Латвия – Россия: мухи отдельно, котлеты - отдельно
Александр Малнач
22-27.12.2010
В большой геополитической игре ради улучшения российско-латвийских и российско-европейских отношений Москва пожертвовала пешкой, т.е. интересами так называемых российских соотечественников. И это закономерно – пешка сделала все, чтобы быть съеденной.
Двойственные чувства оставил визит президента Латвии Валдиса Затлерса в Российскую Федерацию. Воодушевление и разочарование в одном флаконе: горячие проявления дружеских чувств сторонами смешались с холодным душем для тех, кто рассчитывал на поддержку со стороны руководства России в отстаивании интересов российских соотечественников в Латвии.
Поездка Затлерса в Россию готовилась долго и вышла насыщенной. Латвийского лидера с многочисленной свитой встречали обе столицы. Правда, заметили их, пожалуй, только питерцы, потерявшие в пробках кучу времени и нервов (нам – латвийским журналистам – так и осталось непонятным, для чего городские власти перекрывали Московский проспект, по которому из аэропорта в центр и обратно передвигался кортеж главы Латвийского государства). Москвичи даже не почувствовали, какой важный гость посетил их в канун Нового года.
Так, журналистов из кремлевского пула, куда больше, нежели латвийско-российские отношения, волновали военные приготовления на Корейском полуострове и выборы в Белоруссии: совместной пресс-конференцией двух президентов они воспользовались, чтобы поинтересоваться мнением Дмитрия Медведева об итогах последних. С них и начну, тем более что в ответах Медведева и Затлерса отразилась квинтэссенция внутренней и внешней политики, соответственно, России и Латвии.
Дело принципа
Выборы в Белоруссии – это внутреннее дело Белоруссии и должны отражать «суверенную волю» белорусского народа, сказал президент России. Главное, чтобы народ Белоруссии считал выборы честными, но «надо способствовать», чтобы не было беспорядков, дополнил российского коллегу президент Латвии.
Валдис Затлерс говорил в Москве по-русски, и все же его слова нуждаются в переводе. Рассуждая о Белоруссии, думал он, конечно, о Латвии, и имел в виду следующее: если латышский народ, т.е. заведомое большинство, считает проходящие в Латвии выборы честными и демократическими, значит таковыми они и являются, несмотря на 340 тысяч неграждан, лишенных права выразить свое мнение. Задача же властей предержащих – и в Латвии они с нею прекрасно справляются – не допускать эксцессов со стороны недовольных.
Дмитрий Медведев тоже говорил по-русски, но и его слова требуют перевода, ибо относятся не столько к Белоруссии, сколько к самой России. Мы к вам не лезем и вы к нам не лезьте, дал понять президент РФ: отражение «суверенной воли» народа на лицо, а какой ценой оно получено, «в конечном счете, является внутренним делом соседнего нам государства».
Однако же принцип есть принцип, и если он действует в отношении своей собственной страны или, скажем, Белоруссии, то почему его («в конечном счете») не распространить и на Латвию? И Дмитрий Анатольевич распространил.
Отвечая на вопрос журналистов, что же все-таки приходится ожидать латвийским негражданам, которых Москва традиционно брала под свою как бы защиту, президент России ответил: «Мы весьма внимательно наблюдаем за развитием этой ситуации, потому что для нас это не посторонний, не праздный вопрос, но мы понимаем, что разрешение этого вопроса находится в руках властей Латвийской Республики». То есть, неграждане Латвии – это внутреннее дело Латвии, а точнее ее руководства, которому отныне мы, россияне, и доверяем заботу об этих сирых и убогих.
Позицию упомянутого руководства не замедлил сообщить журналистам глава Латвийского государства. «Меня спросили накануне визита в Россию, как живут русские в Латвии. Мой ответ был: очень здорово. Хорошо. Латвия заинтересована в том, чтобы число граждан было побольше. И мы дали всем право без каких-либо ограничений получить латвийское гражданство в индивидуальном порядке. Этот принцип мы последовательно соблюдаем все 20 лет [независимости], он дает хороший эффект: в Латвии ни в школе, ни в отделении соцобеспечения, ни на улице, ни на стадионе никто не поймет, кто есть кто. У нас все одинаковы», - сказал Затлерс.
Российские журналисты равнодушно скушали эту красивую полуправду. Ни возражений, ни уточнений с их стороны не последовало. Да и почему их должны интересовать неграждане Латвии, которые на митинги не выходят, голодовок протеста не объявляют, правительственных учреждений не громят, а преспокойно разъезжают себе по европам – западным и восточным – пользуясь выгодами своего положения: выбитыми для них депутатом Европарламента Татьяной Жданок и дарованными тем же Дмитрием Медведевым? Россия должна заботиться о русских, проживающих в сопредельных странах и осиротевших после развала Советского Союза? Пожалуй. Но не более, чем о своих собственных гражданах, которым тоже «хотца» ездить в Европу без виз.
Близости захотелось
На этом и порешили. «Мы поддерживаем процесс введения безвизового режима Евросоюза с Россией», - заявил в Москве президент Латвии. Звучит и вправду заманчиво. Особенно для Латвии, перед которой открывается перспектива стать ментором России в деле подготовки всевозможных документов и прохождении разнообразных подготовительных процедур. Но даже если не трогать этой мании «твари дрожащей» вершить великие дела, понятно, что Латвия как часть Евросоюза от его имени и в соответствии с его волей стремится к экономическому сближению с Россией. В свою очередь Россия жаждет сближения с Евросоюзом и этому стремлению не могут помешать какие-то частности, вроде неграждан или разногласий исторического характера.
Не случайно, президент Затлерс предложил латвийским журналистам главным итогом переговоров в Кремле считать решение о создании двусторонней комиссии историков, которая займется изучением истории ХХ века, а именно тех ее страниц, где «сталкиваются различные интерпретации латвийской и российской сторон». «Президент Медведев обещал способствовать тому, чтобы архивы были открыты для этих исследований и шаг за шагом идти навстречу, чтобы согласовать наши точки зрения», - подчеркнул Затлерс.
Несомненно, для официальной Риги это большая победа. Архивы дело хорошее, но принципиальное значение имеет не содержание документов, а корпус исследователей. Латвийские (правильнее сказать, латышские) историки суть вероучители. Их подход к изучению прошлого глубоко метафизичен и проистекает из примата веры в полувековую оккупацию Латвии Советским Союзом. На этой вере зиждется вся современная латвийская государственность и правовая система, ею оправдываются все несправедливости, совершенные за последние 20 лет этнократическим режимом. И не российским историкам, возведшим некогда октябрьский переворот в сан социалистической революции, а после низведшим его до заговора шайки агентов иностранных спецслужб, противостоять натиску фанатичных приверженцев концепции оккупации.
Таким образом, и с практической стороны – Россия не станет, как прежде, настаивать на том, что проблема неграждан это международная проблема соблюдения прав человека в отдельно взятой стране, и с концептуальной – перед латышскими историками открывается перспектива убедить российских коллег в том, что существование института неграждан исторически оправданно, латвийская дипломатия и лично г-н Затлерс одержали в Москве блестящую победу. На этот бутерброд несколько икринок метнул еще «Газпром», который как раз 20 декабря согласился на 15% в течение года снизить для Латвии закупочные цены на российский газ. Да и девять межгосударственных соглашений, включая договор об избежании двойного налогообложения, со счетов не сбросишь.
Латвийские предприниматели (и те что летали в Россию вместе с Затлерсом, и те что остались дома) не скрывают удовлетворения. Авансов российской стороной им было выдано предостаточно. «Мы [с президентом Медведевым] говорили о больших возможностях в развитии транспортной инфраструктуры, о реальных проектах Евросоюза и России, в которых Латвии как участнице отводится большая роль», - сказал на одной из пресс-конференций Затлерс. «Мы разделили политические и экономические вопросы: история и неграждане не будут положены вместе с экономикой», - подчеркнул он в другой раз.
К этому разделению Россия шла с 2005 года, когда отказалась от пакетного подхода в вопросе заключения договора о границе с Латвией (или подписываем весь пакет соглашений разом, с учетом интересов проживающих в Латвии российских соотечественников, или не подписываем ничего). «Мухи отдельно, котлеты – отдельно», - решили тогда в Москве. И если ждать «котлет» пришлось целых пять лет, то только потому, что процесс сепарации затянулся и не отличался последовательностью. Мировой экономический кризис его ускорил.
