Памяти Веры Лихачевой и Галины Черновой
Даугава, №3/4, 2005
28 августа 2004 г. на девяносто четвертом году жизни в Брюсселе скончалась прима-балерина Латвийской Национальной оперы Вера Петровна Лихачева.
Дочь юриста Петра Николаевича Якоби и внучка сенатора Николая Борисовича Якоби, Вера Петровна родилась 25 сентября 1910 г. в Витебске, где в то время служил ее отец. Позже семья вернулась в Петербург. Там Вера впервые увидела на сцене настоящий балет и осталась им зачарованной на всю жизнь.
После октябрьского переворота, приведшего к массовому исходу представителей русской интеллигенции из России, многодетная семья Якоби оказалась в Риге, где отец Веры Петровны принял деятельное участие в разработке латвийского законодательства.
Вместе со своей ближайшей подругой Галиной Черновой Вера Лихачева поступила в Риге в балетную студию прима-балерины Александры Федоровой, в прошлом звезды Императорской Оперы в С.-Петербурге, педагога и прима-балерины Национальной оперы в Риге. Обе ученицы оказались способными и, перейдя из студии в балет Национальной оперы, скоро выдвинулись в солистки, а Вера впоследствии вышла в прима-балерины. Для сцены она приняла девичью фамилию своей матери; имя Веры Лихачевой значилось в заглавных партиях балетов "Лебединое озеро", "Эсмеральда", "Бахчисарайский фонтан", "Половецкие пляски" и др.
Незадолго до начала Второй мировой войны Вера вышла замуж за кн. Николая Николаевича Енгалычева, причем венчалась она одновременно со своей младшей сестрой Анной, вышедшей замуж за брата Николая Николаевича, кн. Андрея Николаевича Енгалычева. Анна еще перед войной вместе с мужем уехала в Бельгийское Конго, где ее муж работал инженером на алмазных приисках, и военные события их миновали. Вера же оказалась под ударом в насильственно присоединенной к СССР Латвии, где вскоре были арестованы ее старшая сестра и отец, погибший позднее в одном из лагерей ГУЛАГа.
В годы нацистской оккупации Латвии В.Лихачева продолжала работу в Рижской опере. На втором году оккупации она усыновила маленького мальчика, насильственно вывезенного немцами из Белоруссии и вместе с другими детьми из Белоруссии помещенного в концентрационный лагерь под Ригой, матери которых были угнаны на работу в Германию.
Хотя артистическая карьера Лихачевой ничего общего с политикой не имела, ее семейное происхождение и титул в советской Латвии ничего хорошего ей не сулили, и в 1944 г. она вместе со своим приемным сыном покинула Ригу и оказалась в Германии. Во Фрейбурге она чуть было не погибла во время бомбардировки: бомба попала в здание оперы, где она в то время давала урок.
После окончания войны Лихачева перебралась с ребенком и матерью в Марокко. К тому времени брак ее распался и вся ответственность за семью легла на нее.
В Марокко Вера Лихачева почти тридцать лет вела созданную ею в Рабате студию классического балета, внесшую заметный вклад в культурную жизнь этой северо-африканской страны. До ее приезда в Рабат балета, как такового, в Марокко не существовало; мечтать о возобновлении сценической карьеры не приходилось и Вера сосредоточила усилия на открытии балетной студии, что и произошло в декабре 1947 года. Как и любое начало, дело это было скромным и нелегким, особенно при отсутствии каких либо средств на оплату помещения и пианистки. Необходимо было затратить огромные усилия, чтобы набрать достаточное количество учеников, не менее важно было создать себе прочную репутацию на новом месте. Уже через несколько месяцев она смогла показать успехи своих первых учениц, а немного позднее состоялся первый открытый вечер в театре-синема "Рояль", обративший на себя внимание марокканской прессы. В июне 48-го года в Рабате появились афиши, объявлявшие о гала-вечере в зале "Рояль" с участием прима-балерины Рижской оперы Веры Лихачевой и Русского хора под управлением Евгения Евеца. Этот хор из 26 человек возник в Касабланке, где в то время проживало много русских, оказавшихся там после окончания войны. Этот замечательный хор вырос из церковного хора, регентом которого был тот же Евгений Евгениевич Евец, эмигрант из Польши. Хор этот встречал в Марокко благодарную аудиторию и совместный концерт в Рабате прошел с успехом.
Ежегодные выступления ее балетной студии становились все более профессиональными, все большие требования предъявлялись к воспитанникам. В свое время Лихачева, еще ученицей Федоровой, помогала ей вести занятия с младшими группами; опыт этот очень пригодился ей в Марокко, а из своего обширного артистического репертуара она черпала идеи для балетных постановок, приноравливая их к техническим возможностям учеников.
Уже в 1951 г. газета "L'Echo de Maroc" писала, что благодаря заслугам В.Лихачевой "с чувством обновленной радости отмечаем мы всякий раз, что балет занимает все более важное место в артистической жизни Рабата", что В.Л. своим воспитанникам "смогла привить ту глубокую любовь к танцу, которая направляет ее собственную жизнь".
Первые спектакли состояли из отдельных номеров; в 1952 г. Лихачева решила, что ее ученики сделали достаточные успехи, чтобы поставить все четыре акта "Лебединого озера". К тому времени в Марокко из Югославии приехал художник-декоратор Владимир Жедринский. В течение последующих лет, до отъезда из Марокко в Париж, Жедринский оформлял все ее постановки. На сложные декорации не было средств, но не хотелось давать "Лебединое" в сукнах, и Жедринский блестяще решил задачу, использовав занавес, минимальный реквизит и несколько расписанных панелей. Он же сделал эскизы костюмов, часть из них шила мать Веры Петровны. Спектакль прошел блестяще. Ученики были на высоте и критики отметили не только их достижения, но также художественное оформление Жедринского, и не на последнем месте – участие в роли Одилии/Одетты самой Лихачевой, которую именовали в печати "рабатской Трепсихорой".
На следующий год она показала своих учеников в "Картинках с выставки", а еще через год поставила "Щелкунчика". Студия ее давала спектакли также в Касабланке и Мекнесе. Некоторые костюмы были сделаны по рисункам ее приемного сына, Александра Казюс-Якоби, он же делал и афиши.
Число учеников росло. Отдельный класс она давала для младшей дочери султана Магомета Пятого, маленькой принцессы Амины и ее свиты, которые, однако, в спектаклях участия не принимали.
Свой 25-летний юбилей Лихачева отметила в 1956 году в Рабате программой, состоявшей из дивертисмента и вызвавшей фурор постановкой "Половецких плясок". В публике – принц Хассан, принцессы Айша и Малика, сын Тетуанского халифа и, как докладывает газета, "члены кабинета Его Величества Султана". Спектакль этот был повторен в 1972 году.
Последний спектакль студии В.Лихачевой состоялся в Рабате в восьмидесятых годах, незадолго до того, как В.Лихачева навсегда покинула Марокко и переехала в Брюссель к своей овдовевшей и ослепшей сестре Анне Петровне Енгалычевой (1918-1998).
Остается добавить, что многие воспитанники ее студии продолжают работать в балете и музыке: одна ученица открыла собственную балетную студию в Касабланке, другая стала директором консерватории в Рабате.
Имя Веры Лихачевой и ее вклад в культурную жизнь страны упоминаются в Марокко и сегодня.
И в недавно вышедшей в Риге книге И.Бите по истории латвийского балета высоко оценивается талант и мастерство балерины Национальной оперы Веры Петровны Лихачевой.
***
В том же 2004 году, 4 октября в штате Айдахо (США), скончалась коллега В.П.Лихачевой по сцене, сестра моего отца – Галина Николаевна Чернова-Брауншвейг, балерина Национальной оперы. Она родилась 3 марта 1911 г., если я не ошибаюсь, в Вологде. Между войнами жила в Риге. Как и В.П., она покинула Ригу в 1944 г. и оказалась в Германии. После развода с танцовщиком Национальной оперы В. Леонайтисом Галина Николаевна вышла замуж за ветеринара Вильгельма Брауншвейга и в 1950-х гг. эмигрировала в США, где долгое время жила в Калифорнии, там у мужа была практика. В эмиграции Г.Чернова балетом не занималась, интересовалась ювелирным делом, воспитывала дочь Нину.
Людмила Оболенская-Флам
Мериленд, США
