В мирной Риге

На берегах седой Двины  
Учились в граде Риге мы.
Играла ветреная младость
Кипела, била, жила радость.
Мирослав Гроссен

 

Основание Рутении

В «Русском ежегоднике на 1938 год»  в очерке «Корпорация студентов Латвийского университета «Рутения» читаем:
В апреле 1929 г. 14 студентов, выступивших из корпорации «Фратернитас Арктика», основывают в Риге третью «Рутению» с цветами: черно-оранжево-белый и девизами «Vеrа аmiсitiа in саlаmitibus dignоstiсur» и «Рцы слово твердо». Первым сениором корпорации был stud.iur. Николай Антипов. В октябре 1930 г. было совершено освящение новой квартиры архиепископом Иоанном, высоким другом и покровителем молодой корпорации».
Вышеупомянутый ежегодник, как и последующие его выпуски на 1939 и 1940 гг. дают подробные сведения, как о «Рутении», так и о всех русских студенческих организациях.
В  брошюре Т. Фейгман «Русские общества в Латвии (1920-1940)» о корпорации приводятся следующие сведения:
В «Ruthеniа», как и в других корпорациях, существовал принцип пожизненного членства. Новички, поступившие в корпорацию, назывались фуксами. Воспитательную работу с ними проводил ольдерман.
Магистр литерарум давал новичкам сведения идеологического и исторического характера, магистр пауканди обучал фехтованию, магистр кантанди обучал пению. Прошедшие испытательный срок фуксы становились действительными членами корпорации - корбуршами. Во главе корпорации стоял сениор. В разное время сениорами «Ruthеniа» были: Н. Берг, Л. Кузминский, И. Мамантов, Д. Левицкий, В. Трофимов и др.. Для корпорации было характерно увеличение числа членов. Если в 1929 г. их было 23, то в 1938 г. - 97. Постоянно росло и число филистров. В конце 30-х гг. их было уже свыше 30. По количественным показателям рутены быстро догоняли арктов. На протяжении всех 30-х гг. между двумя русскими корпорациями отношения оставались враждебными, хотя каких-то серьезных противоречий, в т.ч. политического характера, между ними не было.
Состав корпорации, как правило, определялся на основании дружественных связей. Рутены поддерживали дружественные отношения с некоторыми латышскими корпорациями, с родственными русскими корпорациями в Тарту и Каунасе, участвовали в разного рода общественных мероприятиях, в частности, в организации традиционного праздника русских студентов «Татьянинского бала». Жизнь корпорантов была разнообразна, было в ней и много напускного, разного рода баловства, но в то же время корпорация воспитывала своих членов в духе дружбы и взаимопомощи, развивала их в культурной, научной и духовной сферах (14).

Повесть прежних лет
(1929 – 1939)

Георгий Феликсович Блюм, филистр-основатель рижской студенческой корпорации «Рутения» и ее первый ольдерман, оставил эту «Повесть» в черновике, незадолго до своей внезапной кончины в 1970 году. Друзья покойного, филистр-основатель В.О. Келлер и филистр И.А. Емельянов, помогавшие ему и раньше в этой работе, закончили «Повесть» по черновикам автора и размножили ее. В свою очередь, составители этой книги, сделали незначительные сокращения и расширили словарь терминов. Многие детали, как например внутренний устав корпорации, процедура проведения конвентов и другие детали технического и административного характера здесь опущены.
Тяжелые условия жизни в первые годы после второй мировой войны, переселение в Австралию с женой и двумя малолетними детьми (дочка родилась уже в Австралии), первые годы  работы в чужой среде, изучение английского языка, продолжение образования для получения местной научной степени, позволили автору взяться за эту работу лишь когда память уже не могла сохранить в кристальной чистоте все давно прошедшее. Неточности в описании не исключены. Тем не менее, «Повесть» дает интересную картину жизни, правил и обычаев русской студенческой корпорации в городе Риге, в 20-е и 30-е годы 20-го века.

Предисловие

Первые студенческие союзы, прототипы наших корпораций, образовались почти одновременно с основанием первых европейских университетов. Из национальных группировок образовались союзы, под названием nаtiоnеs, из которых возникли землячества (Lаndsmаnnsсhаftеn). Из последних выделились со временем корпорации (Коrps, Вursсhеnsсhаftеn). Традиции и выработанные веками законы студенческого сожительства со временем значительно изменились. Корпорации, как содружества с четко установленными правилами поведения на основе внутреннего устава (комана), выкристаллизовались в Германии только в конце 18-го и начале 19-го веков. Первая трехцветная «Рутения» с цветами черно-оранжево-белый, была основана в 1814 году в Берлине.
В Прибалтике создалась собственная форма корпораций, отбросивших принудительные в Германии дуэли (мензуры) и ставших чем-то средним между германскими «Ландсманшафтами» и «Корпс». Многие традиционные песни и выражения в корпорациях сохранились с тех времен, когда академический язык в университетах был латинский (начало 18-го века). Студенческий гимн Gаudеаmus, первоначальный текст которого со временем менялся, мы пели как в прошлом столетии, но никогда  он не исполнялся в переводе (15). Возгласы, как Silеntium аd саntum! перед началом песни, и Саntus ех!, Sсhmоllis! и Fiduсit!  по окончанию песни, сохранились со старых латинских времен.
В Германии понемногу к латинским словам стали примешивать и немецкие. Эту смесь латино-немецких выражений переняли основанные в Дерпте и Риге корпорации. Русские корпорации в начальном периоде пользовались немецкими текстами традиционных песен и команд. Еще в мое время в русской корпорации «Frаtеrnitаs Аrсtiса» команды на рапирных мензурах давались на немецком языке. На майском коммерше пели по-немецки Dеr Маi ist gеkоmmеn. Также песнь наказания (Vеrsсhiss) и песнь похвалы для фуксов (Веlоbium) пелись только на немецком языке. В рижской «Рутении» были, более или менее успешные попытки «русификации» корпорационной терминологии, но многое было оставлено для колорита.
Одним из оригинальных обычаев корпорантов было употребление сокращений в письменных записях, протоколах и обращениях, обычно только начальных букв слов с восклицательным знаком. Применяемые в начале только к латино-немецким словам, они потом стали применяться и для русских и латышских названий. Ниже мы приводим наиболее распространенные сокращения, причем их повторение означает множественное число, напр.: ком!-комильтон, ком!ком! - комильтоны.


Словарь терминов и условных сокращений

Декель головной убор (шапочка) корпоранта
Фехтбодист кандидат в члены конвента - фб!, по-немецки - Fb!
Филистр член корпорации, вышедший по окончании университета из активного состава - фил!, по немецки - РЫ
Фукс новичек, новопринятый - ф!, no-нем. - Fh
Коман устав
Коммерш праздник корпорации
Комильтон студент корпорант - ком!
Конвент собрание членов корпорации - К!, (С!)
Корштейер членский взнос, обложение
Ландесфатер «Отечественная» - торжественная -церемониальная песнь, поется на коммерше
Мензура дуэль
Ольдерман наставник фуксов, хозяин помещения
Парт конфликтная сторона
Це!Ку! клубное помещение корппорации (C!Q! - Convents Quartier)
Циркель монограмма с латинским изречением Vivat, crescat, florcat и названием корпорации
В!У! внутренний устав (коман)
0!У! общий устав
3!Х!Ч! заведующий хозяйственной частью
K!T!K! кассир текущей кассы
К!П! Конвент президиумов корпораций (по латышски -Р!К! - Prezidiju Konvents)
С!К!П! Суд Конвента президиумов (по латышски - Р!Ш!)
Шаржиртер уполномоченный представитель
Штехбрудер напарник в церемониале на коммсршс
Цейтус однокурсники по поступлению в корпорацию
1!К!А! Объединение Латвийских Корпораций - Latvijas Korporāciju Apvienība - L!K!A! основано за рубежом в 1948/49 гг.


Так «стала быть» рижская «Рутения»

Корпорация это закрытое студенческое общество  или академическое содружество, вступив в которое, молодой студент связывается с ним на всю жизнь. Он остается членом корпорации, даже окончив курс или выйдя из университета, лишь меняя статус активного бурша на статус филистра.
Давнишнее знакомство, родственные связи, происхождение из той же губернии, одинаковый образ мыслей произвели между студентами Дерптского университета теснейшие соединения, получившие названия корпораций. Так гласил параграф 1 «Правил корпораций Дерптского университета», утвержденных 27 апр. 1855 г.. Им хорошо выражена суть корпорации. В пятом параграфе «Правил» говорится: «Каждая корпорация имеет особое название, заимствованное от родины ее, и отличается от других цветами для взаимного разузнания».
18 апреля 1929 года в гор. Риге, на квартире ком! Н.И. Антипова, бульвар Аспазияс 8, было созвано организационное собрание, на котором присутствовали 11 корбуршей, выступивших из корпорации «Frаtеrnitаs Аrсtiса».

 

1. Антипов Н.И., stud. jur.
2. Путнынь П.П., stud. math.
з. Блюм Г.Ф., stud. mech.
4. Келлер В.О., stud. chem.
5. Шалин А.Н., stud. jur.
6. Тильцен Л.К., stud. mech.
7. Вольфрам Ф.А., stud. med.
8. Вейсберг С.Г., stud. mech.
9 Маламет С.Г., stud.mесh.
10 Лак  Г. Г., stud. mесh.
11 Мюллер О.Э., и три фехтбодиста: stud. оес.
12 Фишер М.К., stud.mеd.
13 Турман Г.А. stud.vеt.-mеd.
14 Вольфрам II, П.А., stud.vеt.-mеd.

 

Филистр корпорации «Воristhеniа» и почетный филистр корпорации «Frаtеrnitаs Аrсtiса», Н.П.Камарин, из-за преклонных лет не присутствовавший на организационном собрании, был подробно осведомлен о всех делах по организации «Рутении» и поддерживал ее начинателей. Он стал первым филистром-основателем «Рутении».
На собрании было постановлено основать корпорацию «Ruthеniа». Цвета черный-оранжевый-белый и рисунок вышивки на декеле, были предложены В.О. Келлером, а циркель явился продуктом совместной работы В.А. Вольфрама и Г.Г. Лака. По предложению Ф.А. Вольфрама первым девизом корпорации был выбран «Vеrа аmiсitiа in саlаmitаtibus dignоstiсur», а старый русский девиз «Рцы Слово Твердо» был сохранен как второй. Было постановлено сохранить за всеми вышеупомянутыми корбуршами и фехтбодистами в новой корпорации приобретенное ими в «Frаtеrnitаs Аrсtiса» корпорационное старшинство.
«Рутения» не была политической организацией, ее целью было воспитание членов в духе национального самосознания, чести, долга служения родине, науке и ее идеалам, сохранение лучших традиций старых русских корпораций в виде тесной, пожизненной дружбы и помощи друг другу, как в университете, так и в жизни.
Первый конвент был созван 23 апреля, в день покровителя «Рутении» - Святого Георгия Победоносца, и отмечен коммершем. Было постановлено и впредь праздновать основание «Рутении» в этот день.
Активными членами корпорации могли быть только студенты Латвийского университета, мужского пола, имматрикулированные в текущем семестре. Они разделялись на корбуршей - членов конвента и фехтбодистов - кандидатов в члены последнего. Жизнь корпорации, права и обязанности ее членов регулировались уставами (команами): внешним, общим для всех корпораций в Риге, и внутренним, доступным только для ее членов (корбуршей), давшим клятву сохранения тайны.
Знаки отличия корбурша-рутена состояли из трехцветного черно-оранжево-белого суконного декеля и трехцветной, шелковой, муаровой ленты тех же цветов, которая носилась через правое плечо.  Смотря по их назначению, ленты были трех размеров: коммершная - широкая (30 мм), обыденная - ежедневная (20 мм) и фрачная - узкая, в 5 и 15 мм ширины. Знаком отличия фехтбодиста являлся значок (циркель) - серебряная монограмма, в которой переплетаются начальные буквы  латинского изречения: Vivat, crescat, floreat и названия корпорации (Да здравствует, растет и процветает Рутения). Циркель фехтбодисты носили на правой стороне черного суконного декеля той же формы, как и цветной декель.
«Рутения» была русская корпорация и, естественно, что членами были русские студенты. Шовинизм всегда был чужд русской натуре и поэтому от кандидата в члены корпорации не требовалось 100% русского происхождения. Достаточно было, если у него один из родителей был русским. Если они оба были не русскими, то требовалось, чтобы кандидат окончил русскую гимназию или просто родился и жил в России в границах до 1914-го года или, наконец, домашний язык был у него русским, но владеть русским языком он должен был в совершенстве. Теоретически это не исключало приема в корпорацию евреев. Но таких кандидатов в «Рутению» не было, так как в латвийское время в Риге были две чисто еврейские корпорации. Еврейского происхождения, но православный, был наш почетный филистр Юлий Осипович Бурнштейн.
Старшинство в корпорации считалось по семестрам со времени поступления. Уважение к старшим и беспрекословное исполнение приказания старшего члена было краеугольным камнем дисциплины, на которую опиралась вся система корпоративного воспитания. Первые инструкции новому фуксу касались норм поведения и форм приличия, которые у буршей во многом отличались от общепринятого у других «диких» студентов.
Фуксы несли дежурство на Це!Ку! (в клубном помещении) в официальные часы, т.е. когда там что либо происходило: чтение устава, уроки фехтования и пения, литературные вечера, акты, конвенты, пирушки и т.д., но дежурство не ограничивалось официальными часами. Если кто-либо из филистров или комильтонов оставался на Це!Ку! дольше, то оставался и дежурный фукс. На первых чтениях устава ольдерман объяснял новым фуксам «дела чести» и затем давал «цитации», т.е. личные уведомления филистров об официальных начинаниях в корпорации, назначал на дежурства и находил кучу разных других поручений. Так начинались будни фуксовской жизни. Поскольку воспитание являлось первой и главной целью корпорации, то естественно, что молодым, только что поступившим фуксам уделялось особое внимание. Они находились под непрерывным наблюдением и надзором старших членов. Все время им давались указания, как себя вести и что делать.
Через пару месяцев после поступления в корпорацию, но не позже, чем в конце первого семестра, хорошо познакомившись с активными корбуршами, фукс выбирал себе из их числа так наз. «фатера» (крестного), который должен был быть по крайней мере на два семестра старше. «Фатер»принимал на себя особые заботы о своем так наз. «зоне» (сыне): приглашал его к себе домой, знакомился с его домашними обстоятельствами, узнавал его специальные интересы и помогал ему во всех трудностях и невзгодах советами, а иногда и деньгами. Связь фукса с его «фатером», как и с ольдерманом, оставалась на всю жизнь, и корпоративные семейства (деды, прадеды, внуки и правнуки) держались вместе, как хорошие семьи.
Еще одна крепкая связь сохранялась долго: конфуксы, т.е. вступившие в корпорацию в том же академическом году, независимо от старшинства, каким они были приняты в корпорацию, держались вместе, особенно в свое фуксовское время.
Основатели «Рутении» гарантировали исполнение устава перед немецкой корпорацией «Frаtеrnitаs Rigеnsis», а после ее выхода из К!П! - перед латышской корпорацией «Lеttgаlliа». Оттуда и пошла наша традиционная дружба с летгаллами и метрополитанами, которые тоже в свое время гарантировали устав перед  «Летгаллией».


Конвенты

Конвенты были: ординарные (О!К!), экстраординарные (Э!О!К!), экстренные (Э!К!), торжественные и общие.

Ординарные конвенты созывались в каждый первый понедельник месяца учебного семестра. На них рассматривались самые важные дела, обсуждался и принимался бюджет, определялся размер корштейера (обложения), выбирались должностные лица.
 
Экстраординарные конвенты созывались по необходимости по остальным понедельникам во время занятий в университете. На них разбирались спешные, не терпящие отлагательства дела, например: прием новых членов в корпорацию, введение в конвент фехтбодистов, принятых на предыдущем ординарном конвенте, а также разные менее важные дела: взыскания  мелких проступков, текущие прошения и заявления, читалась и обсуждалась корреспонденция и т.д..
 
Экстренные конвенты созывались для немедленного разрешения вопросов, слишком важных, чтобы быть решенными президиумом, а также в случаях смерти филистра или ком! Э!К! мог быть созван и во время каникул.
 
Торжественные конвенты, по сути тоже экстренные, созывались, чтобы отметить особый юбилей или знаменательный день в жизни корпорации.
 
Общие конвенты устраивались раз в семестр и на них созывались (цитировались) все активные члены корпорации. Эти конвенты были фактически продолжением Э!О!К!. На них зачитывали пункты протокола О!К!, касавшиеся бюджета, который прочитывался по возможности подробно и, если президиум считал нужным, сениор, К!Т!К! и З!Х!Ч! давали краткие объяснения.


Должностные лица

Для ведения дел и для представительства конвент выбирал президиум из трех лиц: сениора, вице-сениора и секретаря. Кроме того выбирались: ольдерман (наставник фуксов), судья Чести, судьи Суда Буршей, К!Т!К!, З!Х!Ч!, Магистр Кантанди, Магистр Пауканди, (учитель фехтования), Магистр Литерарум, библиотекарь, архивариус и Контрольная комиссия.
Хозяйка была единственным платным «должностным лицом». Нанимал ее З!Х!Ч! с согласия конвента, заключая с ней договор на семестр или год. Этот договор возобновлялся, если не поступало жалоб.

Сениор председательствовал на конвентах и коммершах и представлял корпорацию. Он должен был иметь чувство такта и не бояться ответственности, так как часто, особенно во время каникул, ему приходилось принимать решения, не имея возможности снестись даже с другими членами президиума. Вице-сениор замещал сениора во время его отсутствия и обычно вел внутренние дела корпорации, оставляя сениору дела репрезентативного характера.

Секретарь вел протоколы конвента и книгу наказаний, следил за текущей корреспонденцией, отправлял во время поздравления и соболезнования, а также подшивал все входящие документы и копии исходящих бумаг.

Ольдерман был хозяином дома (Це!Ку!) и воспитателем фуксов.
Члены президиума и ольдерман в особо торжественных случаях (на актах и в шествиях) выступали во фраках, в других случаях - в темных костюмах и одевали поверх одежды трехцветные шарфы (шаржиртов). В руки они брали цветные (парадные) рапиры. На коммершах рапиры лежали на столе перед членами президиума, а в обычное время рапиры подвешивались под гербом, клинком вниз.

Судьи Чести обязаны были посещать присутственные часы К!П!, представляли партов (конфликтные стороны) своей корпорации в экстреных делах чести и выбирались беспартийными представителями партов других корпораций.

Судьи Суда буршей должны были являться на заседания Суда буршей К!П!, где разбирались протоколы законченных дел чести и назначались наказания партам.

К!Т!К! - Кассир текущей кассы ведал бухгалтерией и кассой конвента, собирал корштейер и раскладки, платил по счетам, утвержденным конвентом или сениором, вел книгу приходов и расходов, хранил деньги кассы  и оправдательные документы.

З!Х!Ч! - Заведующий хозяйственной частью заботился о порядке, уборке, отоплении и освещении помещения (Це!Ку!), покупал пиво для официальных пирушек и коммершей по санкции президиума, и более крепкие напитки для коммершей и других случаев, регулировал денежные и другие отношения с хозяйкой, смотрел за мебелью и посудой, возобновляя или ремонтируя ее по мере надобности и т.д. Расходы в рамках бюджета он производил сам, а в случае превышения бюджета просил конвент утвердить расходы.

Магистр Кантанди председательствовал на официальных пирушках и следил за порядком на них. Он открывал их всегда песней «Из страны, страны далекой» и закрывал песней «Наша жизнь коротка».

Магистр Пауканди избирался из числа членов конвента, хорошо владеющих традиционным оружием корпорантов, - рапирой. Он обучал фехтованию новых членов корпорации и подготовлял мензурантов к дуэлям. Он заботился, чтобы фехтовальные принадлежности были всегда в исправном состоянии.

Магистр Литерарум избирался из членов конвента интересующихся литературой, историей и искусством. Каждый фукс, не позже второго семестра пребывания в корпорации, должен был прочесть доклад-реферат на выбранную им самим и утвержденную Маг!Лит! тему (литературную, историческую, актуальную или об искусстве).

Библиотекарь выдавал и приобретал книги, следил за их сохранностью. В 1937 году библиотека «Рутении» насчитывала  800 томов.

Архивариус избирался из старых членов конвента, иногда по совместительству это был библиотекарь.


Коммерши

Коммерши, праздники буршей, имели особый ритуал. После того, как конвент принимал решение устроить коммерш, З!Х!Ч! представлял приблизительную смету расходов и К! назначал соответствующую раскладку, принимая также часть расходов на себя, т.е. покрывая их из конвентской кассы.
Каждый коммерш начинался официальной пирушкой на которой председательствовал Маг.!Кант! В день коммерша, ровно в 12 часов дня у входа на Це!Ку! вывешивался флаг корпорации, а корбурши надевали коммершные ленты. Песнями на официальных пирушках руководил цветной рапирой только Маг!Кант!
В «Рутении» праздновали следующие коммерши, при чем каждый имел свои особенности:

а)    Основательский - отмечал день основания корпорации
б)    Бористенский - день основания первой русской корпорации в Риге, которую «Рутения» считала своей предшественницей
в)    Майский - отмечал окончание учебного года
г)    Осенний - отмечал начало академического года
д)    Цветной - назначался по усмотрению президиума, если надо было «выпустить пары» членов К!-а или отмечая юбилейный К! (напр. 100-й).
е)    Фукс-Коммерш - для новых фуксов, по предложению ольдермана
ж)    Комитат-Коммерш - по просьбе окончившего университет и утвержденного филистром


Дела Чести

У корпорантов, с первого дня их поступления в корпорацию, воспитывали чувство чести. Корпорант, считавший себя обиженным членом своей или другой корпорации, делал вызов словами «вызван» (по немецки гефордерт, по латышски айцинатс). Считавший себя обиженным не был обязан вызывать сейчас же, он мог передать вызов в течение 3-х суток. Только за оскорбление действием и грубую ругань вызов следовал немедленно.
С момента вызова, вызвавший и вызванный становились «партами». Они прекращали всякие сношения друг с другом, - не здоровались, за исключением встречи в сопровождении дам или частных лиц, не прощались, не вели никаких разговоров, игнорировали друг друга.
Если оскорбление было серьезным, парты выбирали себе судей чести, и те вели дело дальше. Если оскорбление было небольшое, или даже случайное, вызванный, но никогда не вызвавший, предлагал своему парту через посредника «коман суспенди» и, если вызванный соглашался, подходил к парту и прежде всего спрашивал, за что он вызван? Вызвавший объяснял, не повторяя оскорбительных слов, если таковые были, и вызванный, если считал, что действительно был виноват, извинялся или просто просил не придавать его словам такого значения: он мол выразился не так, как хотел. Если вызвавший был этим удовлетворен, парты пожимали друг другу руки и «дело чести» считалось оконченным. Если же вызвавший не был удовлетворен, он прерывал разговор и дело шло в Суд чести.
Суд чести составляли три корбурша. Судья вызвавшего и судья вызванного вместе выбирали беспартийного. Суд чести открывал беспартиыный словами: «Исполняя обязанность беспартийного, предлагаю партам помириться». Если следовал отказ, он продолжал: «Приглашаю партов говорить прямо и открыто правду и только правду, не скрывая ничего, что могло бы помочь выяснению дела». Первое слово на Суде чести принадлежало вызвавшему. Он излагал свою версию конфликта и беспартийный ее протоколировал. Потом слово давалось вызванному, после чего, могли говорить и спрашивать оба судьи. Судья вызвавшего мог предложить, если дело было достаточно серьезным, дать сатисфакцию оружием.
Во внутренних конфликтах оружие давали только при оскорблении корпорации, своей или чужой, ее цветов и герба, при оскорблении близких родственников, оскорблении действием или грубой руганью. В других случаях оружие применялось чаще, но всегда с возможностью выбора между оружием и извинением, которое формулировалось соответственно тяжести оскорбления. Иногда суд давал формулу извинения обоим партам. Такую формулу вырабатывали все три судьи вместе. Суд чести мог предложить партам примириться без извинения или предложить вызвавшему взять вызов обратно. Решению Суда чести парты должны были подчиниться во всяком случае, иначе им грозило строгое наказание.
Традиционным оружием буршей в Юрьеве и Риге были рапиры. Реже дуэлянты выбирали пистолеты. В назначенный день и час Це!Ку! было открыто для всех буршей, которые приходили по желанию, без каких-либо приглашений. Если одному из партов было нанесено тяжелое ранение и врач требовал мензуру прекратить, то беспартийный объявлял «абфур», т.е. «отход» и мензура прекращалась. Если вызвавший считал себя удовлетворенным, он заявлял, что получил сатисфакцию и парты подавали друг другу руки в знак примирения.
Мензуры на пистолетах происходили в лесу. Туда выезжали на рассвете, на извозчиках. Партам и секундантам полагалось быть во фраке с лентами и декелями. Дуэльные пистолеты были гладкоствольные, их заряжали порохом и забивали пулей. Стрелять в голову не разрешалось, но и стрелки и пистолеты были не Бог весть какие. Пистолетные мензуры, допущенные уставом, были расчитаны так, что смертельных исходов не могло быть. Все участники мензуры должны были считаться с тем, что будут строго наказаны, если о нарушении правил узнает Суд конвента президиумов. Каждая сторона была обязана привести с собою врача.

 

Рижский Конвент президиумов  и признание «Рутении»

С первых лет существования Латвийского университета возобновили свою деятельность и существовавшие ранее корпорации. Пять латышских корпораций (вышедшие из Дерпта «Lеttоniа» и «Lеttgаlliа», рижские «Sеlоniа» и «Таlаviа» и основанная при Московском университете «Frаtеrnitаs Lеttiса» - бывшая «Frаtеrnitаs Моsсоviеnsis») внесли в 1920 году в Совет университета проект «Общего устава корпораций при Латвийском университете». С утверждением устава, осенью того же года, было официально признано объединение студенческих корпораций на подобие союзов, существовавших ранее в Дерпте (К!П!) и  Риге (Конвент Шаржиртов).
Органом этого объединения был Конвент президиумов (К!П!.), состоявший из полномочных представителей отдельных корпораций. Новые корпорации принимались в К!П! только с согласия последнего и за поручительством одного из его членов (касательно соблюдения общего устава кандидатом, что называлось – «гарантировать устав»). За нарушения устава К!П! мог наказывать входящие в него корпорации, вплоть до их исключения, которое, однако, подлежало утверждению ректором университета.
Во времена Российской империи в этих корпорационных союзах Дерпта и Риги господствовал немецкий язык. Теперь же латышские корпорации настаивали на исключительности своего языка. По компромиссному соглашению 1921 года латышский язык был признан официальным, но в прениях наравне с ним допускались также немецкий и русский языки. Тогда в К!П! были приняты старые немецкие корпорации: «Frаtеrnitаs Ваltiса» (1865), «Соnсоrdiа Rigеnsis» (1869), «Rubоniа» (1875) и «Frаtеrnitаs Rigеnsis» (Дерпт 1823, Рига 1921)..
В 1929 году, когда основывалась «Рутения», в К!П! входило уже 23 корпорации, из них: 16 латышских, шесть немецких (кроме вышеупомянутых 4-х еще позднее вступившие: «Сurоniа» и «Gоtоniа») и одна русская – «Frаtеrnitаs Аrсtiса». Конвент президиумов  был официально признан ректоратом, как представительство всех студенческих корпораций.
К моменту принятия «Рутении» в Конвент президиумов немецкие корпорации, ввиду новых разногласий  из-за языка, окончательно вышли из К!П!  (14 мая 1932 года), и дело признания новой русской корпорации всецело зависело от благосклонности латышских конвентов. «Рутения» нашла среди них нового поручителя в лице корпорации «Lеttgаlliа» (вначале поручителем была немецкая корпорация «Frаtеrnitаs Rigеnsis»).
Только члены принятых в К!П! корпораций имели право открыто носить трехцветные отличия корпоранта. Русскому студенту это было важно для самоутверждения в общестуденческой массе.
Заручиться большинством голосов в К!П! было делом не легким. Прошение о принятии рассматривалось лишь после долголетней стажировки нового кандидата. «Рутения» дождалась этого лишь в 1935 году.
Рижская газета «Сегодня Вечером» в номере от 10 декабря 1935 г. писала:
 На последнем заседании Конвента президиумов, в среду рижских корпораций при Латвийском университете принята русская корпорация «Рутения», которая была основана в 1929 г. группою бывших членов корпорации «Фратернитас Арктика»… Жизнь корпорации протекает так же, как она идет во всех закрытых студенческих организациях. Большинство студентов сами добывают себе средства к существованию, сами оплачивают право учения. Это общее явление для всего русского студенчества, и тем приятнее подчеркнуть, что даже при тяжелых жизненных условиях русское студенчество не только идет вперед, постигая науку, но и не забывает о лучших общественных идеалах, воспитывая в себе волю и культивируя взаимную поддержку и помощь друг другу. При корпорации проводится также культурная деятельность. Так корпорация «Рутения» принимает участие во всех начинаниях русской общественности в Риге, откликаясь на все отмечаемые ею события. Признание Конвентом президиумов введет корпорацию «Рутения» в новый период деятельности. Самое тяжелое время, во всяком случае, осталось позади. Можно пожелать новой русской корпорации дальнейшего успеха.

А.А. Данилов-Милковский - участник этого события - вспоминает:

Осенний т.е. первый семестр 1935/36 академического года начался с большой активностью, т.к. предполагали, что еще до Рождества нас признают, и мы, наконец, после шести лет сможем с гордостью носить наши цвета - черный, оранжевый, белый. В президиум были избраны Виталий Викторович Трофимов (сениор), Леонид Николаевич Кузминский (вице-сениор), Борис Андреевич Кузнецов и ольдерманом Иван Аникитиевич Емельянов. Все очень деятельные бурши. Началось «хождение» по корпорациям, себя показывать и ближе знакомиться с очередными президиумами, благосклонный нам голос каковых на одном из заседаний К!П! привел бы к концу долголетнее ношение черных чехлов, под которыми был виден только белый ободок. Сениор неоднократно брал меня с собой, когда посещали латышские корпорации.
Так во время одного посещения корпорации «Frаtеrnitаs Lеttiса», я получил свое, не всем известное прозвище «Факс». Дело заключалось в том, что филистр «Frаtеrnitаs Lеttiса» Минкевич (тоже юрист) справлял в этот вечер благополучно сданный экзамен и, будучи уже в «бесконечно веселом настроении», называл своих фуксов «факсами», а не фуксами. Я на это обратил внимание наших комильтонов и с тех пор эта кличка осталась за мной, вплоть до получения цветов.
Жизнь на нашем Це!Ку! по Мельничной улице № 17 также преобразилась. Неоднократно приглашались представители латышских корпораций, на поддержку которых мы могли расчитывать. В этот период я проводил больше времени на Це!Ку!, чем у себя дома, что не всегда соответствовало желанию моего батюшки.
Наконец настал долгожданный день. Ольдерман велел безоговорочно всем фуксам быть на  Це!Ку! в этот вечер. Нашими экономами была тогда чета Васильевых и хозяйку прозвали Василисой. Когда мы, все фуксы, явились в положенное время, то ольдерман нас сразу заставил чистить на кухне картошку. Чистили мы добрых три часа, начистив много ведер картофеля. Василиса с мужем тем временем чистили селедки, нарезали белый (испанский) лук и делали другие приготовления. Очевидно президиум решил не ударить лицом в грязь и, в случае нашего признания, встретить гостей-поздравителей с накрытыми столами, полными горячего картофеля, селедкой с лучком под сметаной, солеными огурцами, свежим хлебом и кислой капустой, т.е. с тем, что можно быстро подать. В случае неудачи наш казначей не обанкрoтился бы! Мы теперь избaлованы, а в студенческое время это была королевская закуска!
На Це!Ку! к девяти часам вечера собрался почти весь наш наличный состав. Лица у всех были серьезные, говорили между собой чуть ли не шопотом. Атмосфера была наэлектризована. Стояла торжественная тишина, которая наблюдается при ожидании чего- то особенного. Ждали телефонного звонка и когда такой раздавался, становилось еще напряженней. Время шло. Около одиннадцати опять звонок. Трубку снял сам сениор. Когда же он объявил, что нас признали, то выражение радости на лицах присутствующих было неописуемо!
Очевидно пункт признания «Рутении» был одним из последних в повестке дня К!П!, ибо не минуло и часа, как на нашем Це!Ку! появились первые гости и, как ни странно, группа до тех пор нам недружелюбных «селонов»! Начался прием. В течении 24-х часов наш дом был открыт каждому буршу. Для фуксов же началось «боевое крещение». Не будь помощи ольдермана из корпорации «Lеttgаlliа», Валентина Ширанта, который откомандировал нам на подмогу несколько своих фуксов, нам, особенно в начале, пришлось бы туго. Я лично не спал 24 часа, а к концу от усталости и сон прошел. Для меня это осталось незабываемым, радостным переживанием.
В заключении, хочется вспомнить добрым словом «леттгаллов», которые гарантировали наш устав и приложили много трудов в деле нашего признания.
После второй мировой войны рижские студенческие корпорации в 1948-49 гг. возобновили за рубежом (сначала в Германии, затем в США) деятельность прежнего К!П! как «Объединение Латвийских Корпораций» - L!К!А!/.

 

Воспоминания рутенов
О дни бурсацкой прелести
Куда же вы умчались?


Первые годы
(Из «Циркуляра» №14, май 1949 г.. Мюнхен, Германия.
Составители: Д. А. Левицкий, А. В. Герич, П. И. Долгов).

Дорогой ком! не имея возможности в данный момент дать исторический очерк о 20-ти годах жизни и деятельности дорогой нам «Рутении», составители сего юбилейного циркуляра предлагают Твоему вниманию  ряд отдельных сведений  и воспоминаний рутенов в форме интервью. Эти воспоминания, являющиеся в той или иной форме и Твоими личными воспоминаниями, извлечены из бесед, писем и имевшихся в распоряжении президиума некоторых очерков.
Ввиду того, что многие не безынтересные для каждого рутена вопросы здесь не затронуты, а с другой стороны, к некоторым из старых и наиболее осведомленных рутенов составители не успели обратиться за сведениями, или не получили своевременных ответов, нижеследующее «интервью» носит характер индивидуальный и случайный, что в наших теперешних условиях простительно. Если бы молодые ком!ком! обратились с рядом вопросов о прошлом корпорации к нижепоименованным основателям и старшим рутенам, то им были бы даны нижеследующие ответы:


Вопрос:

Какие обстоятельства способствовали уходу будущих основателей «Рутении» из корпорации «Frаtеrnitаs  Аrсtiса»?

С.Г. Маламет:    В жизни так часто наблюдаемое явление, обозначаемое избитым выражением - борьба отцов и детей - имело место и в конвенте «Frаtеrnitаs  Аrсtiса».

Г.Ф. Блюм: Среди «отцов» было много корбуршей, которые являлись только на ординарный конвент и, не имея ни собственного мнения, ни интереса к корпорации, голосовали «за знакомого филистра» и губили много хороших замыслов и начинаний активной части конвента. Кроме того, что было особенно важно, они прервали столь необходимую в корпорационной жизни связь между «старыми» и «молодыми».В 1924/25 году цейтус выдался большой и дружный. Тогдашний ольдерман (бывший, к слову сказать, «оппозиционером» конвента) сумел заинтересовать молодых членов корпорации и, мне помнится, как все мы, молодые, с большим подъемом работали, подготовляя празднование 45-летнего юбилея корпорации. Однако активная жизнь на Це!Ку! новых фуксов не удовлетворяла: будни корпорации были слишком серы и однообразны. В результате образовался конвент фуксов - учреждение, какового не было в «Арктике». К «фуксовскому конвенту» быстро примкнули и некоторые «беспризорные» цветные (в том числе Блюм, Путнынь, позднее Николай Ильич Антипов/) Получив цвета и право голоса в конвенте, «молодая гвардия» стала проводить в жизнь свои «благоприобретенные» и тем более дорогие для нас идеалы. Однако, недоверие, непонимание со стороны старших членов конвента нас обижало.

Маламет: В конце 28 и начале 29-го года эта борьба приняла настолько острые формы, что радикальное разрешение вопроса стало неизбежным. Венцом всех произвольностей явилось постановление, что все решения конвента имеют силу только после утверждения председателем общества филистров(!). Это некоманное постановление было для группы молодых совершенно неприемлемым.

Блюм:  Весной 1929 года Николай Ильич стал собирать у себя на квартире наших единомышленников и обсуждать с ними план действия. Наши собрания стали известны и противной партии, и они отвечали тем же и, собираясь тоже на частной квартире, приготовляли нам решительный удар. Он последовал на апрельском ординарном конвенте 1929 года. Филистры, которые обычно игнорировали конвент, явились на этот раз почти в полном составе и подали обжалование на сениора В.О. Келлера по какому-то пустяшному делу.

Маламет:  За непредоставление отчета по балу, хотя он несколько раз пытался подать его. И тут Келлер допустил огромную ошибку, сев на стул подсудимого и передав председательство в руки противной партии.

Блюм: Вместо того, чтобы по законному праву закрыть конвент и дать нам возможность приготовиться к бою и обсудить новое положение.

Маламет: Келлер был деградирован и должен был покинуть конвент. Все раньше рукованные (опальные) были введены в конвент на основании забавного постановления «считать наказание отбытым». Конвент кончился нашим полным поражением.

Блюм: Мы чувствовали себя глубоко обиженными и оскорбленными и, кроме того, воочию убедились, что все наши усилия создать работоспособный конвент и внести новый дух в жизнь корпорации никогда не увенчаются успехом.

Маламет:  Мы, собравшись у Николая Ильича в числе 16-18, решили выступить. Это решение привели в исполнение, как известно, 14 ком!, что несколько позже привело нас к опале. После ухода мы решили, что не надо распыляться и что надо продолжать совместную работу и борьбу.


Вопрос : Как возникла идея создания новой корпорации?

Маламет:  Не было споров о том, что наша новая организация будет корпорацией и что мы будем продолжать вошедшие нам в кровь традиции. Это было ясно само по себе.


Вопрос :  Как были избраны наименование «Ruthеniа» и знаки отличия корпорации?

Блюм: Название «R u t h е n i а» провели Келлер и Блюм. Другие названия –«Нуреrbоrеniа», «Rоmоviа», «Nео-Ruthеniа» - не нашли поддержки. Цвета «Рутении» были предложены Келлером и им же сделан первый декель, который отличался от последующих вышивкой ( пламя вокруг креста). Следующие три декеля (Антипов, Тильцен, Блюм) имели более темный оранжевый цвет.Девиз «Арктики» Р.С.Т. (Рцы слово твердо), как старо-рутенский и нами к тому же строго выполненный, - остался и девизом новой корпорации. Второй девиз – «Vеrа аmiсitiа in саlаmitаtibus dignоsсitur» - принят был по предложению Вольфрама Ф.А. Рисунок герба - его же. Первоначально предполагалось объединить три герба - старой «Рутении», «Бористении» и «Арктики», но потом остались от них только циркели. Фигура Георгия Победоносца была скопирована с русской благотворительной марки времен первой мировой войны. Рисунок циркеля сделали Вольфрам и Лак, рисовали много циркелей на одном листе бумаги, и впоследствии сами авторы не могли установить, чей это рисунок.


Вопрос :  Когда возник первый собственно рутенский цейтус?

Блюм: Весною 1929 года мы устроили первую пирушку на квартире у Вейсберга, и там были приняты в корпорацию первые два «стопроцентных рутена» (как они сами себя потом называли) - Страутнек и Македонский. Вскоре удалось получить квартиру на Грешной улице, и началась «нормальная жизнь» . Цейтус вырос до 19 фуксов, в числе которых был и наш нынешний сениор Д.А. Левицкий.


Вопрос: Какие памятные события можно указать в первые годы существования «Рутении»?

Д.А. Левицкий:  Эти первые годы существования нашей корпорации, или наша «древняя история»  - время до официального признания «Рутении» и вступления ее в состав К!П! Эти пять с половиной решающих лет остались навсегда в памяти, как время напряженной работы и беспрерывной борьбы. Перед нами стояли две главные задачи:1) Прочно стать на ноги. Это означало - создать из молодой корпорации не временное формальное объединение студентов, а содружество людей, связанных на всю жизнь, как взаимной симпатией и уважением, так и безусловным общим признанием обязательности тех правил чести и поведения, которые нашли выражение в нашем Внутреннем уставе (комане).Стать на ноги, значило в то же время - приобрести самим и научиться передавать младшим навыки самоуправления и хозяйствования, ибо следовало создать и материальную основу нашего существования (удобное и подобающее помещение, инвентарь, средства на текущие расходы и т.д).2) Добиться признания со стороны Конвента президиумов - К!П!Одновременное осуществление этих двух намеченных целей требовало от рутенов большого напряжения сил, энергии, упорства, не мало времени, а главное, энтузиазма и веры в успех. Разнообразные требования внутренней жизни и нашей «внешней политики» неизбежно приводили к некоторой «специализации» отдельных комильтонов. соответственно их талантам и наклонностям. Уменье наших основателей и, в частности, первого ольдермана Г.Ф. Блюма, найти индивидуальный подход к фуксам и включить каждого из них по его способностям на полезную деятельность или «фронт борьбы» должны быть особо отмечены, и 20 лет тому назад произвели на меня большое впечатление.Из событий того времени, имевших значение и для последующего развития корпорации, запомнились:

1930 г. Летом переезд на новое Це!Ку! на Феллинской улице (ныне Виландес), перестроенное соответственно нуждам корпорации, а осенью освящение помещения владыкой Иоанном. Там мы провели три первых года нашей жизни. Там сложился тот внутренний уклад и распорядок, которым рутены жили без особых изменений и после переезда на два последующих Це!Ку! и который, как нельзя лучше, запечатлен в стихотворении Р.Л. Шполянского «Це!Ку!».В декабре, в Риге, состоялся 2-й съезд русских студенческих организаций стран с коренным русским населением. В подготовке съезда, его работе, отдельные рутены (Н.И. Антипов, Д.А. Левицкий) принимали весьма деятельное участие, а часть заседаний съезда происходила в нашем помещении. Активное участие «Рутении» в этом начинании имело для нее важное значение: о нас сразу узнали наши сородичи в Эстонии и Литве, и рутены познакомились и наладили дружественные отношения с представителями юрьевских русских корпораций, а знакомство с ковенчанами привело вскоре к тому, что при нашем активном содействии в Ковно была основана «Рутения».

1931/32 гг. были годами внутреннего укрепления, дружной работы и одного важного события - необходимости, в интересах признания, формального выхода основателей из корпорации. Как ни горестно было принятие этого решения, теперь нельзя не признать и большой пользы от его осуществления. Ряду молодых рутенов пришлось занять ответственные должности раньше, чем предполагалось, и представлять корпорацию. Деятельная помощь советами и указаниями со стороны основателей и их продолжавшаяся моральная поддержка и интерес ко всем шагам молодых комильтонов в значительной мере содействовали удачному и безболезненному вовлечению новых сил в активную деятельность на благо корпорации.

1933 г. 16 февраля мы отпраздновали в первый раз коммерш в память основания первой рижской русской корп! «Бористения». Тогда же была заключена на нашем Це!Ку! картель с корпорацией «Фратернитас Этерна». Мы часто впоследствии обсуждали значение этого акта.

Зададим и нашим картельным друзьям в связи с этим вопрос:


Вопрос : Какие практические результаты имело заключение картели?

Ю.А.Сорокин (Фратернитас Этерна): Совершенно неожиданные! В противовес другим картелям, заключенным нашим конвентом, картель с «Рутенией» чрезвычайно быстро переросла рамки формального договора о дружбе и взаимном признании, став фактором тесной связи между обоими конвентами. Благодаря общности целей и идеалов, а также частому общению, дружба наших организаций перешла в область личных отношений и связей между отдельными их членами, внутренне слив обе корпорации.Я уверен, что каждый «фратер этернус», вспоминая лучшие годы жизни, проведенные в корпорации, не может не вспомнить своих братьев рутенов, чувствуя, что мы с давних пор составляли одно целое. Это понятие единства и братства было нами, этернами младшего и среднего возраста, воспринято, как аксиома уже с фуксовских времен и потом проверено на личном опыте.Мне кажется, что мои мысли отчасти передает крылатое сербское выражение: «Нас и русских 200 миллионов», символизирующее трогательную веру в силу и непоколебимость русского «Рцы слово твердо».

Д.А.Левицкий: 1932 год. Весною все 6 немецких корпораций, а в их числе и «Frаtеrnitаs Rigеnsis», вышли из состава К!П! Возник вопрос: при ком гарантировать коман? Начались переговоры с конвентом «Lеttgаlliа», увенчавшиеся успехом и к осени того же года наше дело в К!П! в свои руки взяли летгаллы, с которыми у нас быстро наладились дружественные отношения. Осенью мы должны были покинуть свое помещение и перенесли Це!Ку! на Мельничную ул. Здесь рутены жили вплоть до 1939 года.

1934 год. Весной исполнилось 5-летие основания «Рутении». Мы дружно и систематически готовились к торжествам - ведь это был наш первый юбилей и первое большое выступление. Торжества официальные: акт, коммерш и бал в зале «Ресурс»,- и неофициальные, потом на Цк!Ку! и в нашем саду, по всеобщим отзывам были одними из самых удачных вообще за все время существования корпорации. Впервые к нам приехали наши друзья этерны в большом числе с фуксами, деятельно помогавшими нашим и получившими свое «боевое крещение» в познании рижских «узусов» (обычаев). Приехали и ковенские рутены.Осенний семестр, на который я был избран сениором ( вице-сениор И.А.Емельянов, секретарь А.П.Никаноров), начался 15 сентября в несколько иных чем обычно условиях..Весной в стране произведен был переворот и новое правительство Ульманиса стало урезывать академическую свободу и стеснять нашу привычную «вольность». Семестр вообще был траурный. Хоронили фил! Шабловского, в октябре пал жертвой покушения король Югославии Александр, а сейчас же затем, зверски убит был наш архиепископ Иоанн. Панихиды, похоронные шествия, траур и вечера памяти на нашем Це!Ку!

1935 год. В начале ноября последовало долгожданное признание «Рутении» и ее принятие в качестве полноправной корпорации в состав Конвента президиумов. Решающее для нас заседание К!П! происходило, как обычно, вечером. Когда оттуда позвонили к нам на Це!Ку!, сам сениор принял по телефону радостную весть. Во всяком случае, помнится ясно, что он вошел бледный к нам, собравшимся в ожидании вестей из К!П! в конвентской, и громко объявил о состоявшемся признании. Сейчас же, при всеобщем торжественном молчании, И.А.Емельянов провозгласил - предлагаю спеть «Коль славен». Впервые мы могли открыть наши цвета. Три дня развевался перед нашим Це!Ку! новый черно-оранжево-белый флаг, и трое суток, по старой традиции, двери рутенского Це!Ку! открыты были для буршей всех корпораций, желавших поздравить нас и выпить с нами за процветание «Рутении».Так кончился первый период жизни нашей корпорации, ее «древняя история». Основная задача нашей деятельности, наконец, была осуществлена. Полный успех был результатом общих усилий всех комильтонов, честно служивших своей «Рутении», но особенно большое спасибо мы должны сказать тем, кто в этой долгой борьбе беспрерывно сражался в первых рядах: нашим дипломатам (из основателей особенно Н. Антипову, из более молодых - тогдашнему сениору В. Трофимову), самоотверженным визитерам по чужим конвентам, мастерам на все руки, и тем, кто во всех положениях умел постоять за себя, за корпорацию.Нельзя забывать, что признание далеко не было делом одной лишь «дипломатии». Доброе имя рутена, престиж «Рутении» в глазах других буршей был несомненно завоеван в большой степени нашими мастерами-фехтовальщиками и мензурантами, теми рутенами, которые умели поступить, как сказано в нашей песне:

Мы принять любой готовы вызов
И с клинком скрестить клинок!


Вопрос : Как отразилось признание на жизни «Рутении»?

Д.А.Левицкий:  Факт признания возлагал на корпорацию ряд новых обязанностей в смысле репрезентации и участия в официальной деятельности К!П! Однако признание воспринималось как существенное облегчение, ибо упомянутые новые обязанности были далеко не так обременительны, как та активность, которую рутены должны были проявлять во время борьбы за признание. Прекратились официальные визиты большими группами во все латышские конвенты. Не надо было устраивать утомительных приемов у себя для влиятельных буршей отдельных корпораций. Теперь можно было уделять значительно больше времени и внимания внутренней жизни корпорации и заняться разработкой той ее стороны, которую лучше всего назвать идеологически-образовательной. Необходимость дать корпорации нечто новое в этой плоскости была осознана с самого основания «Рутении» и нашла свое выражение в учреждении должности «магистра литерарум».

Однако среди основателей только Н.И. Антипов систематически работал в этом направлении, а среди первого цейтуса он только во мне нашел для себя первого субститута. Когда в активную конвентскую работу включились молодые бурши второго, третьего и последующих годов (цейтусов), среди них оказалось много лиц, искавших в корпорации новой целеустремленности. Хочу назвать А.Я. Флауме, Л.Э. Францмана, А.П. Никанорова, А.Н. Буюмина, и поступившего к нам позднее А.А. Гартмана, как тех рутенов, которые своей энергией, диапазоном своих интересов и знаний, и неизменной преданностью делу создания из «Рутении» содружества всесторонне развитых, национально-мыслящих и дисциплинированных русских людей оставили неизгладимый след в жизни корпорации. Занятия «магистра литерарум» стали существенной стороной в общей системе корпорационного воспитания, они стали популярны, и жизнь на нашем Це!Ку! без них показалась бы рутену последующих периодов недостаточно содержательной и неполной. Когда «Рутения» праздновала свое 10-летие, вице-сениор  Р.Л. Шполянский в своей речи на торжественном акте подробно остановился на той большой работе, которая была проделана в этом направлении.


Вопрос : В чем в сущности заключались новаторские устремления средних поколений «Рутении», поддерживаемые и частью представителей старших цейтусов?

А.Я. Флауме: Это были попытки уточнить в общей идеологии бурша идеологию русского корпоранта, а также наладить общее образование и прежде всего национальное воспитание рутенов - деятельность с общебурсацкими принципами вразрез не входившая, но практически новая. Небезынтересно заметить, что новые искания привели к некоторым контрастам: так кое-кто, преувеличивая нашу бурсацкую удаль, количество мензур, а еще пожалуй, и активность по пивному делу, считали нас лихими, (едва ли не чрезмерно) буршами: иные же (например аркты) обвиняли нас в уклоне от чистой буршикозности. Нас разные толки тогда не смущали, поскольку. часть «стариков» существовала исканиями средних цейтусов, а другие не противодействовали им, т.к. все в общем соглашались в том, что «Рутения» должна иметь другое лицо, нежели «Арктика»: не даром ведь наши основатели оттуда выступили.


Вопрос:  А каково было отношение к некоторым новшествам со стороны основателей, как известно, на время отошедших от активной жизни? Не возникло ли, как некогда в «Арктике», какого-либо непонимания между отцами и детьми?

А.Я.Флауме:  Нет. Во-первых наши «отцы» ни в какой мере не были бы склонны повторять историю. Во-вторых, сами по себе стремления искать и идти вперед отнюдь не противоречили заветам наших основателей, а, напротив, в значительной мере именно им были обязаны своим возникновением. Может быть, только некоторые из новых увлечений, методов работы и отдельных сторон внутренней жизни могли бы показаться нашим основателям непривычными или даже крайними. Мне лично теперь кажется, что некоторые из тогдашних реформ были более революционными, чем следовало. Сюда я отнес бы русификацию и корректуру песенника в той его части, которая может быть, в силу традиционности имела бы право на сохранение погрешностей в области языка и стиля. Мне, да я думаю никому из нас, активных тогда рутенов, не приходила в голову мысль о каком-либо отчуждении между корпорацией и основателями. Однако, основатель Блюм не согласился.

Г.Ф.Блюм: Со смешанным чувством гордости и грусти собрались мы, основатели, на 10-летний юбилей «Рутении» в роскошном новом Це!Ку! на Школьной улице. «Рутения» стояла твердо и прочно. Это была организация с достойным прошлым и хорошими видами на будущее, но... это была не та «Рутения», на основание которой мы потратили так много трудов и энергии. «Я счастлив Вашей радостью», - припоминаю я слова своей приветственной телеграммы Конвенту.

И опять собрались на коммерш рутены осенью 1941 года. Я был на нем «последним могиканом»- единственным из основателей. И вот мое впечатление: «Рутения» потеряв так много своих филистров и корбуршей, потеряв все свое имущество, исполнена была духом жертвенности и идеализма, духа сердечности и братства - всего того, чем так сильны были основатели «Рутении» в 1929 году. И я чувствовал себя ни чужим, ни лишним, не думал о том, что я единственный и, быть может, последний. Я был в Рутении, и мы все были одна семья, все братья по духу, почти братья по плоти и крови. И я убедился, что идеалы наши сохранены и будут переданы новым поколениям. Будет жить «Рутения»: русский дух взяли мы с собой в эмиграцию, и я верю, мы сумеем сохранить его до лучших времен твердою волей черного цвета, пламенными сердцами оранжевого и передадим его наследникам чистым и незапятнанным, как белый цвет «Рутении»!


Вопрос: Какими впечатлениями мог бы поделиться рутен, поступивший в более поздний период?

К.Н. Трирогов:  Время моего поступления, а затем и получения цветов, совпало с расцветом «Рутении». Очевидно, что в результате 10-летнего существования корпорация стала настолько мощной организацией, что ни с какой стороны не представлялась молодым конвентом. В моем цейтусе было 18 конфуксов, и любопытно отметить среди них большой процент студентов из провинции. Совершенно несомненно было, что «Рутения» пользовалась известностью и симпатией русской молодежи далеко за пределами центра академической жизни. Помнится, что моих конфуксов, как и каждого поступившего в эти годы в «Рутению», воодушевляла стройно налаженная система организации внутренней жизни конвента, где решительно каждый мог найти применение своим запросам и силам, и должен был и сам серьезно работать. Достаточно вспомнить разнообразие деятельности на Це!Ку!: содержательные беседы по идеологии и истории, доклады на темы из области науки, искусства и культуры, в первую очередь русской (Н. Антипов, А. Гартман и др.), шахматные и спортивные начинания, интереснейшие вечера /точнее ночи/, когда проявлялись многообразные таланты рутенов.

Увы, содержательной и красочной жизни нашей корпорации вскоре суждено было прерваться. Наступил трагический 1940 год, вырвавший из нашей среды многих ее членов и разрушивший наш дом. «Рутения», однако, не была уничтожена: поредевшие ряды рутенов оправдали свой второй девиз, завещающий дружбу в несчастии. Когда нельзя было встречаться явно, встречались тайно, а при первой возможности сойтись открыто, без сговора в определенный час встретились у дверей бывшего Це!Ку!.

Работа «Рутении» продолжалась и в последующие 1941-1944 годы. Происходили конвенты и доклады и, несмотря на тяжелые времена, было отпраздновано 15-летие «Рутении» в помещении «Русской Кассы», где мы еженедельно собирались в последний, «немецкий» год нашей рижской жизни. Было, наконец, и два цейтуса (восемь фуксов). В этот период, как и в предыдущий «советский», рутены держались сплоченно, а деятельностью их во вне руководили честь и убеждения.

А.В. Герич: Поступил в «Рутению» в момент ее расцвета - приближался 10-летний юбилей. «Рутения» жила хорошо налаженной жизнью. Это была новая русская академическая молодежь, пережившая базаровщину, созидающая и строящая. Эта семья в первый вечер повлекла к себе молодого студента. Но ему предстояло пройти жесткую школу. Его ждали разочарования и не раз он малодушно хотел сдаться. Часто думал тогда молодой студент, зачем все это нужно, к чему, разве нельзя иначе? И вот теперь, выдержав жесткую школу,  перетерпев много, можно со спокойной душой сказать: «Так было правильно!» «Рутения», как ни одна другая организация, создала свою семью и спаяла своих членов воедино. Только эта школа дает нам возможность уже четвертый раз собираться на чужбине, предолевая все трудности, чувствовать себя в семье рутенов, как среди родных и знать, что куда судьба рутенов не забросит, они будут друг к другу стремиться, друг другу помогать и своей жизнью и делами оправдывать девизы, начертанные на гербе.

 

Поездка в Юрьев

Воспомининие Е.А. Осипова

Когда в 1929 году основалась «Рутения», я был в третьем классе основной школы в Двинске. Как обычно, школьные годы тянулись медленно, бесконечно, монотонно. В конце концов «основушка» осталась за спиной и я стал гимназистом. Об университетской жизни и жизни студентов, здесь в Двинске, было мало известно. Про корпорации, и в частности про «Рутению», я узнал только от своего брата, который приезжал домой на каникулы в черном декеле. Впервые я увидел «живого» рутена в цветном декеле, когда Илья Мамантов, ольдерман брата, навестил нас в Двинске по дороге в Корсовку.
Вот скоро пришло время, когда и я попал в университет и был принят в «Рутению». В 1938 году осенью сениор Кузьминский надел на меня черный декель и я стал фуксом. С этого года для меня началась новая жизнь - университет вдали от дома, студенческая жизнь, жизнь бурша, появились новые друзья, новые интересы, новые обязанности. С гордостью я носил свой декель фукса, а потом цветной декель, надетый на меня моим ольдерманом Трофимовым.
Вспоминаются некоторые эпизоды студенческой жизни – например, поездка в Юрьев в ноябре 1938 года на коммерш «Фратернитас Этерна»:
Я тогда был еще фуксом. На коммерше, помогая местным фуксам, я наполнил рюмку этернскому филистру из графинчика с уксусом. Сообразил я свою ошибку в последний момент, но было уже поздно. Рюмка поднялась, опрокинулась и застыла в воздухе. После несколько минут молчания раздался грозный и вместе с тем испуганный голос - фукс!! Бледный и перепугавшийся, я предстал перед негодующим филистром в ожидании заслуженного наказания. Я должен был отправиться на двор, сосчитать все звезды и доложить ему об этом. Облегченно вздохнув, отправился на двор, где начал прохаживаться и освежаться. Сколько я там пробыл, не помню. Через некоторое время один из этернских фуксов разыскал меня, сказав, что филистр Х хочет меня видеть. Я просил конфукса передать филистру, что он меня сбил со счета и я должен начать все с начала. Когда я позже вернулся погреться, то мой филистр, будучи уже сильно «усталым», или забыл как я выгляжу или вообще забыл про меня и весь эпизод.


Коммерш

Осенний коммерш 1939 г. на Школьной ул. Воспоминание С.А. Соколова, «Вестник Рутении» № 105,1983.

Боже, как долго тянется сегодня лекция. Почему этот проклятый звонок не звонит? Каждую минуту смотрю на часы... Но вот, слава Богу, слышно далекое дребезжание. Профессор Витолс еще не успел сложить свои записки, как я уже выбежал из аудитории и лечу через две-три ступеньки вниз по лестнице. Знакомый коллега изумленно смотрит мне вслед и кричит: - Соколов, куда? - Коммерш! на лету отвечаю ему. - Тогда все понятно.
Сегодня коммерш на новом Це!Ку!, на Школьной улице. В раздевалке быстро накидываю пальто и лечу, лечу... У меня радостное настроение, душа так и прет наружу. Хочется первого встречного обнять и расцеловать! Нет сил подождать трамвая и я быстро шагаю по «Бривибасу». Иду по Школьной - издали развивается черно-оранжево-белый флаг. Прохожу мимо Це!Ку! и гордо «декеляю» родным цветам. Подхожу к парадной двери и звоню. Открывает фукс. «Прозит коммерш!» - «Прозит фест!»- отвечаю я, снимаю пальто и прохожу в конвентскую.
Конвентские фуксы вставляют свечи в подсвечники. Сениор ком! Берг сидит за столом президиума и что-то пишет. «Декеляю» гербу и знамени. Комильтонов уже собралось много. Все по праздничному одеты, все радостно взволнованы. В передней звонок у входной двери звонит непрестанно. Вот тяжело поднимается по ступенькам лестницы и входит в прихожую фил! Михаил Степанович Чулков. Его седую голову украшает рутенский декель. Несколько фуксов подбегают к фил! Чулкову и помогают снять пальто. Но вот снова звонок. Входит почетный фил! профессор Эдуард Эдуардович Гартье. Фуксы поздравляют филистра с коммершем. «Прозит, прозит ...хе  хе!» отвечает фил! Гартье. «Ах да!» спохватывается он – «Там в пальто осталась моя шапочка». Фуксы подают ему пальто и филистр надевает декель. Конвентский фукс ходит со звонком и созывает комильтонов на Торжественный конвент. Четвертым шаржиртом выбирается Анатолий Порфирович Никаноров. Поется Песня Знамени и Торжественный конвент окончен.
Комильтоны и филистры проходят в подвальные помещения. Фуксы вносят столы и расставляют стулья. на столы ставят канделябры. Магистр кантанди Ванечка Емельянов  строго блещет стеклами своих очков и приглашает всех присутствующих на официальную пирушку. Торжественно звучит «Коль Славен» и «Гаудеамус». Приготовиться к «0течественной песне», громко обьявляет магистр: штехбрудеры занимают места визави. Шаржирты с цветными рапирами садятся по обоим концам стола. Кубконосцы наполняют вином кубки. Ванечка в последний раз обводит всех испытующим взглядом, встает и начинает:
Шум и клики умолкайте,
Да услышат песнь мою!
Братья русские внимайте,
Песню хором повторяйте
Песню песней я пою (16).
Его хором подхватывают все и величественная песня широтой своих звуков заполняет обширную конвентскую. Происходит колка декелей. Тут шаржирты должны следить в оба! Вот колются два почетных филистра. Они стараются наколоть оба декеля на одну рапиру. Сзади стоящие шаржирты твердою рукою помогают надеть декель на правильную рапиру.
Ландесфатер окончен. «Штехбрудеры» расписываются на лентах. Официальная часть коммерша закончена. Теперь слово имеет захарчей. Фуксы с молниеносной быстротой снуют вверх и вниз, таща закуски и напитки. Экономка, фрау Рулле, еле успевает выдавать всякого рода яства. Ее торопят фуксы: «Фрау Рулле скорей, скорей!» - «Скорей не могу, у меня только два рук и два ног!»- отвечает хозяйка. Столы накрыты. Коммильтоны и филистры рассаживаются где кто хочет. Начинается «штымовка», а с ней начинается испытание фуксов. Становится шумно и весело. Через часа полтора некоторые уже навеселе...
В филистерской набилось много народа. Там поет доморощенный квартет. Высоким тенором поет Коля Товпенец, ему вторит Коля Ковалев и всех покрывает густой бас Римы Соколова. А рутены пьют рутенским темпом. Многие не выдерживают этого темпа и «отдают концы». Остается «честная кампания» человек двадцать, которая будет встречать зарю. Фуксы заметно устали и ольдерман берет их под свою защиту. А вот Толя Флауме сидит совсем пассивным, он беспомощно разводит руками и старается вспомнить за что он «влил» фуксу.
В углу филистерской удобно развалившись сидят два друга - Херувим и Серафим, оба под легким градусом. «Серафим, будешь пить кофе с коньяком?» спрашивает Херувим. Подражая провинциальному священнику, Серафим Соколов отвечает: «Из легких виноградных вин предпочитаю коньяк, потому, что нет в нем подлой кислости!» Далеко за полночь. Уже Ваня Емельянов провел «шойнес лид» - «Раз в полоску Маша жала», а фил! Столыгво – «Маленький горшочек». А тут на стул встает Бибка Мамантов и проводит летгальские частушки –«Сорок пици уушарапнели разорвея воздуха». Все подхватывают припев – «Ух я, ты моя сирдс, яу додас милиба!».
Вдруг сверху доносятся бешенные звуки лезгинки. Это Теди Аль высказывает свой хмельной темперамент на рояли. Комильтоны бросаются наверх и останавливаются в изумлении. Лелька Милковский накинув на плечи скатерть, с двумя кухонными ножами, танцует между пустыми бутылками лезгинку. Все присутствующие гогочут от тех выкрутасов, которые выкидывает Лелька.
Совсем незаметно подкралась заря. Пора по домам. Немного отдохнуть - и снова на «катерфриштик». Поднимаюсь наверх. Надеваю пальто и выхожу на улицу. Воздух дурманит голову, так что трудно стоять на ногах. А вот тут подъезжает спасительный «фурман». Бурчу извозчику адрес и валюсь в пролетку. Какая- то серая пелена заволакивает мои глаза и я засыпаю под мерное цоканье копыт...
Мой декель пылью занесен,
И   лента   развалилась,
Исчез рапиры блеск и звон,
И ржавчиной она покрылась!

 

Встреча с основателем

Вспоминает Г.Г.Гроссен

В юбилейный 1939 год рутены чаще собирались на конвенты и разного рода совещания. По нашему обычаю старшие члены-филистры оповещались лично по спискам, которые разносили фуксы. Раз, в полученном мною от ольдермана списке оказался наш многоуважаемый филистр-основатель Николай Ильич Антипов, никаких должностей в корпорации не занимавший, всегда после официальной части собрания спешивший домой. С интересом ждал встречи с ним в домашней обстановке. О Н.И.Антипове, как об известном альтруистическом общественном деятеле, часто рассказывал мой отец, работавший в 20-ые гг редактором русской газеты «Слово». Н.И.Антипов состоял членом правлений многих русских организаций, но, нигде вперед не вылезая, предпочитал направлять и координировать их деятельность за кулисами. В 1931 г. Н.И.Антипов и мой отец были кандидатами в рижскую думу по списку №10 (Объединение русских общественных организаций).
Н.И. Антипов родился в 1904 г. в рижской купеческой семье. Окончив гимназию, поступил на юридический факультет ЛУ, по окончании которого работал в Риге адвокатом. Его родители имели в старом городе магазин охотничьих и рыболовных принадлежностей. Н.И. жил с родителями на бульваре Аспазии, невдалеке от университета. Мне было удобно зайти к нему во время большой перемены. Дверь отворила прислуга, за которой в переднюю быстрыми шагами вошел улыбающийся круглолицый хозяин и провел меня длинным коридором в свой кабинет. Сквозь ставни и тяжелые занавески лучи солнца слабо освещали просторную комнату: в правом углу массивный дубовый шкаф, наполненный книгами, налево - большой письменный стол, заваленный грудой книг, очень похожих на те, которые я видел дома на столе моего отца - годовые отчеты различных организаций.
- Как поживает Генрих Иванович? - спросил Н.И. об отце. - Мы с ним вчера до поздней ночи заседали в Просветительном обществе. Русской общественности пора быть сильнее представленной в политическом спектре города. Городской голова и некоторые латышские политики это понимают и сочувствуют нам. Работа в Студенческом совете показывает, что несмотря на известные трудности, упорной и настойчивой работой можно кое чего добиться». Ветер распахнул ставни и открыл вид на цветочные клумбы перед Национальной оперой и темневшим вдали зданием университета.
Яркий луч света осветил комнату, блики заиграли на шариковых ножках шкафа и письменного стола, мне казалось, что они также стойко несут груз тяжелых книг, как хозяин нагрузку общественной работы. - Ну как? был на Певческом празднике в Печерах и Нарве?,- спросил Н.И. - Да, мы там были с отцом, ведь для нас это родные места: 70 лет тому назад мой прадед, приехав с семьей из Швейцарии, поселился вблизи Опочки, там варили сыр, который развозили по всей Псковской губернии. В 1919 г. моя мать, как беженка из Риги. очутилась тоже в Пскове; там я и родился. Отец пережил в Нарве агонию Северо-Западной армии Юденича. М.И. Соболев, один из устроителей праздника, давний друг отца. Выступления хоров, как в Нарве, так и в Печерах прошли великолепно и произвели на меня сильное впечатление. Об этом слете русских хоров и оркестров отец написал статью в журнале «Для Вас».


Общественная деятельность

Не только как члены корпорации, но и как организация, «Рутения» принимала активное участие в общественной жизни, особенно в студенческой среде. Приводим выдержки из печати тогдашних лет.


Из сборника «Русский ежегодник на 1938 год»:

С начала своего существования «Рутения» принимала активнейшее участие в местной академической жизни. Начиная с 1930 г. и вплоть до последних выборов Студенческого совета, русское студенчество ежегодно посылало в Совет в числе своих представителей одного или двух рутенов, которые работали в разных комиссиях Студенческого совета, а также в комиссиях по освобождению от платы за учение. Столь же активно и регулярно участвует корпорация, начиная с 1930 г., в организации и праздновании русского студенческого праздника «Татьянина дня».
В декабре 1930 г. «Рутения» участвует во 2-ом съезде русских студенческих организаций государств с коренным русским населением. Незадолго до съезда к корпорации обращается за содействием группа русских студентов из Ковно (Каунаса), желающих основать там корпорацию. При дружеском содействии рижан там 7 декабря 1930 г. основывается четвертая «Рутения», которая получает от рижской: - цвета, девиз, герб и устав. С того времени обе «Рутении» поддерживают самые тесные дружеские отношения. В 1932 г. в Ковно основывается женская корпорация «Filiae Rutheniae», с которой также налаживаются дружеские отношения.
В ноябре 1930 г. рутены знакомятся с членами  корпорации «Фратернитас Этерна», основанной в Юрьеве 9 ноября 1923 г. с цветами: черный-белый-оранжевый и девизом – «Unitаs vinсit». Знакомство переходит в дружбу и в феврале 1933 г. обе корпорации заключают договор о дружбе и ежегодно обмениваются визитами, приуроченными к коммершам. Посильное участие принимает корпорация и в жизни русской общественности. С марта 1930 г. она состоит в Русском национальном объединении и входит в его правление. С 1930 г. и по сей день корпорация участвует в устройстве «Дня русской культуры» и во многих других начинаниях русской общественности.

«Рутения»  издала свой песенник

 Сегодня,  № 126, 7 мая 1939 г.:

Рижская русская корпорация «Рутения» выпустила на днях печатный сборник студенческих песен, - свой песенник, представляющий большой интерес не только для одних рутенов, но также для любителей русской поэзии и русской песни. Родоначальником русской студенческой песни был известный поэт Н.М.Языков, бывший также основателем первой русской корпорации «Рутения» в Дерпте. В сборник рижской «Рутении» вошли некоторые известные песни на слова Языкова, равно как и переводные студенческие, русские и малороссийские песни. Кроме того, в изящно изданной маленькой книжечке песенника, - по данным вводной статьи, всего лишь третьего по счету русского корпорационного песенника, из изданных за 112 лет существования русских корпораций, - можно найти также краткие биографические данные, касающиеся авторов помещенных в сборнике песен, а также исторические сведения о жизни русских корпораций.
В песеннике представлены песни из традиционного русского застольного репертуара,  песни на слова Пушкина, Лермонтова, Рылеева, Некрасова. Представлены и популярные украинские песни. Но преимущество отдается песням «бурсацким», т.е. чисто корпорантским.- среди них как широко известные в студенческой среде, так и порожденные кругом поэтов самой «Рутении». Приводим их здесь.



А.Х.Кнох.   ПЕСНЬ ЗНАМЕНИ

Рутены, держите всегда высоко
Святым, незапятнанным Знамя.
В минуты невзгод да поддержит оно
В нас дружбы священное пламя.
Мы клятвой скрепили на все времена
Наш братский союз; обязались всегда
Быть верными гордым заветам.

Рутении многая лета!


Рутенам не страшны удары судьбы
И дорого правое дело,
Не дрогнут ряды их в минуту борьбы,
С Победным Георгием смело
Пойдут, как один, отстоять свою честь
И жертвы сумеют безропотно несть
Во имя высоких заветов

Рутении многая  лета!


Чтя память ушедших навеки друзей,
Склоните вы Знамя родное
И, круг поредевший смыкая тесней,
Держитеь за братство святое.
Покажем на деле примером живым,
Что верность девизу мы свято храним,
Что гордые помним заветы.

Рутении многая лета!


Друзья, так налейте ж бокалы полней,
Мы кубок осушим заздравный.
В кругу нашем песня пусть льется звучней
И вспомним мы в час этот славный
Всех тех, кто Рутении верно служил,
Кто брата в минуту беды не забыл,
Кто верен был гордым заветам.

Рутенам тем многая лета!
Рутении многая лета!
Многая, многая лета!



А.Я.Флауме.  ГИМН РУТЕНИИ

Над нами гордо вьется наше знамя
И не живет унынние у нас.
Во имя дружбы, юности и знанья
Вперед, рутены! В добрый час!

Не нам на полпути остановиться, -
 Мы будем помнить всюду и всегда:
Тому, кто ошибается, - простится,
Тому, кто равнодушен, - никогда.

Мы обретем еще по духу братьев
И будет шире нашей дружбы круг.
Мы верим, что не зря в рукопожатьи
Соединилось много, много рук,

Что не поблекнет гордый щит рутена,
Что дух бурсацкий вечно будет жить,
Что эта песня будет нам священна
И с нею бодро выйдет наша смена
Работать, верить и любить!

        
А.Я.Флауме. МАЙСКАЯ

Мы весну сегодня  встретим
Ярким пламенем костра,
Песней звонкою, как ветер,
И пирушкой до утра.

Над костром сверкают искры,
Гаснут, падая во тьму…
Вспомним все, что сердцу близко
Моему и твоему.

И с весенним  вольным  ветром,
Что несется  вдаль,звеня,
Отошлем свои приветы
Через горы и поля!

        
А.Я.Флауме. ПРОЩАЛЬНАЯ

Наш тесный круг вам суждено оставить,
Но долголетней дружбы не забыть:
Не раз придется с нами праздник справить
И, если нужно, - горе разделить.

А если рок дорогами иными
Вас поведет на долгие года, -
 Одно всегда вам будет близко имя,
Одн девиз стал вашим навсегда.

И путь наш, вместе начатый когда-то, -
И вам и нам он предстоит еще:
Ведь мы в одно и то же верим свято,
Одно и то же любим горячо!
    

 А.Я.Флауме

Тот, кто верен нашему девизу,
Никогда не будет одинок,
Мы принять любой готовы вызов
И с клинком скрестить клинок.

Что бы в жизни ни случилось с нами,-
Будем с верою глядеть вперед,
Ибо вера двигает горами,
Ибо смелоть города берет!


Наш  девиз гласит о дружбе вечной,
 Нас ничто, ничто не устрашит,
И крестом Георгия отмечен
Не напрасно гордый щит.

Что бы в жизни ни случилось с нами…


Если жертв, лишений и разлуки
Наш народ потребует от нас,
Мы пожмем друг другу крепко руки,
Может быть, в последний раз.

Но простимся бодрыми словами,
С верой твердою пойдем вперед,
Ибо вера двигает горами,
Ибо смелость города берет!

                                        
А.А.Иллюкевич. МАЙ ПРИШЕЛ

Пришел, пришел он, гость желанный,
Развеять сумрак и печаль,
И ветер звонкий, ветер пьяный
Весеним  лётом мчится в даль.

Пусть все забудутся печали,
До края кубок наливай!
Сегодня мы весну встречаем,
Сегодня мы справляем май.


Весна всегда поет о новом,
О том, чего так долго ждем…
Весна, весна! Твоим ли словом
Мрак долгий будет побежден?

Наш первый тост – за пробужденье,
За избавление от тьмы,
За все заветные стремленья,
За то, что в сердце носим мы!



Р.Л.Шполянский. C.Q.

С!.Q!.- так уж издавна дом наш зовется
В семье моей дружной, большой,
Здесь славно живется, здесь звонко поется,
Здесь мы отдыхаем душой.

И если тебя посетили невзгоды,
Сумеем рассеять тоску -
Ведь так повторяется из года в годы:
Спешишь отдохнуть на C! Q!

А если ты счастлив, то радость успеха
Отпразднуем всею семьей!
Друзьям твое сердце открыто для смеха,
Друзья веселятся с тобой.

За дружной работой, за пылкой беседой
Часы наши быстро текут.

И лучших часов я нигде не изведал,
Чем здесь -  на рутенском  C! Q!

            
Русский Академический бал
(Татьянинский бал)

«Сегодня Вечером», 16 января 1939 года:

Жизнь студентов посвящена серьезным занятиям. Студенты люди серьезные, но студенты также люди веселые. Они умеют совмещать и то и другое свойство, не теряя веселости заниматься серьезными делами и серьезно относиться к такой по существу веселой вещи, как организация собственного бала. Недаром традиционный бал русского студенчества является обычно и самым веселым и самым «серьезным» по своей организации.
Правда, эта серьезность остается за кулисами. Она относится к подготовительной работе. Посетители бала видят на нем лишь результаты этой серьезной подготовки к столь важному событию, каким является бал русского студенчества. На нем остаются позади все хлопоты и волнения организаторов, и они сами первые веселятся больше всех, подавая благой пример своим гостям.
Так было всегда, так было и в этом году. Долгое время работали организаторы бала - Русское академическое общество совместно с ОРСЛУ и корпорациями «Фратернитас Арктика», «Рутения», «Сороритас Татьяна» и «Фратернитас Россика» над подготовкой бала. Но грянул оркестр, махнул рукой присяжный дирижер всех балов Сергей Вахрамеев, приглашая за собой пару полонеза, потянулись за ней пестрой вереницей остальные и под плавные звуки музыки, под мерное полонезное колыхание протянувшейся по залу ленты танцующих, соскользнули с лиц все морщины озабоченности, вся серьезность и хмурость, уступив место веселым и радостным улыбкам.
Начался студенческий бал, Русский Академический бал. Веселая и радостно оживленная толпа заполнила в этот вечер залы офицерского клуба. Кто из русского студенчества, из русской молодежи вообще не постарался быть здесь, вместе со всеми и, к тому же, как говорится «в полном параде». Да и не только из молодежи. Посетители русского студенческого бала составляются не только из представителей самого студенчества. Тут и профессура, тут и общественные деятели, тут и представители дипломатического корпуса, кстати очень многочисленного в этом году. Но оказывается заразительно не только веселье, заразительна даже молодость, а когда они объединяются вместе, сила их заразительности такова, что никто не может устоять против нее.
Устроители бала позаботились о развлечениях для своих гостей. Концертная программа, центром которой по традиции является «Гаудеамус» в исполнении студенческого хора, была составлена разнообразно и живо. Пианисты Ф. Аль и Р. Дидковский исполнили на двух роялях «Шествие сардара» Ипполитова-Иванова и вальс Штрауса, молодой певец Л. Алексеев с большой выразительностью спел два романса Чайковского, с обычной тонкостью исполняла Чайковского, Рахманинова, Римского-Корсакова А.В. Деревягина, красиво звучали романсы Медыня, Черепнина и ария Джульеты в исполнении Нины Соловьевой. Ярко и полнозвучно играл Медыня и Сарасате скрипач В. Шелетов. Бурные аплодисменты зала вызвал забавный, полный юмора «Русский танец» в исполнении солистов балета Национальной оперы Бетти Тобиас, Сергея Лепиня и Евгения Межуля и огневая лезгинка Сергея Лепиня. Исполнителей в остроумном конферансье представлял публике артист Русского театра Борис Перов.
Но «коронный номер программы» - выступление самих студентов и студенток, превратившихся на этот раз в пеструю толпу русских девушек и парней, высыпавших в зал под предводительством талантливого баяниста С.Калмакова. Под звуки баяна, пения и даже залихватского присвиста ходит по залу цветистый хоровод в сарафанах и русских рубашках. А что за «студенческие частушки» задорно преподносят слушателям две голосистые студентки.
Бурные аплодисменты являются наградой молодым студенческим талантам. А потом снова танцы, снова песни, на этот раз уже в «индивидуальном порядке». И прежде всего - веселое, живое, непринужденное, такое, какое можно всегда встретить на русских студенческих балах.
Долголетнее название «Татьянинский бал» было последним в 1938 году. С 1939 года министерство внутренних дел, куда Татьянинский комитет ежегодно должен был обращаться за разрешением, это традиционное название запретило, в результате чего ежегодный бал русского студенчества был переименован в Русский Академический бал.

 

Будь готов, разведчик, к делу честному...
Трудный путь лежит перед тобой...
Глянь же смело в очи неизвестному,
Бодрый телом,  мыслью  и душой.
В мире много горя и мучения...       
Наступила   страдная   пора...
Не забудь святого назначения,
Стой на страже правды и добра...
( Из гимна русских скаутов)


Рутены - скауты

Зародившееся в начале века молодежное движение скаутов оставило свой след и на характере русских студентов Прибалтики 20-ых и 30-ых годов. Рутенам, прошедшим в школьные годы скаутские дружины, были близки навыки дисциплинированного содружества и рыцарская символика. Со своей стороны, они усилили в корпорации идею и дух служения обществу, Некоторые из них до преклонного возраста работали в скаутских рядах по воспитанию русской молодежи в странах рассеяния.
В Латвии русские скауты не имели отдельной организации, их отряды и дружины входили автономными единицами в состав Латвийской центральной организации скаутов. Последнюю возглавлял комендант города Риги генерал Гоппер, известный в русских кругах по поднятому им в 1918 г. антибольшевицкому восстанию в Ярославле.
В Риге было 5 русских скаутских дружин: 3-ья, 5-ая, 21-ая, 100-ая и 30-ая дружины и две дружины русских гайд. Формой русские скауты не отличались от латышских, но воспитание и вся работа в русских скаутских дружинах проходила в русском национальном духе, под руководством опытных, самоотверженно работающих инструкторов.
В школьные годы рижские мальчики охотно шли в скаутские отряды. Особенно привлекали походы и летние лагеря. Вначале играли вместе в волчатах, передружившись в скаутских лагерях и школах, рижская молодежь в студенческом возрасте встречалась в корпорации. Автор этих строк провел детские годы в стае волчат под руководством Льва Францмана, с которым потом встретился в «Рутении» и затем работал два лета у последнего как студент-практикант на стройке гидростанции Кегумс. В 1938 году, когда русским скаутам трудно было найти помещение для сборов, конвент «Рутении» предоставил руководителю стайки волчат 100-ой дружины - новичку корпорации Г. Гроссену - зал Це!Ку!  для еженедельных сборов с малышами.
Выдающимся скаутмастером был рутен Николай Алексеевич Гороховников, вышедший из рижской 3-ей дружины. До последних лет своей жизни (†1977), не взирая на мучившую его болезнь, этот скаут-мастер неустанно работал с русскими скаутами в Сиднее. Его комната была завалена печатаемой им скаутской литературой.
Скаутские навыки пригодились рутенам, невольно попавшим в суровые условия сибирских лагерей. С теплой любовью вспоминает Янсон в изданной на латышском языке в Риге книге своего солагерника-фельдшера Сергея Белогрудова (скаута-рутена, по образованию юриста), оказавшего ему в лагерях на берегу Восточно-Сибирского моря неоценимую помощь.
После окончания войны на юге Германии собралось много русских скаутов: из Югославии, Польши, Латвии и других стран. Они объединились в Организацию российских юных разведчиков (ОРЮР) под руководством Бориса Борисовича Мартино. Рутен Андрей Владимирович Герич, скаутмастер из 129-ой дружины в Режице (Латвия),  с 1947 г. сотрудничал с Б.Б. Мартино, а после переезда в Сан-Франциско был назначен помощником начальника тамошней дружины «Киев». О деятельности А.В. Герича писал филистр Рутении, Н.А. Вологин в Циркуляре № 27, 1953 г.:
8 марта 1953 г. в переполненном зале Русского центра в Сан- Франциско состоялось традиционное выступление Организации российских юных разведчиков. Душой этой организации здесь, главной ее движущей силой, является наш рутен, А.В. Герич... На этот раз разведчики поставили монтаж «Сказание о Земле Русской»- история России от первых славян до революции 1917 г. в песнях, стихотворениях и сценах. Все это в крайне удачном музыкальном сопровождении отрывков из Глинки, Мусоргского, Бородина, Чайковского, Римского-Корсакова и других.
«Сказание» началось стихотворением Блока «О, Русь моя», далее в соответствующем обрамлении «Монолог Пимена» и отрывок из «Повести временных лет» за которым было художественно поставленное старославянское игрище. В стихах, пении и прозе с музыкальным сопровождением проходили перед зрителем, все более и более его захватывая, картины былого, настроение наростало. «Обращение Минина» из романа Загоскина «Юрий Молославский» казалось жгучей современностью, жгло сердца. Сильным аккордом прозвучал славянский гимн «Гей славяне!», а за ним последовал наш русский гимн ...
По существу это была сильная, глубокая симфония, встряхнувшая слушателей до глубины души. Было что-то родственное греческой трагедии, где всюду чувствуется Рок. В благоговейном молчании зри-тельный зал внимал этому «действу» почти в течении двух часов.
В апофеозе впечатление произвела передача нашего трехцветного флага от одного участника картины другому, символ преемственности, опять же напоминающий греческий миф о передаче священного горящего факела от одного поколения другому.
Еще горит огонь, еще есть порох в пороховницах - этим закончу описание выступления скаутской молодежи, которое какими-то незримыми нитями связывает нас через А.В. Герича с нашими далекими Николаем Ильичем Антиповым и многими другими, судьбы которых Ты, Господи, веси. Но огонь горит...
______________________________________

14. Т.Фейгман. Русские общества в Латвии (1920-1940). - Рига, Латвийский университет, 1992, стр.48-49
15 В качестве ознакомительного перевода обычно прибегают к русскому тексту проф. С.И.Соболевского:

Итак, будем веселиться
Пока мы молоды!
После приятной юности,
После тягостной старости
Нас возьмет земля.
Где те, которые раньше нас
Жили в мире?
Подите на небо,
Перейдите в ад,
Где они уже были.
Жизнь наша коротка,
Скоро она кончится.
Смерть приходит быстро,
Уносит нас безжалостно,
Никому пощады не будет.
Да здравствует университет,
Да здравствуют профессора!
Да здравствует каждый член его,
Да здравствуют все члены,
Да вечно они процветают!
Да здравствуют все девушки,
Ласковые, красивые!
Да здравствуют и женщины,
Нежные, достойные любви,
Добрые, трудолюбивые!
Да здравствует и государство,
И тот, кто им правит!
Да здравствует наш город,
Милость меценатов,
Которая нам здесь покровительствует.
Да исчезнет печаль,
Да погибнут ненавистники наши,
Да погибнет дьявол,
Все враги студентов
И смеющиеся над ними!

16. Приводим полный текст «Отечественной песни» в переводе с немецкого АКарамзина, который был членом первой «Рутении» в Дерпте:

 

Шум и клики умолкайте,
Да услышат песнь мою!
Братья русские, внимайте,
Песнь хором повторяйте,
Песню песней я пою.
Грянем песню круговую,
Закричим тому хвала,
Кто - за родину святую,
Кто готов на смерть лихую,
На великие дела.
Братья, кубок благородный За того мы осушим,
Кто с отвагою свободной,
Чести не влачит народной В жертву идолам земным.
Но греми над тем проклятье,
Кто унизится из нас,
Да не знает он объятья,
И да глухи будут братья На его призывный глас.
За родину кубок пей ответный,
За рутенов дорогих,
Возьми в руку меч заветный,
Продень декель многолетний,
Люби братьев всех своих.
Меч, что блещешь предо мною Неизменчивым клинком, Декель я колю тобою,
Клятвою клянусь святою,
Быть достойным бурсаком.
Твое чело теперь я накрываю И сталыо осеняю,
Да здравствует наш брат...
Будь проклят, кто тебе вредит,
Тебе навек мы други,
Будь братом в нашем круге,
Да здравствует наш брат...
Праздник буршей торжествуя, Декеля- проткнув клинком,
Мы вокруг тебя ликуем,
И как брата поцелуем,
Будь достойным бурсаком!