Русские в хозяйственной жизни
Первые сведения о торговых связях балтских и восточнославянских племен уходят в глубокое прошлое. Об этом свидетельствуют многочисленные данные археологических раскопок.
Новый этап наступил после завоевания крестоносцами территории Латвии. Согласно Хронике Генриха Латвийского в 1210 г. был заключен первый торговый договор между рижскими и полоцкими купцами. Торговые связи между русскими и ливонскими купцами достаточно хорошо исследованы и освещены в исторической литературе. В 1877 г. в «Журнале Министерства Народного просвещения» была опубликована статья историка Михаила Бережкова «О торговых сношениях Риги с русскими городами в 13-14 веках». В начале 1930-х годов в Риге вышел сборник статей «Русские в Латвии», в котором особого интереса заслуживает статья учителя истории 1-й рижской городской гимназии А. Поммера, в которой он, основываясь, на указанной выше статье М. Бережкова, пытается проследить развитие и значение русской торговли на территории Прибалтики. Из упомянутых статей видно, что в 1229 г. был заключен еще один торговый договор Риги со Смоленском. Согласно этому договору русские купцы могли иметь в Риге свои дворы и церковь. Среди современных историков, в той или иной мере касающихся данной проблематики, особо следует отметить Андриса Цауне (см. A. Caune ...Pati Rīga ūdenī. – Rīga: Zinātne, 1992). По словам исследователя, уже в 12-м веке на месте впадения речушки Ридзене в Даугаву, сформировалось традиционное торговое место, где летом во время навигации русские торговцы воском и мехами встречались с местными жителями и заморскими купцами (89.lpp.).
В 13 веке Рига превращается в торговый центр, соединяющий Восток и Запад. Русские купцы, в особенности из Полоцка, Пскова и Смоленска были частыми гостями Риги. В средневековых документах после имени купца, как правило, указывалось его этническое происхождение или место, из которого он прибыл. Из этих записей видно, что самой отдаленной точкой сношений Риги с русскими городами был Суздаль. Торговые договоры основывались на принципах равенства и взаимоуважения. Поскольку путешествия в те времена были очень сложными, то купцы, обычно, надолго, а нередко и на всю жизнь, оседали вдали от родины. Так на территории Ливонии появляются русские подворья. Крупнейшим из них было подворье в Риге, в литературе нередко именуемое «русской деревней» от немецкого Dat Russche dorp. Вероятно, подворье появилось в период между 1210 и 1229 годами.
О наличии в Риге русских купцов, говорят записи в так называемой Долговой книге. Так как деньги в те времена использовались еще редко, то немецкие купцы в основном продавали свой товар в кредит. Кредитные операции записывались в специальную Долговую книгу. До наших дней дошли записи за период с 1286 по 1352 год. А. Цауне (с сылкой на немецкого историка Ф. Бенингхофена) отмечает, что всего в книгу было внесено 1397 лиц, из них 1175 немецких имен и 100 русских. Имена писались по латыни. Например, Affrem, Demiter, Yachim, Timoske и т.д. Подтверждением тому, что эти имена русские, служат приписки – Ruthenus (русский – по латыни). Русским торговцам, получившим права домохозяев, собственность принадлежала не только в русском подворье, но и в других местах города. Например, возле дома Черноголовых, на улицах Шкюню, Пелду, Тиргоню, Смилшу. В исторических документах 13-15 веков не прослеживается наличие каких-либо существенных конфликтов между различными по своему этническому происхождению жителями Риги.
Большинство русских, осевших в Риге, занималось торговлей. О наличии русского фактора в хозяйственной жизни города свидетельствует широкое использование русской системы мер и весов. В Риге ливонского периода встречались и русские ремесленники. Например, в записи датированной 1291 г., упоминаются Иоахим и Семен – кожевенных дел мастера. В документах отмечен и русский банщик Демас. А. Цауне полагает, что число русских ремесленников в Риге было большим, нежели оно прослеживается по долговой книге. Согласно археологическим раскопкам, проведенным в конце 1980-х годов, уже на стыке 12-13 веков в Риге работал русский мастер по изготовлению украшений.
И, наконец, – где же располагалась «русская деревня»? – На участке между современными улицами Екаба, Смилшу, Алдара и Трокшню. «Деревня» включала в себя не только жилые и хозяйственные постройки, но и Православный храм св. Николы Чудотворца (впервые упоминается в 1299 г.) и русское кладбище. За городскими стенами русские рижане занимались огородничеством. Таким образом, мы видим, что русские на территории Латвии (особенно в Риге) прочно обосновались уже в ливонские времена. Причем русские подворья возникали не в результате военной экспансии, а как следствие развития взаимовыгодных торговых связей. Правда, процветание подворий в значительной мере было связано с общим состоянием отношений между Ливонией и русскими княжествами, а позднее Русским государством. Уже в начале 16 века, в связи с обострением отношений между Ливонией и Русским государством, русские подворья приходят в упадок. В 1548 году была закрыта церковь св. Николы. Начавшаяся в 1558 г. Ливонская война, окончательно расстроила русскую торговлю, а «русская деревня» в Риге была ликвидирована. В 1581 г. Рига признала власть польского короля. В 1582 г. Стефан Баторий, находясь в Риге, все имущество церкви св. Николы подарил городу. В 1588 г. русское кладбище было ликвидировано, а его территория отдана под застройку. С лица земли исчезла и церковь св. Николы. Начало шведских времен ознаменовалось тем, что две иконы из упомянутой церкви были вывезены Густавом II Адольфом в Швецию в качестве трофея, и поныне хранятся в библиотеке Уппсальского университета. «Шведские времена» справедливо рассматриваются как неблагоприятные для сильно поредевших русских торговцев и ремесленников. Однако говорить о полном прtкращении русской торговли не следует. Этот факт отмечает один из самых значимых латвийских историков советского периода В. Дорошенко в своей монографии «Торговля и купечество Риги в 17 веке» (Рига, 1985, с.204-209). Во второй половине 17 века взамен ликвидированного русского подворья в пригороде Риги Ластадии появляется новый русский двор. В 18 веке названное предместье сильно разрастется, получит новое название – Московский форштадт (1784 г.) и становится главным местом сосредоточения русского населения Риги.
17 век стал судьбоносным для формирования постоянного русского населения на территории бывшей Ливонии. Если отмеченные выше русские люди, проживавшие в русских подворьях, с течением времени или покидали насиженные места или растворялись в местной среде, то во второй половине 17-го века на принадлежавших Польше латгальских землях появляются русские староверы. Проникают они и на территорию Курляндского герцогства. Герцог Яков разрешил русским колонистам селиться вдоль левого берега Даугавы (Двины). Некоторые историки даже полагают, что ими был основан Якобштадт (Екабпилс). Стеароверы составляют самый старый, укоренившийся пласт местного русского населения. И именно из числа староверов вышло много, впоследствии известных в купеческой среде имен.
Новый этап – по мере присоединения балтийских земель к России. В 1711 г. Петр I дозволил русским купцам и ремесленникам селиться в Риге. Невзирая на противодействие рижского рата, в предместьях Риги один за другим появлялись русские дворы. Интересные сведения об этом периоде можно найти в статье Василия Дорошенко «Жители Старой Риги в 1786 году», опубликованной уже после смерти автора в «Балтийском архиве» (№4, 1999). Он приводит данные, согласно которым в 1766 г. немцы составляли 45,2% жителей города, латыши 36,9%, русские –10%, «поляки» (включая сюда белорусов и, возможно, также латгальцев) 7,9% (с.9). В 1786 г. «...в Риге жило более дюжины российских купцов, в том числе таких крупных, как Савин, Курендин, Лелюхины и др. Перепись упоминает лишь Фридриха (в прошлом Федора) Савина, который успел онемечиться, приобрести дом и звание бюргера. Все остальные отсутствуют. Это объясняется тем, что русские, даже преуспевающие купцы, жили за пределами городских укреплений», - отмечает В. Дорошенко (с.32). Одним из условий присоединения Лифляндии к России являлось сохранение привилегий местного немецкого дворянства и купечества. Русские купцы и ремесленники, оказавшись в Риге, не обладали правами рижских граждан и не могли стать членами гильдий, что существенно осложняло их хозяйственную деятельность. «Неграждане» могли торговать только оптом и продавать свой товар только «гражданам». Подобное средневековое устройство нередко приводило к курьезам и вызывало раздражение даже у немецких купцов. Положение изменилось в 1785 году, когда на Ригу было распространено общее для Российской империи городовое положение. Все жители города были уравнены в правах, вне зависимости от национальности. Это способствовало притоку в Ригу предприимчивых русских людей. Как отмечают Олег Пухляк и Дмитрий Борисов в своем учебном пособии «Русские в Латвии», к концу 18 столетия в Риге было около 400 русских купеческих семейств, главным образом из Ярославля, Твери и Смоленска. Русским купцам принадлежали 92 лавки, гл.образом у Карловых ворот (ул.13 января). Появились первые русские судовладельцы. В 80-годы 18 века русские купцы начинают основывать мануфактуры (с.96). Авторы упомянутой книги отмечают русского торговца Семена Лелюхина, который начал производить бальзам, построил на Кливергольме свою фабрику и продавал свой продукт в Петербурге, Москве, Пскове, Ярославле и др.местах (с.97). Прекрасной иллюстрацией к данной теме являются рисунки Иоганна Кристофа Бротце, в которых нашли место и изображения русских рижан различных социальных слоев. Однако к концу века над русскими предпринимателями вновь сгустились тучи. Павел I отменил действие городового положения, введенного в 1785 году. Остзейцы вернули себе прежние привилегии. А русские в Прибалтийских губерниях оказались скорее в положении национального меньшинства, а не господствующей нации. Русские купцы нередко ради своего дела интегрировались в немецкую среду, принимали немецкий язык и обычаи, детей отдавали в немецкие школы (к слову, до середины 19 века в Риге была только одна русская школа – Екатерининское уездное училище). В Риге никого не удивляло, что человек по фамилии Николаев, Трофимов, Максимов подчас не говорил по-русски и считал себя немцем. Появились даже немецкие литераторы и ученые с фамилиями Андреянов, Арбузов и т.п. Надо заметить, что немецкое влияние в рижской русской среде было ощутимо вплоть до начала первой мировой войны. Его рецидивы прослеживались и в последующем, включая годы второй мировой войны.
Между тем число русских не только в Риге, но и во всем Прибалтийском крае постепенно увеличивалось. Среди них особо выделялись староверы, которые в середине 18 века прочно обосновались в Риге. Несмотря на обособленный образ жизни, староверы активно участвовали в хозяйственной жизни. Среди них особо известны как жертвователи купцы К.Л. Хлебников и А.П. Гребенщиков.
Интересную характеристику русским рабочим дал М. Скуениекс в своей работе «Latvieši svešumā un citas tautas Latvijā» (Латыши на чужбине и другие народы в Латвии). Он отметил, что уже в начале 19-го века на территории Латвии можно было встретить в большом числе русских рабочих. В большинстве своем они находились здесь временно, так как были крепостными, которых помещики отправили на заработок. Эти рабочие были из Псковской, Смоленской и Витебской губерний. В основном это были каменщики и плотники, пользовавшиеся хорошей славой в Лифляндии. Садоводство, особенно огородничество было фактически русской монополией и еще совсем недавно только русские занимались в Риге этим промыслом. И как мелких торговцев и перекупщиков их можно было встретить в сельской местности, однако их число, за исключением Латгалии, всегда было очень низким (41.lpp.).
Русские лавки пользовались популярностью у латышского населения. В приводимых Ю. Самариным в «Окраинах России» «Записках православного латыша» отмечается: «В Риге мы все покупаем у русских. Они все держат такой товар в каком мы нуждаемся...У русского купца не нужно руки целовать, как у немца, и шапки не нужно ломать. Хотя в русской лавке стоит икона и всегда горит перед нею огонь, однако хозяин сам зовет и просит, а немец не хочет и в лавку пустить. Русский купец пересчитывает все предметы, не нужно ли того, да того...А немец не скажет ни за что что есть, спроси хоть двадцать раз...Стоит вечно в самых дверях лавки...не обращает и внимания, что латыш стоит около лавки...» (т.2, с.66).
Русские предприниматели внесли немалый вклад в развитие мануфактур, а позднее фабричного производства. В начале 19-го века С. Дьяконов основал крупную кожевенную мануфактуру. Широко известно было и кожевенное производство В. Шелухина. В 1825 г. на Саркандаугаве братья Хлебниковы основали крупное деревообрабатывающее предприятие. Однако ввиду задержки с переходом к использованию механизмов предприятие, не выдержав конкуренции, закылось в 1850 г. Свечным делом в Риге промышляли бывшие крепостные графа Орлова – братья Курмановы, Н. Козлов, И. Бочагов. Одна из старейших русских фирм «Братья Поповы» торговала изделиями из металла (вплоть до 1940 г.). Фирма перерабатывала железный лом, а в 1850 г. основала еще и литейное производство.
В правление Николая I для русских торговцев был построен гостиный двор, занимавший целый квартал (ныне в этом месте здание АН). Большую роль в рижском экспорте льна играли И. Лисицын и Я. Шелухин. После отмены ограничений первое место по экспорту зерна занимала фирма купца Булякина, а по экспорту льна – купца Мухина. Широко известны были купцы Камарины, Гусевы, Поповы, Осиповы, Тузовы и мн.др. Русским принадлежало большое число трактиров, особенно на Московском форштадте.
В 1876-1878 гг., когда на прибалтийские губернии было распространено общероссийское городовое положение, в Риге были устранены все старые сословно-национальные ограничения, что способствовало укреплению позиций русского капитала на прибалтийском рынке.
Крупнейшей и самой известной русской фирмой вплоть до 1940 года была фарфоро-фаянсовая фабрика Кузнецовых. История рижской фабрики Кузнецовых изложена в монографии З. Констант. Рижский фарфор. – Рига,1975. Начало «кузнецовскому делу» было положено в 1812 г. в Подмосковье. В 1841 г. Кузнецовы перевели часть своих крепостных рабочих из местечка Дулёво в Ригу, где основали одну из своих фабрик, продукция которой по сей день высоко ценится.
Фабрика Кузнецовых считалась одним из самых «русских» предприятий Риги. Исторически сложилось, что не только владельцы, но и работники этой фабрики, в большинстве своем потомственные, были русскими. С 1887 года в Рига выпускала продукцию табачная фабрика, принадлежавшая караимской семье Майкапар.
Интересные сведения о рижском русском купечестве можно найти в книге «Покровское кладбище. Слава и забвение». Сост. С. Видякина и С. Ковальчук (Рига, 2004). Особенно надо выделить сатью И. Жоготы «Русские купеческие фамилии» (с.99-103). Она называет такие фамилии, как: Алихановы, Бочаговы, Воробьевы, Гусевы, Долбежневы, Камарины, Камкины, Климовы, Кузубовы, Мухины, Нестеровы, Окуневы, Поповы, Шутовы и мн.др. (Все они покоятся на Покровском кладбище).
В конце 19-начале 20-го века Рига стала одним из крупнейших промышленных центров России. В 1913 г. в Риге было 372 предприятия (A. Aizsilnieks. Latvijas saimniecības vēsture. - Stokholma, 1968). Среди крупнейших предприятий вагоностроительный завод «Феникс», Русско-Балтийский вагоностроительный завод, ф-ка «Проводник» русско-французского акционерного общества, велосипедный завод Лейтнера, судостроительный завод «Ланге и сын» и т.д. В это время трудно говорить о русских предприятиях, правильнее говорить о степени участия русского капитала в конкретных отраслях. Характерно большое участие иностранного, особенно германского капитала. Выгодное географическое положение, морские порты через которые шла торговля России с Западом, железные дороги, связавшие крупнейшие предприятия Прибалтики с российскими рынками и источниками сырья, дешевая рабочая сила – все это привлекало иностранный капитал. С повышением таможенных пошлин на ввоз товаров в Россию иностранный капитал стал создавать свои предприятия на окраинах России. Дешовые сырье и рабочая сила, необъятный рынок сбыта, порты, через которые товары можно было отправлять на Запад – все это привлекало иностранный капитал. Согласно данным Я. Берзиньша в его монографии «Latvijas rūpniecības strādnieku dzīves līmenis»(Уровень жизни рабочих в латвийской промышленности) (Rīga, 1997), если в 1908 г. в промышленности Риги 14,58% рабочих составляли русские, то к 1913 г. их процент возрос до 24,84, в то же время % латышских рабочих, хоть их число и увеличилось, упал.
Первая мировая война нанесла серьезный урон экономике Прибалтики. В 1915-1916 гг. ее промышленный потенциал был эвакуирован вглубь России и, ввиду последовавшего крушения Российской империи, реэвакуации вывезенных ценностей не произошло. Экономика молодого Латвийского государства не могла рассчитывать ни на сырьевые ресурсы, ни на российский рынок. Многие капиталы пропали в годы лихолетья. Число русских в Латвии, в сравнении с 1913 г., сократилось более чем на 100 тыс.
В 1920-30 годы русские, в большинстве, были сельскими жителями. 72,2% русских было занято в сельском хозяйстве. По проценту занятых в сельском хозяйстве русские занимали первое место, опережая даже латышей, у которых этот процент составлял 64,1. Однако по количеству земли на одного собственника русские заметно уступали латышам. 11,1% русских было занято в промышленности. По этому показателю русские занимали последнее место. В торговле работало 2,6% русских. На транспорте и связи – 3%. На административной службе – 1,8%, 1,6% работали в сфере образования, культуры или являлись людьми свободных профессий, в области здравоохранения и гигиены было занято 0,5%, в качестве прислуги – 1,8%, другие профессии – 5,4% (M. Skujenieks. Latvijas statistikas atlass, 19. lapā) (М. Скуениекс. Латвийский статистический атлас).
В годы Первой республики в числе крупнейших русских предприятий были: акционерное общество М.С. Кузнецов, акционерное общество «Братья Поповы», осн. в 1788 г.,чулочно-трикотажная фабрика «Братья Светлановы» (ул.Католю 42), Первая фабрика гильз. Л. Иванов. Осн. в 1872 г. фирма «Братья Поповы», осн. в 1808 г. а/о "Братья Камарины". В Даугавпилсе доброй славой пользовалась пекарня «А. Митрофанов и сын». Книги, изданные в издательстве Дидковского, по сей день занимают достойное место на наших книжных полках. Широкой известностью пользовались русские трактиры на Московском форштадте, в которые специально приезжали отобедать ностальгирующие русские эмигранты из Парижа, Берлина и др. мест. Известностью пользовались киоски Михаила Дашкова (в т.ч. ему принадлежала знаменитая «Колоннада» в самом центре Риги).
В 1940-41 гг. имущество русских предпринимателей (как и всех прочих) было национализировано. А бывшие владельцы либо оказались в числе депортированных в Сибирь, либо во время войны эмигрировали на Запад. В числе депортированных оказались Кузнецовы, Кузубовы, Семеновы, Нестеровы, Никифоровы, Бобровы, Трофимовы и мн.др. активные участники хозяйственной жизни Латвии.
Татьяна Фейгмане
См. также: Г. Енш. Московское торговое подворье в Риге в XVII веке
