Первый русский драматический театр появился в Даугавпилсе на 26 лет раньше, чем в Риге

Воздух Динабурга — Двинска — Даугавпилса пропитан молекулой творчества. Одних лишь артистических имен сколько с ним связано! Еще в позапрошлом веке здесь родились Соломон Михоэлс и Оскар Строк, в середине ХХ века десять лет жила Нина Ургант, поставил своего знаменитого «Гамлета» Сергей Радлов. Проездом выступали Михаил Чехов, Анастасия Вяльцева, Надежда Плевицкая… Да и современные российские актеры, звезды захватывающего телесериала «Побег» Евгений Мундум (Коба) и Юрис Лауциньш (ювелир Соломон) тоже связаны с Даугавпилсом: первый — родом отсюда, второй — много лет играл на сцене местного драмтеатра.

Госпожа оформитель

«В настоящее время Динабург не только занимает первое место между уездными городами своей губернии, но даже нисколько не уступает — по красоте зданий и торговле — Витебску. Не говоря уже о крепости, где все дома каменные в два и три этажа, так называемый Форштадт украшен многими прекрасными зданиями, в особенности на дамбе. Общественная жизнь в Динабурге более развита, чем во всех других городах этой губернии; это доказывается тем, что в Динабурге имеется частный театр, тогда как в Витебске нет и городского», — писал в 1864 году известный историк Александр Сементовский.

Впору и нам дополнить старого исследователя: в Динабурге частный русский театр появился в 1856 году, когда в помине не было даже Русской драмы в Риге — столичный театр появится только спустя четверть века.

Историю театрального Даугавпилса по крупицам собирает его жительница — Ольга Корнилова. Эта удивительная женщина всю жизнь работала художником–оформителем в драматическом коллективе Дворца химиков. Несколько лет назад она заинтересовалась фактами и судьбами, связанными с Государственным драматическим театром, и теперь ухаживает за могилами театральных деятелей на местном русском кладбище. На свою скромную пенсию уже выпустила не один десяток фотоальбомов «Штат театра в лицах». А сейчас Ольга Владимировна собирает средства на установление памятника замечательному писателю Леониду Добычину, который жил в Двинске и посвятил городу своего детства роман «Город Эн».

Сентиментальный солдат

С особой любовью ухаживает Корнилова за могилой бывшего динабургского мэра Николая Гагельстрома — ведь это именно он открыл в городе первый русский театр. Причем открыл, еще не будучи градоначальником, — на свои личные средства. Мы с Ольгой Владимировной пьем чай в ее маленькой кухне, заваленной папками и альбомами, и она рассказывает:

— Гагельстром родом из Петербурга, там окончил Главное инженерное училище, служил в царской армии. В Динабурге он командовал арсеналом, затем получил должность главного инженера крепости. В 1865 году в звании генерал–майора вышел в отставку, тогда же был выбран городским главой. Немец по происхождению, стал Николаем Ивановичем, крестившись в православной вере, — иначе не быть бы ему военным. Душой немец был совершенно русским — щедрый, чувствительный. Обожал театр и надумал вдруг городу подарок сделать. В 1856 году, сразу после Пасхи, прямо в центре заштатного Динабурга, выросло двухэтажное здание — нарядное, в фонариках. Внутри все было роскошно: бархатная обшивка, хрусталь и позолота, великолепная машинерия, уютные гримуборные для артистов. Театр долгое время считался лучшим в северо–западной части Российской империи, был гордостью города.

…Плац–адъютант Динабургской крепости фон Роткирх писал про Гагельстрома: «Чуть ли не все состояние свое и, кажется, жены убил сначала на сооружение здания театра, а затем на его содержание». Художественно талантливый человек, он и сам писал декорации. А когда ставили оперу Вебера «Волшебный стрелок», случалось, становился за дирижерский пульт. Оборудование и костюмы к опере заказывались в Варшаве, Берлине и Париже. Частный театр Гагельстрома просуществовал почти 50 лет. После смерти Николая Ивановича частный театр разорился, здание пошло под склад, а в 1914–м сгорело дотла. Только улица Театральная по сей день хранит память о славном почине русского немца.

Театр и немцы

Но Двинск без театра уже не мог. Следующим пристанищем труппы стало здание при Рижско–Орловской железной дороге. Именно здесь выступали Михаил Чехов и Павел Орленев, Мария Савина и Пелагея Стрепетова, Надежда Плевицкая и Анастасия Вяльцева. Но помещение было явно не по рангу таким знаменитостям — слишком убогое… Городское самоуправление наконец решает построить капитальное здание театра, чтобы в нем были предусмотрены концертный зал, гостиница для гастролеров, ресторан и летнее кафе. В декабре 1937–го в Доме единства открылся первый театральный сезон.

— В истории театра, как и в истории города, лежащего на перекрестке всех дорог, хватало жизненных драм, — продолжает Ольга Владимировна. — Взять хотя бы судьбу главного режиссера Алексея Новикова. Весной 42–го немцы собирали со всей Белоруссии эшелон для отправки рабочей силы в Восточную Пруссию и Латвию. В теплушке оказался и режиссер Витебского театра Новиков с семьей. В начале века он окончил Московское театральное училище, работал в Риге и в разных городах России. Одним из инициаторов возрождения драматического театра стал православный священник, настоятель двинского Александро–Невского храма Леонид Ладинский. Он замолвил словечко немцам, и Новикова утвердили режиссером театра. Свое второе рождение театр отметил пьесой Островского «Без вины виноватые». Потом были «Бедность не порок», Свадьба", «Кухня ведьмы» и много других. В военные годы театр поставил 84 спектакля! Неудивительно, что после победы Новиковым заинтересовался НКВД. Не раз приходили к нему домой «сердитые дяди», как называла их дочь режиссера Муся, а уходили, держа в руках пачки снимков, афиши военных лет, программки спектаклей. Никакой крамолы в действиях Новикова не нашли, однако же режиссером быть запретили. Спасибо, что не убили…

В театр в валенках

Крутой взлет Даугавпилсского драмтеатра связан с именами двух режиссеров — Бориса Рощина и Сергея Радлова. Первый заступил на пост главрежа в 47–м. Уроженец Риги и выпускник студии при Московском драматическом театре, Рощин успел поработать в разных театрах страны и наконец был направлен поднимать никому не известный театр. Все свои спектакли он ставил как народные картинки: с музыкой, песнями, танцами, массовыми гуляньями. В такой манере была решена драма Островского «Гроза». А за ней еще три грандиозных, зрелищных спектакля — «Любовь Яровая», «Слава» и «Мирандолина».

Измученным войной людям так не хватало ярких красок, искрометных шуток, веселья. Люди возвращались к жизни. Они сидели в зале в валенках, аплодировали руками в варежках и в дружном хохоте выдыхали облака пара. Еще два–три года, и театр снова станет для горожан полноценным выходом в свет: появятся дамы в шелках и товарищи «при параде». Театр будет давать «Платона Кречета», «Старых друзей», «Марицу», «Оптимистическую трагедию»… В рощинскую эпоху заслуженными артистами Латвии стали Лиза Коренева, Фаина Валицкая, Александр Озеров, Николай Фариновский, Ольга Скибинская. Но блистательных артистов было куда больше: Екатерина Изюмова, Сергей Дубравин, Наум Альтшулер, Елена Черная, Борис Хмельницкий, Лидия Радченко.

Спустя пять насыщенных лет Борису Германовичу предложили возглавить запущенный Театр музкомедии в Риге. Кто же откажется от повышения? Шумный, взрывной Рощин покинул наш театр, и он стал тихо тонуть. Но тут умер Сталин, и снова население встряхнулось. Из лагерей стали выпускать на свободу актеров, режиссеров, и судьба послала Даугавпилсу необыкновенный подарок…

Замахнулся на Шекспира

Талантливый режиссер Сергей Эрнестович Радлов — ученик Мейерхольда, до войны был главрежем Ленинградского академического театра драмы. Он обожал Шекспира и хотел ставить только его. Сделал «Короля Лира» с блистательным Михоэлсом в главной роли, «Отелло» с Остужевым в роли мавра. О нем писали и говорили, на его премьеры валили валом.

— Когда началась блокада Ленинграда, театр Радлова просто «забыли» вывезти, — говорит Ольга Корнилова. — Потом спохватились, и полудохлых актеров отправили в Пятигорск. Но вскоре фашисты вошли и туда. Но Радлова как этнического немца не тронули. Когда гитлеровцы бежали из города, забрали радловскую труппу с собой в Берлин. Благодаря Ольге Чеховой Радлова с женой отправили подлечиться в санаторий на Лазурный Берег — они оба страдали туберкулезом. А когда закончилась война, супруги обратились в советское посольство с просьбой помочь им вернуться на родину. Им пообещали. Но прямо у трапа самолета посадили в воронок — и в ГУЛАГ. За Радловых очень просили ученики режиссера — Черкасов и Бабочкин. В итоге их поместили в «мягкий» Волголаг. Там Сергей Эрнестович познакомился с Василием Яковлевым — учеником Станиславского. От нечего делать начали готовить роль Гамлета. После освобождения единственным театром, который пригласил репрессированного режиссера с мировым именем, стала Даугавпилсская драма. У нас он поставил своего знаменитого «Гамлета» с тем самым Яковлевым. Спектакль произвел настоящий фурор, на него были прекрасные отзывы Жана Кокто и Ильи Эренбурга. У нас в городе о Сергее Эрнестовиче заботились, кормили, одевали его, подарили часы. А как переманили его в Ригу, он вскоре и умер. Поселили его, легочника, в затхлом коридорчике без окон, без света — вот он и зачах…

* * *

…В 50–60–х на сцене Даугавпилсского театра — снова эксперименты. На сей раз — опера. Из Риги сюда переезжают рижские звезды — педагог Брехмане–Штенгеле, дирижер Мендель Баш, хормейстер Паул Квелде. Репетиции «Травиаты» идут полным ходом, и вот уже в народе театр получил меткое прозвище «Королевская даугавпилсская опера». За «Травиатой» последовала «Чио–Чио–сан» — и, собственно, все. Ну прошли три премьеры в городе, ну свозили спектакль в Ригу — а что дальше? Гастролировать по сельским клубам и хуторам? Артисты начали разбегаться. В 1962 году Театр русской драмы Даугавпилса прекратил свою работу на долгие 25 лет.

…Недавно на сцене Рижского русского театра им. М. Чехова с успехом прошла гастроль Даугавпилсского театра — давали пронзительную драму «Оскар и Розовая дама» режиссера Хария Петроцкиса. А 26 февраля они повезут свой спектакль «Ложь» в Валмиерскую драму — все билеты уже проданы. Может быть, впереди у города новая страница театральной славы?