Сергей Лебедьков делает по 400 операций в год и один растит троих детей

В год Сергей Лебедьков встает к хирургическому столу в среднем 400 раз. В итоге на счету заведующего 3–м отделением больницы имени Страдыня около 13 000 операций. Много лет он работал еще и в медицине катастроф: немало людей спасал даже тогда, когда другие их считали обреченными. А в 34 года его самого с инфарктом доставили к коллегам. Но вместо того чтобы получить инвалидность, он не только вернулся к хирургической практике, но и в спорт — в зимнее плавание и тяжелую атлетику. Через несколько месяцев после инфаркта выполнял жим лежа штанги в 200 килограммов.

Наш разговор с Сергеем закончился за полчаса до обрушения крыши Maxima. На следующий день позвонил ему: «Много людей оперировали?» — «Как ни странно, ни одного, всех развезли по другим отделениям или больницам, хотя мы здесь были полностью готовы. А о коллегах, у которых эти дни были, мягко говоря, напряженными, могу сказать: молодцы! Впрочем, и в другие дни хирургам расслабляться не приходится…»

«Тяжелая» хирургия

Профессия врача у него в крови. И по материнской, и по отцовской линии у него все были потомственные лекари: еще в деревнях травами лечили да заговорами. «Представить или почувствовать себя архитектором, юристом или математиком я не мог», — говорит Лебедьков.

Первые курсы учебы в институте у него совпали с интенсивными занятиями тяжелой атлетикой — 9 тренировок в неделю! Тренер подбадривал: «Учись хорошо! Станешь врачом сборной Латвии!»

В атлетику Сергей Лебедьков перешел из плавания, которым начал заниматься в 12 лет. На одной тренировке в Пумпури его увидел будущий тренер по тяжелой атлетике и с ходу сказал парню: придешь ко мне и через три года станешь чемпионом Латвии, через пять — СССР и мастером спорта. Через три года парень получил титул чемпиона республики (90 килограммов в рывке от пола и 110 — в толчке от груди) среди юношей, а после 8–го класса стал членом сборной Латвии. Потом еще девять раз он выигрывал чемпионаты Латвии, трижды — всесоюзные соревнования среди юниоров, стал вице–чемпионом СССР.

— Когда я поступил в мединститут, сдавал экзамены, приезжая со спортивных сборов. И первые операции делал, можно сказать, между тренировками: у нас началась практика в больницах после третьего курса, — вспоминает он. — И вот вернулся я с очередного чемпионата СССР, приехал ночью домой в Булдури, как–то грустно стало, дождь шел… И вдруг увидел, что в окне операционного отделения больницы, которая напротив моего дома, горит свет. Решил зайти посмотреть, что там делают.

Доктор Янис Крастс (сейчас он заведующий 2–м отделением Детской республиканской больницы) обрадовался: «Хорошо, что пришел, у нас тут два аппендицита, пойдем оперировать». До шести утра мы оперировали… А после этого мне надо было ехать на тренировку, но настолько вымотался, что не смог. Это было в 1980–м. И на много лет со спортом я расстался. Невозможно совмещать одно с другим. Два года я спал ночь через ночь по четыре–пять часов, поскольку меня все время звали помогать на операциях в Булдурскую больницу…

— Что интересного в хирургии? Меня привлекла ответственность решений. Представьте. Перед тобой лежит пациент. Ты понимаешь: у него острая хирургическая проблема, и если ты ее не решишь, он погибнет. Огромная ответственность! А мне всегда нравилось быть ответственным. Это как на линии фронта… И опять же, ты сразу видишь результат, даже когда обычный аппендицит оперируешь. Но не только ты видишь свой результат — и больной тоже. А, например, в терапии более спокойно, есть время на размышления, — замечает врач.

Но так получилось, что Сергей Лебедьков стал «жертвой профессии». Когда он с головой ушел в хирургию, на собственное здоровье внимания не обращал, да и спорт бросил. И в 34 года получил инфаркт… После этого ему предложили взять группу инвалидности и уйти из хирургии. Однако Сергей Лебедьков через полгода после инфаркта сделал 24 операции «на желудке» за полтора месяца, а в спортзале вскоре выжимал от груди штангу 190 кило весом. Да еще и увлекся зимним плаванием.

Развод по–английски

Четыре года назад Сергей чуть не переселился в Англию. Самый разгар кризиса, тогда немало врачей уехали на заработки за границу (и некоторые хорошо устроились, например, один из его учеников работает ведущим лапароскопическим хирургом в клинике Оксфорда). Поехал в Англию во время отпуска в больнице Страдыня. И там спустя две недели с ним готовы были заключить контракт на год, поскольку больные (около двух сотен!) к нему записались уже на восемь месяцев вперед. В больнице сразу присвоили что–то вроде звания «мистер консультант», а зарплата у таких врачей от 73 000 до 104 000 фунтов в год.

— Было очень заманчиво там остаться, но вернулся. В основном из–за детей — из–за старшего, Артура, которому тогда исполнилось одиннадцать лет, и двух близнецов Ричарда и Патрика, только что отметивших свое трехлетие. Они очень сильно переживали разлуку со мной, а брать сразу их с собой не мог. И пришлось бы сыновей в Латвии надолго оставлять с няней, — рассказывает Сергей Лебедьков.

Он тогда уже один воспитывал трех сыновей, поскольку его жена, тоже врач, уехала на заработки в Англию — там и осталась, получив хорошую работу. Развелась с Сергеем Лебедьковым и нашла нового мужа — мусульманина из Африки, ребенка ему родила.

— Я понял, что просто по–человечески не могу так поступить с детьми, которые еще и разлуку с мамой сильно переживали. Да и мне первое время после того, как жена нас бросила, было очень тяжело. Днем — работа, операции, выходных почти нет, а дома — дети совсем маленькие. На работе уставал — не то слово! Но дома стресс куда–то улетучивался — когда ко мне подходили дети, обнимали, о чем–то спрашивали, что–то рассказывали. Хотя тогда мне было действительно страшно, преследовало чувство неуверенности — справлюсь ли я с их воспитанием один?.. Однако со временем все наладилось. Сейчас я уже не представляю, как бы жил без своих пацанов! — признается Сергей Лебедьков.

Отец–одиночка

Он выдержал более двадцати судов — «за детей»! Их мать спустя много месяцев после переезда уже в Австралию вспомнила о них и решила… Нет, не вернуть их себе насовсем, она хотела забирать детей к себе на время, на несколько месяцев. Вообразите, маленьких детей везти в Австралию, где «мама с новым мужем» будут показывать, какие они хорошие родители, а потом отправлять обратно через половину земного шара!

— Не хочу лишний раз травмировать сыновей, которые здесь уже адаптированы к ситуации, — говорит отец. — И одно дело сильно нервировать и психически травмировать детей, а другое — это физическое здоровье. Австралия — страна, которая регулярно подвергается разным климатическим катастрофам. Там природа такая — чтобы возобновляться растительности, она должна периодически выгорать. Огромные пожары случаются слишком часто, постоянный смог — и отсюда высокий уровень загрязнения воздуха. А у моих детей проблемы с легкими. И австралийский «угарный климат» может оказаться очень вредным. Увы, их мама этого не хочет понимать…

Когда подрастут, сами решат, с кем и как им жить. А пока… Вот один из близнецов не понимает значения и места мамы в семье. И это очень печально. Сиротский суд не собирался, конечно, забирать сыновей в приют, поскольку у меня достаточно хорошая репутация. Нет, дети со мной останутся — это понятно. Хотя работников суда я тоже понять могу: у них никак в головах не укладывается, что трех сыновей воспитывает отец, обычно–то при разводах все бывает наоборот.

Вот дети теперь почти не болеют, начали заниматься спортом: младшие в бассейн ходят, старший — в секцию карате, и собирается со мной зимним плаванием заняться. И время свободное мы с сыновьями отлично проводим: когда в зоопарк съездим, когда на велосипедах катаемся или у моря гуляем. Все постепенно становится гармонично, — говорит Сергей Лебедьков.

А нет ли желания найти вторую половину? Собеседник замечает, невесело так улыбнувшись: "Есть желание, вот только формирование личных отношений требует времени, а его нет. Да, и такой нюанс: хорошему врачу найти жену не проблема, а вот отцу трех сыновей… Впрочем, сдаваться наш герой не привык. Так уж воспитан. Дух его боевой — спортивный. Ну а стрессоустойчивость ему профессия хирурга привила.