Рижская городская русская гимназия

Наиболее известной из всех русских гимназий, работавших в довоенной Латвии была Рижская городская русская средняя школа (с 1929/30 учебного года Рижская городская русская гимназия), более известная как Ломоносовская гимназия. Официальной датой основания Рижской городской русской средней школы (РГРСШ) считается 15 января 1919 г. Однако, как педагоги, так и учащиеся, рассматривали свою школу как преемницу работавшей в Риге до Первой мировой войны Ломоносовской женской гимназии. Гимназия эта была основана в 1868 г. в период пробуждения национального самосознания русского населения Прибалтийского края. С годами гимназия росла и крепла. В 70-е годы для нее было построено специальное здание по бульв. Наследника, 29 (ныне бульв. Райниса, 29). Более половины средств на строительство здания поступило от жертвователей и от самой гимназии. Наивысшего расцвета гимназия достигла в начале  ХХ  столетия. Однако Первая мировая война стала для нее роковой.  В 1915 г. большая часть педагогов и учениц эвакуировались в глубь России. Оборудование же гимназии и часть  персонала оказались в г. Геническе Таврической губернии.

Поэтому в 1919 г. русскую гимназию пришлось воссоздавать, в буквальном смысле, в голых стенах. Летом 1919 г., благодаря усилиям Союза русских учителей, школа оказалась на попечении Рижского городского самоуправления. Однако возникли проблемы с признанием ее правопреемственности по отношению к Ломоносовской гимназии. Хотя в августе 1919 г. Городская управа отвела РГРСШ здание по бульв. Наследника, 29, однако вскоре это право стало оспариваться. Так, на заседании Школьного совета РГРСШ 1 июня 1920 г. с тревогой говорилось о намерении городских властей отказаться от содержания средних школ. Если эти слухи оправдаются, отмечалось в постановлении Школьного совета, то гимназии грозит участь выйти из состава городских школ и не попасть в число правительственных. Вопрос о финансировании школы оставался злободневным и в 1921 г. Осложняло положение школы и то, что в латышской прессе появились статьи  антименьшинственного характера, в т.ч. содержащие откровенную русофобию. В качестве примера можно привести статью "Отмежевание" в газете Latvijas Sargs (21 мая 1921 г.), в которой указывалось на необходимость "отмежеваться от России, от вредного и нежелательного влияния, искоренять в народных массах, у молодежи и интеллигенции, искусственно привитый им русский дух. Этого требует не только наша национальная честь, но и безопасность страны, ее развитие <...> Русскому языку, как учебному предмету, не должно быть места в латышских школах. Русский язык следует изгнать из общественных и политических дел. Духовное отмежевание от всего русского, как это сделали и продолжают делать поляки и финны, является одним из самых надежных и сильных защитных средств от всех возможных попыток России опять когда-нибудь навязать нам свою деспотичную волю. Мы не являемся и не считаем себя окраинным государством азиатской России, но мы находимся в авангарде европейской культуры, являемся защитным валом между Европой и Россией. Это место предопределено нам историй <...>". Естественно, что одним из проводников русского влияния рассматривалась русская школа, в частности РГРСШ.  В ответ на эти нападки в газете Сегодня появились статьи в  защиту русской школы. Например, Ф.А. Эрн отверг обвинения в том, что РГРСШ занималась преднамеренной русификацией латышских и еврейских детей, подчеркивая, что представителей других национальностей никто не заставляет учиться в русской школе. В то же время он полагал, что принцип насильственного закрепления учащихся в школах по национальности недопустим. До этого не додумалось даже царское правительство. "Надо надеяться, - писал Ф.А. Эрн, - что правительство молодой демократической Латвии не пойдет по этому опасному пути, на который его толкают слишком ярые националисты". Этой же теме была посвящена не менее острая статья другого педагога РГРСШ  А.П. Моссаковского, в которой он с тревогой писал, что единственной русской средней школе, содержимой городом, грозит опасность оказаться закрытой. "Нет спора, - писал А.П. Моссаковский, - город переживает тяжелый финансовый кризис, но русское общество не может и не вправе мириться с тем, чтобы городские финансы поправлялись <...> за счет именно русской школы и русского населения <...> Мы не добиваемся никаких льгот или преимуществ, <...> но с нашей стороны было бы грехом, преступной небрежностью и доказательством политической и национальной незрелости поступиться чем-либо из того, что нам представляется нашим неотъемлемым правом. Ни на волос больше, но и ни на волос меньше, чем другим. Это твердо должно быть усвоено как нами, так и теми, от кого зависит судьба школы".

В итоге школе  удалось остаться в ведении городского самоуправления. Однако возникли другие проблемы.  Летом 1923 г. разгорелся конфликт по поводу  занимаемого школой помещения, завершившийся ее выселением. Не помогло обращение Школьного совета к президенту министров, в котором, среди прочего, отмечалось, что:

 - здание Ломоносовской гимназии никогда не принадлежало казне;

 - инициатива создания женской гимназии не исходила от правительства, а от представителей русского населения г. Риги;

 - и в дальнейшем гимназия никогда не была казенной;

- здание Ломоносовской гимназии есть частное имущество;

 - РГРСШ, разместившаяся в здании Ломоносовской гимназии, охраняющая ее имущество и обязанная отчетом перед ней, является ее правопреемницей.

По воспоминаниям бывшего воспитанника РГРСШ Б.В. Плюханова: "Школа по существу стала бездомной. Я лично сдавал вступительные экзамены в школу в старом здании школы по бульв. Райниса, 29. Потом школа была помещена в здании 3-ей латышской средней школы по ул. Кр. Валдемара, 1. Наконец, последние два года мы учились в здании латышской основной школы по бульв. Кронвальда, 8. По окончании школы в 1929 г. мы участвовали в перевозке школы в новое помещение по ул. Акас, 10. До этого, все 6 лет, школа работала в вечернюю смену". (Записала в 1991 г. Т. Фейгмане).

6 лет проработала школа в здании по ул. Акас, 10. Когда казалось бы гимназия расцвела и окрепла, на нее обрушился смертельный удар. Решением городской управы от 13 февраля 1935 г. резко сокращалось ее финансирование. Таким образом, судьба ее оказалась предрешенной. Распоряжением министра образования А. Тентелиса с 1 сентября 1935 г. школа была закрыта, а ее директор А.П. Моссаковский и остальные учителя были освобождены от занимаемых должностей. Уже само известие о возможном закрытии школы всколыхнуло русскую общественность, так как Рижская городская русская гимназия (РГРГ) была самым крупным и популярным русским средним учебным заведением. Общество абитуриентов РГРГ в своих обращениях к  Карлису Улманису и министру образования просило задержать ликвидацию гимназии, которая за 15 лет работы выпустила около 800 человек, и в которой учатся 203 учащихся. Авторы обращений указывали, что латышские гимназии переполнены. В безвыходное положение попадают реалисты, ибо ни в одной из русских гимназий в Латвии нет реального отделения. Таким образом, по их мнению, около 100 учащихся не смогут продолжить образование. В июле 1935 г. с просьбой к президенту министров К. Улманису не закрывать РГРГ обратились представители русских молодежных организаций. Обращение подписали представители Общества абитуриентов  Рижской правительственной  русской гимназии, Общества русских студентов Латвийского университета, студенческих корпораций Ruthenia, Sororitas Tatiana, Fraternitas Arctica, обществ Русский сокол, Русская сокольня и др. Но решение о закрытии РГРГ осталось в силе. Этот акт властей был воспринят как удар по русскому меньшинству в Латвии. Долгие годы русские рижане с горечью вспоминали это обидное и несправедливое, по их мнению, решение.

В чем же состоял феномен этой гимназии? Почему именно ей суждено было войти в историю? Причин этому, наверное, немало. Прежде всего, ни в одной русской гимназии не было такого созвездия имен. Несомненно, заслуга в создании блестящего коллектива принадлежала в первую очередь тем педагогам, которые стояли у истоков гимназии и руководили ею на ее многотрудном пути. Первым директором гимназии в 1919 г. стал Иван Иванович Кёлер (1873-1954), с 1901 г. работавший преподавателем Ломоносовской женской гимназии. Выпускник Московского университета, он преподавал историю, был автором ряда добротных учебников. Как вспоминал Б.В. Плюханов: "Кёлер любил русскую историю, и у него было свое личное отношение к создателям русского государства, отличное от распространенных стереотипов. Конкретно и образно воссоздавая картины прошлого, он обращался к академическим курсам истории и первоисточникам, что особенно увлекало и возвышало учеников. (Записала в 1991 году - Т.Фейгмане).  К числу создателей гимназии принадлежал и Федор Александрович Эрн,  которому, правда, лишь короткое время довелось руководить школой в 1921 г. Этот замечательный педагог с 1889 г. плодотворно работал во многих учебных заведениях Риги. Но самый весомый вклад в становление гимназии, в создание особого ломоносовского духа внес Адриан Павлович Моссаковский (1871-1939), возглавлявший гимназию с осени 1921 г. вплоть до ее закрытия. Моссаковский был родом с Волыни. Высшее образование получил в Петербургском университете. Вся его многолетняя учительская карьера оказалась связанной с Латвией. Сначала он преподавал русскую словесность в школах Либавы (Лиепая), затем в Риге. В канун Первой мировой войны возглавлял Рижское педагогическое общество. И позднее, уже в Латвийской Республике, Адриан Павлович был активным участником русских общественных начинаний. Являлся членом Союза русских учителей и Рижского русского просветительного общества, был одним из вдохновителей ежегодных Дней русской культуры. Бережно хранили и по сей день продолжают хранить память о своем директоре выпускники гимназии. Ее бывший ученик, журналист Анатолий Перов в 1940 г. писал: "В Ломоносовской гимназии училась молодежь разных национальностей. Происходили бурные политические события, ломка старого, строительство нового, возникали и пропадали различные веяния в области педагогики, но директор <...>  был верен себе: ему было поручено воспитание и образование молодежи, и он выполнял свою высокую и ответственную миссию с величайшей твердостью опытного педагога и редкого идеалиста, знавшего, что во все времена, и при всех обстоятельствах, честь, человеческое достоинство, серьезное отношение к людям и делу всегда останутся ценными величинами".

Среди педагогов  этой гимназии нельзя не отметить учителя географии Геннадия Ивановича Тупицына (1885-1966), учителя русской словесности Димитрия Павловича Тихомирова (1880-1963), учителя естествознания Николая Николаевича Кузминского (1881-1945), учителя математики Якова Алексеевича Серафимова (1884-1949), учителей физики Иосифа Ивановича Баталина (1882-1954) и Андрея Федоровича Булатова (1882-1955) (последний в 1921 г. некоторое время являлся директором гимназии), учительницу французского языка и инспектрису Лидию Ивановну Жиглевич (1881-1952), учителя рисования Николая Родионовича Роминского (1868-1943), учительницу латышского языка Альму Ивановну Ратерман и др. Все они не только обучали, но и отдавали все свои силы воспитанию молодого поколения, сознавая, ту высокую ответственность, которая легла на русскую школу в зарубежье. И русские учителя, в большинстве своем, с честью выполнили свой долг, своим подвижничеством воспитывая молодежь в духе лучших традиций русской интеллигенции, способствуя тем самым сохранению ее национальной идентичности в преимущественно инонациональной среде. И ученики с благодарностью оценили работу своих учителей. Подвижничество русского учительства  было характерно для всего русского зарубежья. Например, бывшие воспитанники 1-й русско-сербской гимназии впоследствии так  написали о своих педагогах: "Незаметная деятельность тружеников русского просвещения, отдавших свои силы русским учебным заведениям <...> не прошла бесследно. Эта деятельность привела к тому, что тысячи русских детей, юношей и девушек, получив прекрасное образование и воспитание, успешно выйдя в жизнь, остались русскими, сохранили в себе Россию".

Школа являлась не только очагом просвещения. В ее стенах проводилась большая культурно-воспитательная работа, причем активная роль в ней отводилась самим учащимся. Замечательным явлением в жизни школы был культурно-просветительный кружок, состоявший из отдельных кружков-секций: литературной, исторической, религиозно-философской, музыкально-вокальной, шахматной, фотографической, филателистической, радиокружка. Культурно-просветительный кружок возник вскоре после основания гимназии. Его первым председателем был гимназист Борис Карцев. С самого начала одним из главных направлений работы кружка стало издание собственного журнала. К 1922 г. относится выход первого номера ученического журнала Школьные годы, ставшего гордостью ломоносовцев. Такого журнала не было ни у одного другого русского учебного заведения в довоенной Латвии. Под руководством А.П. Моссаковского была организована драматическая секция. Большую лепту в ее работу внес популярный в то время артист  Театра Русской Драмы Юрий Яковлев. Литературная секция издавала рукописный журнал Молодые силы. У кружка была своя, довольно солидная библиотека.

Вероятно, феномен гимназии объяснялся и составом учащихся. В этой школе, в отличие от частных учебных заведений, со сравнительно высокой платой за обучение, плата была ниже. Поэтому здесь учились дети, как состоятельных родителей, так и тех, кто был небогат. Рижская русская интеллигенция предпочитала отдавать детей учиться именно в эту школу. У школы была своя аура, которая как магнитом притягивала к ней.

«Все ломоносовцы отличались особой восторженной любовью и гордостью за свою гимназию, - вспоминала ее выпускница Надежда Фелдман-Кравченок (ур. Либталь). - Этими чувствами сразу же заражались и вновь поступавшие. Любовь к своей alma mater не угасала и после ее окончания. Поэтому неудивительно, что в течение семи десятков лет ломоносовцы почти ежегодно собирались вместе отмечать очередную годовщину своей давно ликвидированной (в 1935г.) школы. До 1940 г. собирались в своем абитуриентском обществе, а после войны не раз собирались, запросто в квартире у бывших преподавателей (А.Ф. Булатова, Г.И. Тупицына). Уже в 50-е годы стали собираться в помещении или школы, или университета, а последние годы, вплоть до 1990 г., в Лиелупе, в ресторане пансионата Академии наук. Многие учителя Ломоносовской гимназии незаметно готовили учащихся к высшим школам: по различным предметам был введен лекционный цикл. Так, преподаватель истории, всеми уважаемый Иван Иванович Кёлер, читал нам курс истории, а не объяснял материал по учебнику, и все учащиеся записывали его лекции. Так как классы были обычно дружными, то в случае длительной болезни, товарищи переписывали эти лекции для отсутствующих. Неудивительно, что почти все учащиеся были увлечены историей и в 1931/32 учебном году историческая секция организовала публичный суд над Петром I, где все классы, а не только члены секции принимали самое активное участие, ожесточенно спорили за и против реформ Петра.

Законоучитель протоиерей Николай Перехвальский в последнем классе также читал лекции по истории церкви. Учитель русской литературы Д.П. Тихомиров приучал учащихся внимательно и вдумчиво читать тексты русских классиков и строго требовал четких и точных определений и описания природы таких произведений, как "Записки охотника" И.С. Тургенева и других. Кроме того, он задавал самостоятельно подготовлять рефераты по литературной критике на материале В.Г. Белинского и Н.А. Добролюбова.

Учителя не ограничивались только занятиями с нами на уроках, они старались заинтересовать учащихся дополнительно вне и после уроков. Так, преподаватель географии Г.И. Тупицын весной и осенью отправлялся с нами на экскурсии, то в окрестности Риги с измерительными приборами, то в пещеры Сигулды, то на озеро Смарде. Этот преподаватель, кроме того, был и энтузиастом эсперанто, занимался с желающими изучать этот язык и после уроков. Ирина Ивановна Кёлер, преподавательница немецкого языка, читала почитателям поэзии после уроков свои переводы на немецкий язык стихотворений А. Блока и знакомила нас с немецкой поэзией начала XX века.

На уроках латышского языка под управлением любимой преподавательницы А.И. Ратерман-Бирнбаум мы хором пели латышские народные песни. Это были минуты знакомства с латышским фольклором, тексты мы тут же заучивали наизусть, и одновременно моменты разгрузки. Пропев стоя одну или две песни, мы бодро продолжали свои занятия. На латышском языке мы не только изучали грамматику и латышскую литературу, но и познавали историю Латвии.

Учащимся читались доклады о Старой Риге и о Латгалии. Мы посещали Исторический музей, совершали экскурсии по Старой Риге, ходили в Военный музей.

С учителями рисования: Н.Р. Роминским и К.С. Высотским посещались выставки Н.П. Богданова-Бельского, С.А. Виноградова и других русских художников. Словом, наши учителя старались всячески расширить наш кругозор, не жалея на это своего времени и сил. Поэтому неудивительно, что многие их бывшие ученики с благодарностью и любовью вспоминают свою Ломоносовскую гимназию и ее преподавателей до конца своих дней". (Записано в 1992 г. - Т.Ф.).

Гимназия заложила хорошую основу для продолжения и развития русских общественных и культурных  традиций в Латвии. Оканчивая гимназию, русская молодежь была подготовлена к интеграции в латвийское общество,  не теряя при этом своей национальной самобытности. Многим бывшим ломоносовцам удалось завоевать признание как в Латвии, так и за ее пределами. Среди выпускников гимназии были поэты Игорь Чиннов и Николай Истомин, писатель и душеприказчик лауреата Нобелевской премии по литературе И.А. Бунина Л.Ф. Зуров, гроссмейстер В.М.  Петров, художники Г.Матвеев, Г. Круглов и М.Якоби, музыканты Н. Качалов, Д. Кульков, А. Федоров, видный специалист в области языкознания М. Семенова, скульптор Л. Буковский, правоведы - Д. Буковский, Б. Карцев, А. Лабутин, Б. Плюханов, врач-офтальмолог М. Валуева (в замужестве Бреденфельд). Военную карьеру в рядах Советской Армии сделал генерал И.Я. Чаша. И это далеко не полный перечень имен чем-либо отличившихся.  Но вклад ломоносовцев в различные области знаний, в культуру был бы гораздо более ощутимым, если бы не политические катаклизмы XX века.

Татьяна Фейгмане

Т.Фейгмане. Русские в довоенной Латвии (глава III)

Ина Ошкая. Памяти русских просветителей

http://www.auction-imperia.ru/wdate.php?t=offline&i=29773