Лев Буковский

Лев Владимирович Буковский (12 июня 1910, Рига, Российская империя –  18 марта 1984, Рига, Латвийская ССР) – один из самых известных латвийских скульпторов советского периода истории Латвии.

Лев Буковский родился 12 июня 1910 года (30 мая по ст. стилю) в Риге в семье правоведа, крупнейшего в Латвии специалиста по гражданскому праву, автора десятков академических работ Владимира Иосифовича Буковского. Среднее образование получил в Рижской городской русской средней школе, где учились также писатель и душеприказчик И.А. Бунина Леонид Зуров, Николай Истомин, поэт Игорь Владимирович Чинов, журналисты Анатолий Перов и Гарри Гиршфельд, гроссмейстер, чемпион Латвии по шахматам Владимир Петров, художники Георг Круглов и Маврикий Якоби, музыканты Николай Качалов и Александр Федоров, солист Латвийской оперы Александр Дашков, генерал Иван Чаша, специалист в области языкознания Мария Семенова, Димитрий Левицкий, автор книги об Аркадии Аверченко и ряда статей на историко-правовые темы, в том числе о положении русского населения в довоенной Латвии.

По окончании школы Лев Буковский учился на архитектурном факультете Латвийского университета в Риге (1932-1935) и во Флорентийской академии художеств (1938-1939). Выставлялся с 1937 года (персональная выставка «Только бронза» прошла в Риге и Екабпилсе в 1981 и во Фрунзе (Бишкек, Киргизия) в 1983 году, с которой, по-видимому, Кыргызский Национальный Музей Изобразительных Искусств им. Гапара Айтиева и приобрел хранящийся в его собрании «Портрет Н.К. Рериха» (1980, бронза, 27х14, каталожный №546).

Член Союза художников Латвийской ССР с 1957 года, народный художник Латвийской ССР (1976), член-корреспондент Академии художеств СССР (1975), лауреат Государственной премии Латвийской ССР (1960) и Ленинской премии (1970). Награжден орденом «Знак Почёта».

Лев Буковский – автор исполненных суровой героики и экспрессии памятников: Иманту Судмалису, Джеймсу Банковичу и героям-комсомольцам на кладбище Райниса (гранит, 1954), актрисе Екатерине Бунчук (1971) на кладбище Райниса; Илге Карлсоне (1959) и матери скульптора (1983) на Лесном кладбище; борцам Революции 1905 на кладбище Матиса (гранит, 1956-59, совместно с архитекторами Александром Бирзениеком и Олегом Закаменным) – оба в Риге; В.И. Ленину в городе Кулдига (с соавторами, 1980); мемориального ансамбля памяти жертв фашистского террора в Саласпилсе (бетон, 1961-67, соавторы: Янис Зариньш, Олег Скарайнис, архитекторы Гунар Асарис, Олег Закаменный, Ольгерт Остенберг, Ивар Страутманис, Ленинская премия, 1970); мемориал столетия Праздника песни в Саду Виестура в Риге (1973, архитектор Георг Бауманис); мемориальный ансамбль, посвящённый героям Великой Отечественной войны в Екабпилсе (1976, архитектор Гунар Асарис); Монумент Победы в Риге (1985, автор концепции – Александр Бугаев; соавторы: скульптор Айвар Гулбис, архитекторы Эрмен Балиньш, Эдвин Вецумниекс, инженеры Гунар Бейтиньш, Хенрийс Лацис).

Буковский выполнил и ряд станковых произведений, а также портретов: «Пушкин и няня» (1937), «Жертвы фашизма» (1950), «На целине» (бронза, 1954-55, Художественный музей Латвийской ССР, Рига), «Герои гражданской войны Э. Берг и А. Железняк» (1957), «Крестьянин» (1960), «Хирург, полковник медицинской службы П. Этингер» (1965), «Боец интернациональной бригады А. Кочетков» (1975), «Портрет академика М. Келдыша» (1978), «Портрет Н.К. Рериха» (1980, бронза, Кыргызский Национальный Музей Изобразительных Искусств им. Гапара Айтиева).

***

Из воспоминаний Гарри Гайлита об отце, скульпторе Александре Гайлите:

«Попал тогда в части СС, в 44-ом что ли, и прослужил почти год, другой приятель отца, скульптор Лев Буковский. Он уже успел к этому времени съездить в Италию и поднабраться там опыта в чьей-то художественной студии. А тут его забрали.

Как профессиональный художник отец стал известен тоже в 42-м – летом этого года произошло историческое для латышского искусства событие. Было создано первое в Латвии творческое объединение – Кооператив мастеров изобразительного искусства. Надо заметить, что идею объединить всех латышских художников, независимо от их профиля, в один общий кооператив, по аналогии с тем, как это было сделано в СССР, власти начали реализовывать еще в конце сорокового года, при советской администрации. К началу войны практически уже объединены были живописцы и графики. Что касается цеха скульпторов, он сложился при немцах. Хотя с немецкой администрацией это никак связано не было. Наоборот, немцы пытались ставить этому начинанию палки в колеса, но Кооператив все же был создан.

Отцу тогда было тридцать пять лет, как молодой и подающий надежды художник он активно участвовал в создании этого кооператива. Едва война кончилась, новое творческое объединение было преобразовано сперва в производственное Кооперативное Товарищество Художников, а в 1945-м – в комбинат “Максла” («Искусство»). Отец в то время с головой ушел в другой проект. Вместе со скульптором Львом Буковским они занялись созданием Союза Художников Латвии.

Как раз в это время Буковский попадает в серьезнейшую переделку. Год в частях СС не прошел для него бесследно. В 45-м Буковского неожиданно арестовывают, и будущее ему грозит самое незавидное. Отец тогда уже работал референтом Союза художников. Дело Буковского стало для него чуть ли не первым испытанием. И он его с честью выдерживает. Поздней он мне скажет: “Это было почти невозможно, но Буковского (он говорил – Левку) я из НКВД вытащил”. Еще через двадцать лет бывший легионер Буковский станет одним из авторов Саласпилсского мемориального ансамбля и получит за эту работу Ленинскую премию.

(Гарри ГАЙЛИТ. Мальчик на дельфине - http://www.russkije.lv/ru/journalism/read/gailit-ja-zhivu-v-rus-zarubezhye/gailit-memoirs-1.html).

 ***

Имя Льва Буковского упоминается в посвященной Н.К. Рериху и последователям его учения книге Инги (Галины) Карклини (урожд. Рогальской) «Капли живой воды» (Именно Галина Николаевна Карклиня (http://www.sakharov-center.ru/asfcd/auth/authoraf7f.html?id=380) составила в 1981 году каталог персональной выставки Буковского в Риге):

«Сошлюсь на беседу с уроженцем Лиепаи известным латышским архитектором Эрнестом Екабовичем Шталбергом (1883–1958). Встреча с ним происходила на Видземском взморье в Вецаки на улице Сэклю, дом 6, где находилась мастерская скульптора Льва Владимировича Буковского. Профессор Шталберг позировал художнику для портрета. Однажды он рассказал о своей встрече с супругами Рерих в Риге в 1903 году: «...Это получилось неожиданно в романо-готическом дворике Домского собора... Николай Константинович писал один из своих этюдов... Я попросил разрешения посмотреть на его работу и сказал, что по окончании среднего образования в Риге попытаюсь поступить на архитектурный факультет в Петербурге... Слово за слово... Я и сам не заметил, как стал гидом супругов Рерих и даже попал в один из кадров его фотоснимков... Мы вместе посетили ряд церковных архивов Старой Риги, заглянули в Домскую школу, готовящую священников... Интерес к старине у Николая Рериха был настолько велик, что он не удовлетворялся скупыми датами экскурсоводов, а как истинный исследователь добивался доступа к подлинным документам, делая рукописные копии с них... Его волновало равнодушие чиновников к своему богатому наследию... Как много прекрасных творений зодчества канули бесследно в вечность... Уже тогда им владела мысль о совместной разработке конвенции по защите художественных ценностей...».

(КАРКЛИНЯ Инга-Галина. Капли живой воды. Самара, Издательство «АГНИ», 1997 - http://svitk.ru/004_book_book/15b/3274_karklina-kapli_jivoy_vodi.php).

 ***

А вот как рижский литератор Владлен Дозорцев описывал в 1964 году процесс создания и замысел мемориала в Саласпилсе:

«19 лет назад была свергнута, сломана и развеяна в прах кровавая военная машина гитлеровской Германии. Но, пройдя по многим странам, городам и селам, она оставила свои чудовищные следы на теле земли и в душе народов.

Сейчас за окном мир. Ушло в историю зарево бесчисленных пожарищ. Новые поколения слушают птиц, строят города, любят, атакуют космос. Мир за окном!

Но человеческая память упорно не забывает трагические события войны. То там, то здесь прорастает земля устремленными ввысь конусами обелисков, глыбами величествен­ных монументов, ансамблями памят­ников. Символы скорби по безвинно погибшим и ненависти к вандалам XX века. Голос предупреждения тем, кто еще вынашивает человеко­ненавистнические планы. Ясные вспышки нашей памяти.

Освенцим, Маутхаузен, Майданек, Калеви-Линва и еще, еще. И вот здесь, совсем рядом с нами, под самой Ригой — Саласпилс. Кто не знает его трагедии!

В двух шагах от станции Браса в просторной скульптурной студии со стеклянным потолком и большими светлыми окнами рождается грандиозный ансамбль — памятник жертвам Саласпилсского концентрационного лагеря. Забегая вперед, скажем сразу, что по замыслу и размаху он будет одним из уникальнейших памятных ансамблей Европы. А по исполнению... Здесь слово за мастерством архитекторов и скульпторов.

Входишь в рабочий зал студии и невольно замираешь, остановленный величественным зрелищем: перед тобой — несколько гипсовых гигантов, застывших в динамических позах. Под потолком на лестнице-стремянке стоит в простом синем комбинезоне уже не молодой человек. Внимательный, чуть прищуренный взгляд его устремлен на лоб гипсовой фигуры. Не шелохнется, не моргнет. Отсюда снизу видно: ос­торожно и точно, заостренной деревянной пластинкой, мастер наносит едва заметный штрих. Я уже знаю: это Лев Буковский, лауреат Государственной премии, один из авторов скульптурной части ансамбля. У подножия другой фигуры «колдует» второй лауреат и тоже один из авторов Янис Зариньш. А чтобы гипс не застывал, третий создатель исполинов, скульптор Олег Скарайнис тщательно поливает фигуры водой.

Сквозь полотно стекла бьет яркий дневной свет, сильно оттеняя глубокие впадины глазниц гипсовых узников, провалы щек, остроту скул и худобу выпирающих ребер. Страданием и ненавистью к убийцам, мужеством и суровой человеческой гордостью веет от этих гигантов.

Вот тревожные и гневные глаза матери, защищающей своих детей. И в памяти всплывают трагические картины пережитого. Там, в Саласпилсском лагере, детей отбирали у матерей, сгоняли в отдаленные бараки, чтобы выкачать детскою кровь...

А рядом — юная женщина на коленях, униженная, поруганная, но не смирившаяся, протестующая. Гневом горит ее взгляд.

Знакомый жест: крепко сжатый кулак, поднятый к плечу «Рот фронт». Железная интернациональная клятва бороться с фашизмом до конца. Это — группа солидарности, достойный памятник героям Сопротивления, развернувшим подпольную борьбу в лагерях смерти. Глядишь на этих гигантов и пора­жаешься упорству жизни в битве со смертью. Нет, не сломлен человек. Истерзан, убит, но не сломлен!

Потрясающее впечатление оставляют в душе четырехметровые фигуры. А ведь это только уменьшенные копии. Там, в зоне бывшего Саласпилсского лагеря, они восстанут над вересковым полем двенадцати ­метровыми великанами из железобетона и гальки.

...Представьте себе, что вы повернули на шестнадцатом километре Даугавпилсского шоссе налево, повернули у самого столба-указателя на бывшую Дорогу смерти, которую построили сами заключенные. Вашему взору откроется огромное поле с островками дубовых и березовых рощ. 20 с лишним лет назад здесь начиналась зона. Но вы не увидите ни колючей проволоки, ни вышек с пулеметами, ни бараков, в которых жили и умирали тысячи людей. На их месте будут посажены дикие розы. Много роз. Интересная деталь: сама природа как бы увековечила бараки страданий: островки пахучих красных роз каким-то чудом проросли на их местах.

Сам центр, ад лагеря, ограниченный еще одной кольцевой Дорогой смерти, пока вам еще не виден. Вы подойдете к длинной высокой стене из серого бетона. Одним крылом она уходит в землю, другим — лежит на громадном черном камне, оставляя между собой и землей небольшой треугольник — проход. Стена как бы отделяет мир свободы, жизни от мира страданий, смерти.

Но вот вы перешли этот символический Рубикон и ступили на поле красноватого вереска. В перспективе вашим глазам предстанет величественный монумент — выросшие из земли железобетонные фигуры мучеников и борцов. Те самые, гипсо­вые копии которых завершаются сейчас в скульптурной студии. Их оживляет рука ваятеля. Их лица страдают, ненавидят и протестуют.

Таким будет Саласпилсский памятник. Архитектурная часть ансамбля разработана талантливыми зодчими Ольгердом Остенбергом, Иваром Страутманисом, Гунаром Асарисом, Марисом Гундарсом и Георгием Минцем под руководством лауреата Государственной премии Олега Закаменного. Простой, но глубоко впечатляющий ансамбль будет создаваться на протяжении ближайших лет и полностью завершится к 1967 году. Надо сказать, что его исполнители решили уже в нынешнем году установить одну-две бетонные фигуры на вересковом поле, и рижане смогут увидеть их.

 — А знаете, — говорит на прощание Лев Буковский, — поразительно сильна память народа. Я вот что вам расскажу. Прежде чем начать лепить мы сколотили деревянные макеты фигур в полную величину и поставили на саласпилсском поле. Это для того, чтобы посмотреть, как они будут вписываться в ландшафт местности. Так понимаете, какая вещь: мы пришли утром к макетам, а у их оснований - цветы! Свежие, яркие цветы. Да. Вот ведь какая память у народа. И любовь.

(ДОЗОРЦЕВ В. Цветы памяти. // «Ригас Балсс», 8 февраля, 1964  http://rigacv.lv/node/698).

 ***

Описание другого мемориала, в создании которого участвовал Буковский мы находим у блогера lebedj2:

«В 1976 году по проекту архитектора Гунара Асара и скульптора Льва Буковского в Крустпилсском (Екабпилсском) городском парке оборудовали памятное место в честь тех, кто в боях за освобождение Крустпилса от немецко-фашистских захватчиков проявил героизм, отвагу и мужество, кому было присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда». Таких героев было девять.

На площади установлены с северной стороны десять обшитых серым мрамором колонн: девять – по количеству  героев Советского Союза, а десятая – с надписью на латышском и русском языках с перечислением их фамилий и указанием освобождавших Крустпилсский край воинских соединений. На каждой колонне выбитый на граните скульптурный портрет героя.

На площади среди колонн находится прямоугольный гранитный камень, на поверхности которого по периметру выгравирован текст, а на верхней – стилизованная схема боёв за освобождение Крустпилса – Екабпилса с сокращённым названием воинских соединений. Сейчас выпущена книга «Память», подготовленная обществом поддержки ветеранов Великой Отечественной войны «Память», председатель общества Лидия Аносова».

***

В свою очередь о последней работе Льва Буковского – Монументе Победы в Пардаугаве, или как его теперь называют – памятнике Воинам-освободителям, в материале Ильи Диминштейна в газете «Вести сегодня» вспоминает художник-дизайнер Александр Бугаев:

«Один из тех, кто о строительстве памятника Воинам–освободителям знает не из газет, — художник–дизайнер Александр Бугаев. Вместе со скульптором Львом Буковским, архитекторами Балиньшем, Вецумниексом, Гулбисом и Зилгалвисом он был в составе коллектива, который выиграл конкурс на право возведения мемориала. Не так давно Александр Романович отметил 70–летний юбилей.

Знак судьбы — так можно назвать то, что Бугаев оказался в группе разработчиков монумента. Война для него не книги и фильмы. Не пощадила почти никого из близких. Отец, кадровый офицер, летчик, погиб на пятый день над белорусским Молодечно. Был штурманом авиаполка, летал на тяжелых бомбардировщиках ТБ–4. Во время боя занял место погибшего стрелка–радиста и сам был убит осколком. Товарищу удалось посадить самолет, Бугаева похоронили. И сейчас на 9 Мая Александр Романович часто едет к обелиску у Дома культуры в Молодечно, под которым покоится отец. Три брата отца — офицеры — тоже не вернулись с войны. Погиб и брат матери — кадровый военный. Под бомбежками не стало бабушки. Из всей большой родни выжили только двое — Александр с матерью.

В 1947–м в Чкалове (Оренбург), где он оказался в эвакуации, поступил в Суворовское училище. 17 лет отдал армии. В 1960–м последовало назначение в ПрибВО. Здесь и застал его указ Хрущева о тотальном сокращении армии. Вскоре после демобилизации решил заняться совсем не военным делом — искусством интерьера. Поступил в Академию художеств на факультет интерьера и оборудования зданий. Среди его работ интерьеры многих известных юрмальских кафе, промышленных предприятий. Оформлял он и аэропорт Внуково.

В 1978–м, когда объявили конкурс на создание проекта памятника Воинам-освободителям, Бугаева пригласили в творческий коллектив, в который вошли Эрмен Балиньш (зам. главного архитектора Риги) и Лев Буковский (скульптор, один из авторов Саласпилсского мемориала). В здании Биржи, где прошел первый этап конкурса эскизных проектов, работы представили более 20 коллективов. Были россияне, белорусы. Первое место тогда не присудили никому.

Одно второе, три третьих. У группы, в которую вошел Бугаев, отметили "удачное архитектурное решение, сохраняющее парковый характер с водой и фонтанами". После объявления второго тура они решили объединиться с другой группой, занявшей третье место: Зилгалвисом, Вецумниексом и Гулбисом. Образовался расширенный коллектив.

— Началась работа над оптимальной вертикальной доминантой ансамбля, — вспоминает мастер. — В то время в памятниках такого рода было принято устанавливать традиционные стелы или штыки. Появилась новая идея: профили пятиконечных звезд срезать по диагонали и соединить в структуру. Задача сложная, связанная с поиском пропорций по высоте, местом размещения.

В 1979 году после второго тура этот проект безоговорочно назвали лучшим (не только комиссии, но и сами ветераны). Мало кто знает, что для определения оптимальной высоты стелы решили прибегнуть к помощи военного вертолета. Он поднимался в воздух и сигналил ракетами с различной высоты: 60, 80 и 100 метров. А с трех точек города это фиксировали фотографы. В итоге удалось определить лучшую высоту — 80 метров. По словам моего собеседника, это позволило избежать дорогостоящего макетирования в натуре.

Перед началом работ окончательный вариант макета утвердил сам Иван Христофорович Баграмян – первый командующий ПрибВО в послевоенные годы. Приезжал в Ригу специально посмотреть на эскиз макета в церкви Петра. До начала строительства, как и полагается, провели дренаж, бурение грунта. Оказалось, что скальные породы находятся довольно глубоко — на удалении 25 метров. Выше — так называемые слабые грунты, плывуны. Ведь здесь когда–то проходило русло Даугавы. И все же решили строить именно в Парке Победы. Почему?

Именно здесь монумент органично вписался в общий архитектурный ансамбль центра города, – говорит Бугаев. – Он расположен в створе бульвара Узварас и завершает комплекс памятников улицы Ленина (нынешней Бривибас), в который входят памятники Свободы и Латышским стрелкам. Кроме того, еще до войны Карлис Улманис задумывал построить именно в этом парке мемориал победы. До войны, а также в первые послевоенные годы здесь проходили военные парады. Как известно, памятник возводили на народные средства – деньги перечисляли и трудовые коллективы, было немало и личных пожертвований. А строила вся страна. Скульптуры отливали в Ленинграде, гранит везли из Украины – из Иваново–Франковска, доломит, которым облицовывали стелу, — с острова Сааремаа.

Бугаев рассказывает, что впоследствии многие решения в создании мемориала были использованы при строительстве других подобного рода сооружений в Советском Союзе и России. Элементы стелы – в Ленинграде, Сочи, Самаре, благоустройство площади – при создании мемориала на Поклонной горе в Москве. Не случайно вскоре после открытия — в 1986–м — авторы памятника были выдвинуты на соискание Ленинской премии СССР.

В Ригу приехала комиссия, в которую вошли Михаил Ульянов, скульптор Аникушин, архитектор Бродский. Решено было выдвинуть комплекс на присуждение Государственной премии СССР в области архитектуры. Но премии так и не дошли до адресатов. Почему — не ясно. Существуют разные версии. Бугаев до сих пор не может скрыть обиду и обращается в различные российские организации…

– Александр Романович, в последние годы часто доводится слышать, что памятник нужно дополнить. Одни предлагают добавить флаги стран – членов антигитлеровской коалиции, другие – выбить имена 105 бойцов, получивших при освобождении Латвии звание Героя Советского Союза. Вы как считаете?

– Дополнения к самой композиции не нужны. Это история, и менять ее не следует. Другое дело – в помещениях нижнего уровня стоит создать музей освобождения Латвии. Кстати, просторные помещения — 2200 квадратных метров — изначально и планировались под музей…

По словам автора монумента, в этом музее нужно выбить имена всех погибших за освобождение страны от фашистов, а заодно рассказать о том, что принесла фашистская оккупация Латвии. Места хватит. Жаль только, что дальше разговоров все эти годы ничего не идет. Богатые спонсоры дают деньги на все что угодно, от пивных фестивалей до организации саммитов НАТО, только не на памятник Освободителям. Да бог с ними. У нас хватает русских общественных организаций, которые могли бы взять на себя координацию этого дела, объявить всенародный сбор средств. Уверен, народ поддержал бы. А общественникам давно пора доказывать, что награды, вручаемые в посольствах, действительно за дело».

(Илья ДИМЕНШТЕЙН, Как возводили монумент, Вести сегодня, 07 мая 2007

http://rus.delfi.lv/archive/article.php?id=17757130)

Материал собрал и обобщил Александр Малнач

Источники информации:

Лев Владимирович Буковский: Каталог выставки / [Сост.: Г.Н. Карклинь]; СХ СССР, СХ Латв. ССР, Центр. Дом художника. - М.: С.х., 1981 (Тип. изд-ва "С.х."). 24с. : ил. ; 29см.. [1л.50т.], 1200экз.

Лев Буковский : альбом / С. И. Хаенко ; сост. С. И. Хаенко. - М. : Сов. Художник, 1982.  88 с.