ПРЕЗИДЕНТСКАЯ СОТНЯ
Гарри Гайлит
2012 год
Владимир Путин сразу после инаугурации распорядился составить список из ста книг, которые следовало бы прочесть молодому человеку в юношеском возрасте. Этот «русский культурный канон» должен появиться к сентябрю.
Работа уже в полном разгаре. Новый литературный реестр готовят солидные научные, религиозные и светские организации при участии самой широкой общественности. Руку на пульсе этого дела держит «Литературная газета». Здесь уже начали печататься первые проекты и мнения. Выявились и проблемы. Главная из них в том, что в золотую сотню не вмещается сегодня все, что должен знать читающий человек. Последний раз такие списки составлялись и пользовались большим успехом лет пятьдесят-шестьдесят назад. С тех пор золотой фонд русской литературы увеличился на тридцать-сорок книг как минимум.
Русскую часть списка открывает «Слово о полку Игореве». За ним идет «Горе от ума» Грибоедова, «Басни» Крылова, «История государства Российского» Карамзина. А дальше начинается разброд. Хочется уместить все главные произведения Пушкина, Лермонтова, Гоголя и, по крайней мере, всю школьную программу русской классики. Отдельными позициями почему-то идут «Сказка о царе Салтане», «Евгений Онегин», «Бородино», «Герой нашего времени», «Ревизор», «Дворянское гнездо», «Очарованный странник»… Почему не в избранном, а покнижно, не понятно. Ведь есть еще и зарубежная литература и она, как считают некоторые специалисты, может занимать до двух третей списка.
Тут же возникает и вопрос, как быть с поэзией серебряного века? Пятьдесят лет назад многие поэты у нас были в загоне – не то забыты, не то запрещены. А сегодня… Цветаева, Ахматова, Пастернак и другие имена, без них сегодня не обойтись. Но в список всех не вместишь. И если Пушкин, например, занимает в списке шесть позиций, Лермонтов – три, столько же Гоголь, Толстой, Достоевский и Булгаков, то Пастернака почему-то нет вообще, ни стихов, ни его замечательного романа «Доктор Живаго». Нет и многих других писателей и поэтов. Например, Блока, Маяковского, даже Горького, Алексея Толстого…
Зато богато представлен Солженицын, даже есть Прилепин. А в некоторых списках и Сорокин с Пелевиным. Зарубежная литература представлена очень выборочно и неравномерно: три трагедии Шекспира, два романа Диккенса, три Моэма, есть Хемингуэй, Ремарк, но совсем нет, например, Шиллера, нет Свифта и Дефо, Олдингтона, Купера и даже Жюль Верна!…
Такое впечатление, что выборочный список составляется впервые и никакие научно-методические принципы для него не разработаны. Но это далеко не так. Советское литературоведение, библиография и книговедение как раз всегда отличались тщательно разработанными принципами составления читательских рекомендательных списков и издательских темпланов. Достаточно их слегка откорректировать, и их вполне можно было бы взять за основу. В конце концов, золотой фонд художественной литературы практически не изменился, он только пополнился новыми авторами. Может быть, кого-то не устраивают отдельные имена, но общие требования и правила составления остались прежние.
Другое дело, что некоторые составители проблему видят в том, как сбалансировать прозу и поэзию? Но вряд ли это так уж важно. И Тютчев, и Ахматова, и Маяковский, даже Пушкин с Лермонтовым вполне могут занимать в списке по одной позиции. Например, любой пушкинский однотомник избранного содержит все его сказки, лучшие поэмы, и даже прозу, не говоря уже о лирике. Ведь нНе обязательно «Евгений Онегин» должен красоваться в списке отдельным изданием. Точно такие же однотомники выходили и у других поэтов. И у прозаиков тоже.
Кроме того, важно не забывать, кому адресуется рекомендательный список. Для какого он возраста. Это парни и девушки от шестнадцати до двадцати двух-трех лет. Взять, скажем, Чехова. Вряд ли в этом возрасте всем обязательно надо читать одну за другой его пьесы. В этом возрасте больше подошел бы хороший сборник рассказов Чехова.
В список, по-видимому, должны входить книги, способные в этом возрасте произвести наиболее сильное, запоминающееся впечатления. Те книги, которые побуждают к дальнейшему чтению. Ну и, конечно, о которых принято говорить, что их стыдно не прочесть.
И есть еще один нюанс. Говоря условно, в юношеском возрасте даже за десять лет сотню книг из списка для обязательного чтения (в среднем по десять книг в год) способен прочесть сегодня не каждый молодой человек. Даже если он большой книголюб и фанат чтения, в смысле «глотает» книги одну за другой. В конце концов, существуют еще и книжные новинки, и разная литература другого толка. Например, научно-познавательная, историческая, специальная. Составляя список, это тоже надо учитывать: времени для чтения у молодежи сегодня не так уж много. Так что вряд ли он прочтет включенные в список три пьесы Островского (хорошо, если одну), всю «Махабхарату» или солженицинский «Архиапелаг ГУЛАГ». Зачем он включен сегодня в рекомендательный список вообще не ясно. Есть опасение, что начинающего читателя эта книга может скорей отпугнуть от Солженицина, чем привлечь к нему внимание. С Солженициным надо знакомиться, читая его ранние рассказы и повести, а не фундаментальное политическое исследование в трех томах и к тому же сложное для восприятия. Тем более, если «золотая сотня» как рекомендация для чтении предназначается в первую очередь для школьников-старшеклассников.
