"Латыши и русские друг другу ничего не сделали. А вот с ними кое-кто расправился. И расправился так, что число жертв исчисляется тысячами и миллионами, а покалеченным душам и сегодня нет числа. Но самое страшное в том, что мы, перефразируя поэта, хотим все это продолжать", — пишет Калниньш.
Композитор осуждает спекуляции в связи с возможной публикацией архивов КГБ Латвийской ССР. По его мнению, "мешки ЧК" используются, чтобы внушить части жителей Латвии, но они никогда не будут "полноценными гражданами".
"Мы все это продолжаем и говорим: "Те, кого призвали в гитлеровскую армию, были героями. А вот те, кого призвали в сталинскую армию, были красными оккупантами — ничего больше. Скажите на милость, почему эти несчастные должны мириться? Потому ли, что их оторвали от семей, не дали увидеть, как растут дети?.. Разве это сделали латыши и русские? Это были не латыши и не русские. Это были очередные конкистадоры… А мы все это хотим продолжать и сегодня рисуем восточную сторону в самых черных тонах, чтобы люди не увидели, что тьма приходит с запада. Да, варвары, конкистадоры возвращаются", — считает Калниньш.
Композитор призывает политические партии прекратить антироссийскую истерию. "Сколько еще латышские избиратели будут поддерживать такую политику? Пока между латышами и русскими в Латвии не протянется железный занавес? Пока не появится новая берлинская стена? Продолжайте коверкать свою Сатверсме, пока в мире не появится очередная Палестина!", — пишет он.
"Латвия и Россия имеют схожие судьбы. Мы пришли из общего прошлого, мы прошли через те же врата страданий. И сегодня мы в Латвии, латыши и русские, образуем единое целое — латвийский народ. Современные Латвия и Россия — это новые страны, которые решают похожие задачи. Нам не из-за чего мириться. Нам надо договариваться. О том, что мы будем лояльными к родине друг друга, национальности, религии и языку. Что воспротивимся всему, что угрожает нашей взаимной лояльности", — отмечает он.
Калниньш предлагает создать таможенную унию с Россией, нейтрализовать влияние ЕС и вернуть национальную валюту. "Я не скрываюсь в ночной тьме и не бормочу себе под нос. Я ожидаю зарю, выхожу на дневной свет и говорю — да, у меня есть две любви — Латвия, моя отчизна, и Россия, моя сестра по судьбе. Но самое прекрасное в том, что красота действительно идет изнутри, если она там есть. Если ее там нет, оттуда идет только пустой звон — иногда с привкусом этнического апартеида, иногда с привкусом глобального неолиберализма и новой конкисты" — резюмирует автор.
