Центр русской культуры Латвии в Москве (ЦРКЛ) предлагает России выдавать бесплатные многократные визы сроком на пять лет всем гражданам Латвии, которые продемонстрировали приверженность ценностям русской общины Латвии и русскому миру в целом.

В качестве подтверждения такой приверженности предлагается рассматривать следующие записи в паспорте: указание национальности — русский/ая, отметку об участии во втором этапе сбора подписей в поддержку референдума за русский язык, а также вписанное в документ отчество. Предложения уже направлены в правительство, Госдуму и МИД РФ.

В свете этой новости акция «Верни себе отчество!», которая набирает обороты по всей Латвии, становится еще более актуальной. Как «Вести Сегодня» сообщала, отчество в латвийском паспорте можно официально зафиксировать уже сейчас. Возможность эта появилась во многом благодаря известному латвийскому юристу, правозащитнику Алексею Сергеевичу Димитрову — именно он добился в латвийском административном суде того самого решения, которое является правовой базой акции «Верни себе отчество!».

По словам Димитрова, Рамочная конвенция о защите национальных меньшинств предусматривает право внесения в паспорт полного имени его обладателя. Если речь идет о русском языке, то понятие personvArds включает в себя и отчество. При внесении оговорок к конвенции Латвия оставила этот пункт без изменений. В ходе судебного процесса была произведена экспертиза, по итогам которой судья признал, что в русском языке понятие personvArds включает в себя имя, фамилию и отчество. Управление по делам гражданства и миграции приговор не обжаловало. Таким образом, впредь любой обладатель латвийского паспорта с русским именем и фамилией имеет возможность вносить в паспорт также латинское написание своего отчества.

В самое ближайшее время я тоже собираюсь вернуть в паспорт свое отчество. Тем более что нужно для этого всего ничего: прийти в отделение УДГМ с паспортом и каким–нибудь документом, где указано отчество. Свидетельство о рождении вполне подойдет. Зачем это мне? Ведь я живу в Латвии, где такое обращение не принято. Но часто ловлю себя на мысли, что язык не поворачивается называть человека старше себя просто по имени, даже латыша. Получается как–то неуважительно. Проклятое воспитание: к себе тоже хочется уважения. А какие мотивы у других, кто собирается вернуть себе «отцовство»?

Вячеслав Скрипник, предприниматель: «Мой отец был украинцем по национальности и советским человеком по сути. Родом он был из тех мест, где было принято называть людей по имени–отчеству, а родителей на „вы“. Он видел и голод, и страшную немецкую оккупацию, помнил победу и бесконечное ожидание пропавшего без вести отца, моего деда Ефима. Я отца уже не называл на „вы“, но его отчество было всегда на слуху, и имя деда в нем звучало как дань памяти. Благодаря отцу и его рассказам про моего деда, про братьев бабушки, прошедших всю войну и вернувшихся с килограммом медалей и орденов, благодаря его песням и вере в то, что мы живем в правильной стране, я стал таким, какой я есть. Кому–то это может не нравиться, кто–то видит нашу историю через разнообразные призмы, но основные мои принципы отношения к жизни сформировали во мне мои родители. И не менять убеждения в угоду конъюнктуре — это тоже во мне из семьи. За что я родителям очень благодарен. И вернуть отчество я считаю делом правильным».

Люся Прибыльская, издатель, редактор: «Зачем нужно отчество? Русские люди, если они воспитывались правильно, уважают принцип „Чти отца и матерь свою“. Отчество — это ощущение корней, неразрывной цепочки рода, в которой ты являешься звеном, в которой на тебе лежит ответственность за воспитание нового поколения. Западная традиция, распространенная и в Латвии, — это путь эгоизма, поверхностного представления о якобы свободной личности, не связанной обязательствами ни перед родителями, ни перед детьми. К чему это приводит, мы видим в столице Швеции, где, по словам гидов, живет 70% одиноких людей. Для русского человека характерно житие общественное, соборное, в миру и на миру, и в таком житии очень важно, какого ты роду–племени. Это создает нравственную основу общества, которое не может посрамить своих предков — ни живых, ни мертвых. Мой папа Борис Пантелеймонович Прибыльский умер, когда мне было только 12 лет, но его понятия о чести и его принципы живут во мне и сегодня».

Андрей Бердников, преподаватель: «Мы, русские Латвии, не собираемся в знак протеста изобретать себе какие–либо альтернативные имена, а просто хотим официально зафиксировать себя такими, какими мы родились. Это важная часть нашей самоидентификации. Поймет и примет ли эту акцию латышская часть населения? Я считаю, что латыши должны ее не только понять и принять, но и проявить к ней должное уважение. В противном случае с какой стати я должен уважать акцию младолатыша Кришьяниса Валдемара, который, борясь с онемечиванием, еще в 1854 году на дверях своей студенческой комнаты в Тартуском университете написал: „Кришьянис Валдемар. Латыш“? Есть простое правило: защита своей идентичности является легитимной только до тех пор, пока признается и уважается идентичность другого».

Андрей Бойцов, студент, Юрмала: «Фамилия» (familia) с латинского языка переводится как «семья». Это наследственное родовое имя, указывающее на принадлежность человека к одному роду, ведущему начало от общего предка. В старину одним из наказаний был запрет именоваться по отчеству. Почему власть Латвийской Республики наделила себя правом резать эту самую связь путем деформации моего родового имени? Ни в Российский империи, ни в Советском Союзе никто даже не осмеливался думать о том, как бы переписать латышские фамилии под русское правописание. Великий композитор Раймонд Паулс не стал Раймондом Паулсовым, а Лайма Вайкуле — Вайкуловой. Современная Латвия наказала своих русских за чрезмерную доверчивость. Лично я хочу носить именно те фамилию, имя и отчество, которые дали мне мои родители".

Елена Ганкевич, журналист: «В марте буду менять паспорт, а заодно собираюсь вернуть себе то, что государство, несмотря на мои налоги, выплаченные за долгие годы работы на благо Латвии, нагло отняло вместе с гражданством, — мое отчество. Родители дали мне все: жизнь, имя с отчеством, хорошее образование. Но как негражданка я довольно долго боялась собственной тени и даже не мыслила потребовать то, что принадлежит мне по праву. Однако когда истинная латышка, экс–министр внутренних дел Линде Мурниеце во второй раз вышла замуж и стала Линдой Абу Мери и ей за это ничего не было, я специально изучила „абу–вопрос“. Узнав, что „абу“ по–арабски значит „отец“, то есть что, по сути, Абу Мери — это ОТЧЕСТВО, я осмелела. Тем более что в отличие от Мурниеце я воспитана в славянской традиции и замуж вышла единожды — раз и навсегда! Уверена, что в паспортном столе оценят мой героизм и без проблем вернут мне мое отчество».

Вадим Гилис, предприниматель, Резекне: «А почему бы и не вернуть себе отчество? Почему я должен от него отказаться? В конце концов, мой отец серьезный и уважаемый человек! Часто бывая в России, общаюсь с достаточно широким кругом людей. И вот только недавно сам обратил внимание, что почему–то, чисто по инерции, обращаюсь к собеседникам только по имени. Да и сам представляюсь, не упоминая своего отчества. Даже в тех случаях, когда по нормам русского языка нужно было бы обязательно его использовать. Эффект отвыкания от нормативной русской речи. Русские в России смотрят с непониманием, соответственно, это влечет за собой некоторую напряженность в общении. Во всяком случае, при первом знакомстве. Спрашиваю сам себя: а может быть, это один из тех моментов, которые уже хоть и немного, но отдаляют нас от исторической Родины, делают уже не совсем русскими? Оно нам надо?

И опять же, если наши сограждане–латыши с таким удовольствием отстаивают свой latviskums, то, стало быть, и нам вполне не зазорно озаботиться своей русскостью».