Недавно в Латвии впервые за много лет с размахом прошли Дни русской культуры, в организации которых самое активное участие принимала Балтийская международная академия (БМА). Какое послевкусие осталось от праздника? И какие задачи стоят перед самым крупным частным вузом Латвии?

— Этот масштабный праздник как минимум показал, что русская культура в Латвии представлена весьма богато и разнообразно, а вдобавок заставил всех задуматься о ценностях русской цивилизации, — говорит "Вести Сегодня" председатель сената БМА, доктор экономики Станислав Анатольевич Бука. — Что это за ценности и насколько они способны объединить общину? Способна ли русская культура стать объединяющим фактором для других народов? На совете при подготовке праздника у нас как раз разгорелась дискуссия на эти темы. Можем ли мы приглашать на свой праздник латышских художников и писателей? А деятелей культуры из России? Пока возобладало мнение, что Дни русской культуры в Латвии должны ассоциироваться с теми, кто непосредственно связан с этой культурой.

— В день рождения Пушкина даже Райвис Дзинтарс произнес несколько строк — с вдохновением и без всякого акцента. Это было очень трогательно…

— В начале июня я участвовал в форуме Евросоюз — Россия, который проходил в Варшаве, в стенах польского сейма, и вел там пленарную секцию "Ценности, которые нас объединяют". Как известно, у Польши весьма непростая история отношений с Россией, но тем не менее поляки не чужды русской культуры. Многие польские писатели, художники, деятели науки и культуры — так же, как и латышские — в разное время жили и учились в России, прошли университеты Санкт–Петербурга, Москвы. Тот же Адам Мицкевич… А все довоенные президенты Польши окончили Харьковский университет. Конечно, все эти люди — тоже часть русской культуры.

— Поражает другое: как в едином порыве, на голом энтузиазме и без всякой поддержки государства общине удалось провести такой мощный культурный марафон! Значит — можем, если захотим?

— Наверное, это отражает повседневную деятельность русских организаций. Например, мы в академии ежегодно проводим десятки художественных выставок, 25–30 конференций, в том числе связанных с русским языком и литературой. На площадке нашего центра фонда "Русский мир" за год проходит масса интересных мероприятий — конференций, презентаций, лекций. Уже после завершения Дней русской культуры у нас прошла презентация интереснейшей книги профессора–русиста из Литвы Евгения Костина "Философия и эстетика русской литературы".

— Существует ли, на ваш взгляд, связь между культурой и образованием?

— Человек с дипломом может быть и некультурным. Тут играют роль и воспитание, и среда, и то, что он видит вокруг, — мы ведь 70% информации получаем визуально. И, наверное, мы по наитию правильно действуем, размещая у себя в корпусах картины под общим названием "Ушедшее, но не забытое"? Все 15 художников — выпускники Латвийской академии художеств. Большая часть полотен — подаренное либо завещанное нам самими авторами или коллекционерами. Например, известный художник Артур Никитин много лет собирал картины современных латвийских мастеров и однажды пришел к нам и сказал: "Я хочу, чтобы эта коллекция была у вас". Завещал нам около 30 своих работ график Иосиф Эльгурт — тоже выпускник Латвийской академии художеств.

У нас сейчас учатся студенты из 22 стран мира, а если посчитать тех, кто приезжает по обмену в рамках Европейской хартии Erasmus, то еще больше. Так вот, они нередко нам говорят: "В наших университетах нет картин, у нас стены разрисованы граффити…" Недавно профессор из Италии с восхищением воскликнул: "Как красиво! И студенты у вас тут ничего не разрисовывают…"

— Студенты по обмену учатся в академии на английском языке?

— Те, кто приезжает по программе переводчиков, учатся на русском. Менеджеры–управленцы — естественно, на английском. У дизайнеров — смешанные языки. Из Эстонии, Польши, Литвы, Чехии по обмену приезжают те студенты, которые желают учиться и на русском. Ни один университет ЕС не может предложить такого количества программ на русском языке, как у нас.

Но на английском учатся у нас не только студенты по обмену. На нем идет обучение на программе европоведения (международные отношения и политология). С лекциями приезжает гостевая профессура из США, Швеции, Бельгии. Выпускники этой программы уже работают в целом ряде посольств по всему миру.

— В минувший четверг сейм ЛР отклонил поправки "ЦС" к Закону о высшей школе, которые открывали бы возможность использовать в госвузах русский язык обучения. Запрет на русский сильно мешает?

— Еще два года назад Латвийская конфедерация работодателей вышла с предложением обучать нашу молодежь не только на латышском, но и на русском и на английском языке, а Латвийское студенческое объединение полностью поддержало эту идею. Но политика довлеет над экономикой и здравым смыслом. В той же Эстонии в рамках Таллинского университета три года назад был создан Екатерининский колледж — с обучением первый год полностью на русском языке и с постепенным овладением эстонским языком. И назван он Екатерининским в честь российской императрицы! А к 3–му курсу они переходят на эстонский и английский, чтобы в магистратуре уже учиться на одном из этих языков. Причем эти программы на русском языке Эстония предлагает не только для приезжих студентов, но и для местных. И мы опять здесь проигрываем. У Латвии не так много богатств. Как выразился новый президент, у нас есть только дерево и порты. Я бы добавил, что у нас пока еще есть люди…

— Недавно министр образования Италии призналась, что их система обучения вырастила целое поколение невостребованных бакалавров. Но ведь и наши вузы каждый год плодят сотни безработных с дипломом.

— Более того, уезжая на Запад, люди с высшим образованием и там заняты не по профилю — чаще всего на неквалифицированной работе. Получается, что Латвия тратит громадные средства для заграницы и в то же время не может обеспечить хорошими кадрами себя. Если нельзя ввести систему распределения молодых специалистов по образцу СССР, то компенсацию за обучение на бюджетном месте вполне можно ввести. Не хочешь работать по специальности в Латвии? Верни деньги, которые государство на тебя потратило! Даже богатая Германия начала вводить платное образование и открывать частные вузы. Пока студент там оплачивает 300–500 евро в семестр, но тенденция налицо.

— Наверное, дело не в том, что молодые люди не хотят работать в Латвии. Просто для них здесь нет рабочих мест!

— Трудно понять, зачем мы каждый год выпускаем сотни учителей, которым негде работать. Когда я смотрю на количество бюджетных мест в разных сферах, то каждый год вижу там и политологов, и менеджеров, и юристов. К сожалению, у нас все портит политика. Каждый регион хочет иметь собственный вуз и выбивает деньги на его существование. Латвия насоздавала таких вузов слишком много.

— Не девальвируют ли все эти "заборостроительные" институты высшее образование Латвии? Как оно, кстати, котируется в мире?

— В мире существует около 30 000 вузов. У нас в стране их 33. Плюс 23 колледжа, что, на мой взгляд, чересчур много. Тем более что в них заявляется высшее образование начального уровня, но это фактически средне–специальное образование. Среди 33 вузов есть “большая пятерка" государственных вузов и “большая четверка" негосударственных, в числе которых и наша академия. Вот они–то и соответствуют среднеевропейскому университетскому стандарту. Мы любим равняться на Кембридж, Сорбонну, Гарвард. Но у Гарвардского университета бюджет как у латвийского государства — 5–6 млрд. долларов в год! К слову, в свое время мы пытались открыть в Риге филиал МГУ, который входит в топ–50 университетов мира. И нам дважды в этом отказывали по чисто политическим причинам, о чем было прямо заявлено с трибуны сейма.

Мы должны видеть себя на уровне наших соседей и конкурентов — эстонских и литовских вузов. Тартуский университет попал в топ–600, а ни один из наших университетов не входит и в первую тысячу! Но если мы находимся во второй–третьей тысяче, то входим в первые 10% университетов мира. И это тоже не так уж плохо. Наше богатство — преподаватели. БМА занимает первое месте среди частных вузов по количеству докторов наук, профессоров. Более 40 человек учатся у нас в докторантуре. За последние годы в академии появилось около 15 новых докторов наук. А вообще в этом году у нас будет 20–й по счету набор! Мы уже почти совершеннолетние…

"Вести Сегодня" № 90.