в 1667 г. 1 рейхсталер приравнивался к 100 деньгам, или полтине. В 1674 г. I рейхсталер = 55 — 58 копейкам. - Костомаров Н. Указ. соч., стр. 193 — 210.
18 Sontag K. Указ.соч., стр.44. Этот первый «Устав московского торгового подворья в Риге» не сохранился.
19. Центральный государственный архив ЛССР (GGM). 1268.
20 Запрещения эти налагались на определенный срок: так, Яков Русинов, по судебному приговору, не имел права посещать город, в течение одного года.
21 Рижский городской архив (МR). 1652.
24 Рижский городской архив (МР). 116, стр. 248—249.
25 Рижский городской архив (МР). 119, стр. 517—523. См. приложение «Ordinantz des Moscovitischen Hauses».
26 Рижский городской архив (ARA). IV. 4.12. 1 талер равен 80 фердингам.
27 Там же, Wettgericht. III. 176. 404; IV. 162.
29 Там же. XII. 326, 327 (1683).
31 Landers K. «Latvijas vēsture», II, S. 83-85. Pēterburga 1908.
32 Полное Собрание Летописей. Т.IV , стр.335. Костомаров Н. Указ. соч., стр.105.
33 Рижский городской архив. Wettgericht, IV. 85, 165, 485.
34 Рижский городской архив. Wettgericht, IV. 555.
35 Костомаров Н. Указ.соч., стр.206, 209, 210.
36 Wendt R. «Materialien zu einer Rigaschen Handelsgeschichte», рукопись.
38 Курц Б. «Состояние России в 1650-1655 гг. но донесениям Родеса», стр. 169. Москва, 1914.
39 Рижский городской архив (МР). 119, стр. 517—523.
40 В архивных документах местные жители - латыши и эстонцы - презрительно именуются - «ненемцами» (undeutsche).
41 Порториум - шведская таможня, половина доходов от этих пошлин шла в пользу города Риги. Учреждена в 1581 г. Стефаном Баторием.
