Янис Крумулдс, в прошлом старший следователь по особо важным делам УВД Риги, привык оперировать фактами, а не эмоциями. Его кабинет в саулкрастской квартире завален книгами, вырезками из газет, копиями архивных материалов с авторскими пометками. Выйдя на пенсию в звании полковника–лейтенанта МВД, Янис Крумулдс внимательно наблюдает за происходящими в Латвии событиями и как опытный юрист по профессиональной привычке их анализирует.

Его аналитика наверняка придется по вкусу не всем. Но он не из пугливых. Крумулдс повидал на своем веку горы трупов и заслужил среди коллег по цеху прозвище Кобра — за проницательность и беспощадность к жестоким убийцам и насильникам. В 80–е годы, когда считалось, что в СССР, а тем более в Прибалтике, наркомании нет, оперативно–следственная группа под руководством Яниса Крумулдса раскрыла крупную схему наркотрафика: по одному делу были арестованы 86 человек, что достойно рекорда Гиннесса! Он учился на юридическом вместе с Айваром Эндзиньшем, будущим председателем Конституционного суда, и Янисом Апелисом, впоследствии начальником Полиции безопасности, а потом более 40 лет верой и правдой служил народу. Да, именно так — служил. Без всякого героического пафоса…

"Не будь лакеем!"

— Когда я слышу жалобы полицейских на зарплату, — говорит Ян Артурович, — стыдно становится за честь мундира. Вот один из наших жалуется газете "Латвияс авизе": мол, я в полиции проработал 33 года, а в 2009 году потерял доплаты за опасные условия труда, за контакты с прессой, при этом отпуск урезали с 40 дней до 30. Он начальник полиции порядка. Максимум в чем опасность его труда — ну в глаз ему могут дать или в лицо плюнуть. В чем еще? В свое время за несколько лет следственной работы моя группа передала государству несколько десятков ТВ–, видео— и аудиоаппаратуры, 3,5 кг золота, 32 бриллианта, наложен арест для дальнейшей конфискации по приговорам суда на 6 легковых автомашин. И за эти 5 лет службы я один раз получил премию 15 латов. Никогда в жизни у меня не было отпуска 40 дней! Из чего мне рассчитывали пенсию? За погоны — 33 лата, за выслугу — 27, за тяжелые условия труда — 13, за четыре суточных дежурства с выездом только на трупы — 5 латов, за борьбу с тяжкими преступлениями — 63. Итого — 213. А тут требуют доплату за контакты с прессой — с ума сойти!

Полицейскому говорить о деньгах вообще неприлично. Если у тебя на уме одни доплаты, то я не знаю, сколько тебе понадобится, чтобы ты защитил людей от бандитов. Мама меня с детства учила: "Никогда не будь лакеем. Потому что когда лакею дают чаевые, он кланяется господину. Человек, который кланяется за деньги, никогда не станет мужчиной". Стоит следователю взять деньги, вся тюрьма об этом знает, и всю жизнь на него будут показывать пальцем…

Болезнь легионеров

— За годы независимости я только последние два раза участвовал в выборах, голосовал за "Центр согласия", — продолжает Ян Артурович. — Потому что эти люди, по крайней мере, живут в Латвии, в отличие от американских латышей, которые только кричат о своем патриотизме. На самом деле они никакие не латыши. Хвастаются, что раз в месяц собираются и говорят по–латышски, намереваются учить детей языку своих прадедов. Это все ерунда. Язык языком, а как быть с образом мышления, ментальностью? Что такое ментальность? Это содружество тела и разума с землей твоих предков. Латышской ментальности у тримды давно уже нет. Живя в Америке, они точно так же поклоняются доллару, как американцы, живя в Швеции, мыслят как шведы, в Австралии — как австралийцы. Что же они не вернулись домой, если такие патриоты? Недавно уже и Грутупс признал: мы сделали большую ошибку, отдав дома и земли иностранцам — надо было отдать местным, тем, кто мог инвестировать средства в эту недвижимость. Но, извините, он же сам разрабатывал этот закон!

…Читаю книжку Грутупса, он рассказывает о своей молодости и о том, что его отец был легионером. Тем не менее признает, что состоял в компартии и что советская власть позволила ему учиться на юриста, а затем и работать в отделе прокуратуры по надзору за гражданскими делами. Бывший начальник Полиции безопасности генерал Апелис теперь тоже рассказывает, что его отец служил полисменом, был выслан в Сибирь. Я удивлен. Янис — мой однокурсник, мы плечом к плечу просидели с ним 6 лет, но я от него в жизни этого не слышал. Мой отец погиб при взрыве бензина в июле 1945–го, так я при поступлении в университет три раза писал объяснительную — где, как и почему это случилось. Проверяли все досконально. Потому я и задаю себе вопрос: как Грутупс и Апелис могли без проблем поступить в университет, имея отцов с таким прошлым? Как они в партию вступали? Апелис ведь даже был секретарем парторганизации следственного управления… Ну хорошо, можно скрыть семейную тайну от однокашников, товарищей, но пройти сквозь жесткое сито комиссии старых коммунистов и комитетчиков… Напрашиваются нехорошие выводы. Или все эти рассказы вранье? Или КГБ плохо работал? Или была причина, по которой КГБ их не трогал?

Новые "квислинги"

— Ни в одном официальном западном документе никогда не фигурировал термин "оккупация" в отношении стран Балтии в 1940 году, — поясняет Крумулдс. — Впервые после войны Красную армию в Латвии оккупантскими войсками назвал экс–президент США Билл Клинтон в своей речи у памятника Свободы в Риге 6 июля 1994 года. А в январе 1998–го в Вашингтоне была подписана Балтийская хартия. В преамбуле которой говорится о "насильственном включении в состав СССР Эстонии, Латвии и Литвы в 1940 году". Под этим документом рядом с подписью Клинтона стоят подписи президентов Прибалтийских стран, тем самым они соглашаются с указанной формулировкой. Ни о какой оккупации там не говорится.

В международном праве оккупация — это занятие чужой территории с помощью вооруженных сил с последующим неравноправием завоевателей и завоеванных. Государство и его законы могут быть плохими или хорошими, но если все его граждане перед законом равны, не может быть никакой речи об оккупации. Советский Союз предоставлял коренному населению Латвии такие же права, какие были у граждан всех республик СССР. Почти полвека в Верховном Совете СССР имели свое представительство и депутаты от Прибалтийских республик, латыши входили даже в высший политический орган СССР — Политбюро ЦК КПСС. Латышские нацкадры имели преимущества при поступлении в любые вузы Союза, могли получать любые, в том числе небывалые для Латвии, профессии — хоть космонавта, — могли работать в любой союзной республике. Как советская власть относилась к латышам, могу сказать на своем опыте. 1968 год. Я вот–вот получу лейтенанта, готовлюсь писать дипломную работу, а параллельно работаю в Рижском районе, расследую автодорожные происшествия. Мы с женой и маленькой дочкой живем в рижской коммуналке. А тут как раз сдается дом в Кекаве — молодом поселке с птицефабрикой. Еще один претендент — капитан Капранов, который работал в органах гораздо больше меня. И представьте себе: латыш Крумулдс получает 2–комнатную квартиру, а русский Капранов — остается в очереди.

В трилогии Игорса Варпы ("Латышский солдат под знаком свастики", "Латышский солдат в армии Российской империи, Советской России и СССР", "Латышский солдат под красно–бело–красным флагом") отмечается тот факт, что многие коренные жители добровольно вступали в "оккупантские" организации, такие как комсомол и компартия, а также занимали высокие политические и административные должности. И по сей день находятся в высших органах власти. 1 января 1990 года КПЛ насчитывала 177 409 членов, из них 39,2% были латышами. В той же трилогии Варпа пишет, что после разгрома фашистской Германии норвежский писатель и Нобелевский лауреат Кнут Гамсун, который во время Второй мировой войны сочувствовал нацистам, был судим за предательство родины. А Видкун Квислинг, марионеточный премьер–министр Норвегии в 1942 году, активно сотрудничавший с фашистским режимом, после войны решением суда был приговорен к расстрелу. С тех пор "квислинг" — синоним коллаборационизма. Утверждая, что 50 лет Латвия была оккупированной территорией, многие наши депутаты сейма и самоуправлений, министры и судьи сами себя позорят, ибо выходит так, что они были не кем иным, как коллаборантами, "квислингами".

"Где вы были летом 40–го?"

— Захвативший всю власть в результате переворота 1934 года Карлис Улманис единолично допустил вхождение советских войск в Латвию, — говорит Ян Артурович. — Между тем он имел возможность заявить народу о капитуляции государства — тогда по международному праву милитаристская оккупация Латвия была бы неоспорима. А так сопротивления не было, партизан не было, даже протестов не было. В 1938 году немцы примерно так же аннексировали Австрию, но, в отличие от Улманиса, австрийский канцлер Курт Шушниг открыто сказал обществу, выступив по радио: "Президент государства дал мне поручение сообщить народу, что мы отступаем перед властью, ибо в этот роковой час не хотим пролить кровь немцев. Потому отдали приказ нашей армии отступить без сопротивления". Вместо этого Улманис сказал: "Я останусь на своем месте, вы оставайтесь на своих". Более того, сказал это не в 6 утра, а в 10 вечера. Вероятно, он надеялся оставить за собой фактическую власть при условии сотрудничества в коммунистами. Известно, что в середине июля 1940 года он даже пожертвовал 5000 латов "красной помощи". Но правительство Кирхенштейна признали законным все зарубежные послы Улманиса, как признали законным и все аккредитованные в Латвии зарубежные дипломаты.

Еще в 1992 году высокопоставленный партийный функционер Иварс Кезберс писал в газете "Неаткарига циня" о своих шокирующих открытиях в особо секретном архиве Подольского КГБ: "Изучая события и свидетельства 1939 и 1940 гг., я с изумлением увидел документы о доверенной персоне Карлиса Улманиса — Вилхелме Мунтерсе, который, как известно, был министром иностранных дел Латвии в 1936–1940 гг. Оказалось, что этот уважаемый в обществе государственный муж, говоря социалистической терминологией, по совместительству работал аналитиком НКВД… С советскими спецслужбами также сотрудничали полковник Латвийской армии, начальник армейского экономического магазина, кавалер ордена Трех Звезд Андрейс Леяс–Саусс и кавалер ордена Лачплесиса, полковник Отто Удентиньш… А легендарный Бруно Калниньш, о котором так много написано в зарубежной прессе, был самый настоящий агент советской разведслужбы с подпольной кличкой Балтиец". О какой оккупации после этого можно говорить?..

"Вести Сегодня" № 149