— Получил ли "Центр согласия" на выборах, чего хотел?

— Для "Центра согласия" итог выборов более чем удовлетворителен. Есть места, где итог неожиданно хорош, есть места, где реальность могла бы быть и получше. К серьезному разбору полетов мы пока еще не приступили.

— А где это ЦС получил что то неожиданно хорошее?

— Мы добились и количественного, и качественного улучшения позиций в Лиепае, Елгаве, Риге, Юрмале, Даугавпилсе, Резекне… Мы стартовали в пятидесяти городах и краях. И нет почти ни одного старта, который можно считать провальным.

— А мне кажется, что именно в столице объединенный список "Центра согласия" и "Честь служить Риге!" получил свое. Неожиданностью можно было бы считать две трети мест в думе плюс еще одно. Может, думская компания теперь будет лучше?

— "Центр согласия" и "Честь служить Риге!" шли одним списком. А не двумя, как в прошлый раз. Это первый случай в независимой Латвии, когда один список в столице получает явное большинство. Безусловно, это успех. Успех рижан.

— А что определило этот успех в Риге — целеустремленность объединения или поведение оппонентов?

— Оба фактора. Мы только–только приступили к оценке, что и к чему. Не для того, чтобы сочинить очередной хвастливый релиз, а чтобы понять, что у нас получается лучше прочего. Я не могу утверждать, что враги обеспечили нашу победу. Был вложен огромный труд. Четыре года коалиция работала в неизменном составе и в хорошей внутренней сцепке. Нил Ушаков за четыре года доказал, что он реально самый знающий мэр среди тех, кто мог бы претендовать на эту должность. В то же самое время — глядя на следующие четыре года — это очень большой вызов. Теперь он должен осуществить те надежды, которые не удалось оправдать за минувшие четыре года.

Однако я не стану отрицать и то, что оппоненты способствовали победе ЦС/ЧСР! Мне это не совсем понятно. Это феномен какой–то. Конечно, поведение оппонентов определяла не любовь к "Центру согласия". Их поведение на муниципальных выборах в столице было экспозицией их же собственных внутренних противоречий.

— О Национальном объединении и Байбе Броке я бы так не сказал.

— Она оказалась в выгодном положении. Эти две дамы, две боксерши — Антане и Элерте дали ей возможность позиционироваться таким образом. Все лозунги Национального объединения выкрикивала Элерте. В свою очередь Байба Брока могла спокойным тоном рассказывать о делах хозяйственных. Все и так знали, что она настроена национально. И оказалось, что у нее к тому же имеется экономическое мышление, оказалось, что она к тому же весьма привлекательная барышня… Элерте помогла Броке.

— А как вам видится дальнейшая политическая биография, например, Партии реформ?

— Да у них такой не было и до выборов. Молодые и красивые, но не только молодые и красивые встали под одной вспышкой. Вспышка погасла, а они так и остались стоять. Что теперь модно в бригаде Затлерса? Одни разглагольствуют о симпатичных парадниексах и дзинтарсах, другие с некоторым подозрением глядят в сторону "Единства". Можно остаться на месте, можно податься к кому–то… Но им, как лидерам, которые скажут: "Мы знаем, как спасти страну", никто верить не станет. Куда бы они ни подались. Так что — перспективы там нет. По существу — несчастные люди.

— Согласны ли вы с мнением, что "Единство" и Партия реформ отнеслись к старту в Риге несерьезно и потому выставили "вторые номера"?

— Нет, они так глубоко не задумывались. Они использовали муниципальные выборы для устройства своих внутренних дел. Особенно в Риге.

— А что толку от этого? Ведь большой риск — показывать избирателям свое нижнее белье.

— На это они особого внимания не обращали. Потому что в коалиции, в правительстве вершатся дела, обделываются делишки поважнее. "Единство" загребло под себя все должности и теперь пытается устранить возможных конкурентов на пути к более существенным постам. Например, следующий президент, следующий еврокомиссар… Недолго ждать, как это все станет актуальным. До 2014 года. И — есть еще другие дела. Поэтому их внутренняя борьба проецировалась на выборы Рижской думы. Спасибо им за это.

— И все же — это политика одного хода. Они что — дураки?

— Нет, они не глупые. Мобилизоваться в Риге — это для них не было проблемой. Они все — и "Единство", и зеленые крестьяне, и националы — могли сделать общий список. Они долго собирались его делать. Но проблема была не в том, что они не могут договориться… Они были к этому абсолютно готовы. Проблема в другом. В том, что у них происходят стычки внутренних амбиций. Я вижу, что "Единство" расстарается еще больше сблизиться, синтегрироваться с теми, кто пока находится в свободном плавании, в свободном распределении. Например, шестерка Олштейнса. И, как я уже говорил, в бригаде Затлерса тоже возникнут разные представления о продолжении политической жизни. Это сведется к занятию определенных поз или шастанью в другие партии.

— А возможна ли вообще в таком бульоне долгая политическая жизнь?

— Простите, коль скоро вы так ставите вопрос, то что следует сделать? Нужно почти что силами полиции, как можно быстрее, уже в прошлом году, затащить "Центр согласия" в коалицию. Собаками, танками… Если бы кто–нибудь начал бы задумываться о стране, то ключевые слова для этого — "совместные действия" и "согласие". А не: с этими — никогда! Нет и еще раз нет! Я теперь обращаюсь не столько к политикам соответствующих партий, сколько к их избирателям. Они должны опомниться. А если кому–то не нравится такой "Центр согласия", какой он есть сейчас, приходите, улучшайте нас изнутри!

Эти выборы высветили одно важное явление. Неурядицы в коалиции — это проблема самой коалиции. Не "Центра согласия". "Центр согласия" развивается и будучи в оппозиции. Но внутренние проблемы коалиции становятся проблемой всей Латвии. А если "Центр согласия", влияние которого, как показали и эти выборы, укрепляется, но от проблем страны и их решения ЦС отстраняется, то, что толку от этого Латвии?

— Вот тут, если бы мы сейчас (второго июня, утром) знали, сколько именно граждан проголосовало за ЦС, я бы спросил, сколько среди них люмпенов и изменников родины. Именно так до выборов некоторые латышские интеллектуалы обзывали тех, кто проголосует за ЦС.

— Да, до выборов была заметна истерия тех, кто себя причисляет к культурной элите. Я думаю, что очень многим латышам было противно наблюдать эту истерию. Слушать, с кем их сравнивают, как стыдят… Я полагаю, что штаб "Единства", который организовывал эти нападки на "Центр согласия", поступал в стиле Солвиты Аболтини. Помните, когда мы победили на выборах и нас отодвинули от коалиции, она сказала следующее: латвийские русские могут быть представлены лишь в правительстве России. Так они ведут себя. Они унижают меня как латыша. Они унижают всех латышей. Считая их тупыми. Если бы эти латыши голосовали так, как им хочется, они были бы супер. Но латыши, которые не голосуют так, как они, которые поступают иначе, для них люмпены, идиоты, изменники родины и т.д. Это большевизм, ксенофобия и так далее.

— Изменятся ли отношения позиции и оппозиции в Рижской думе?

— Двадцать один человек — это сильная оппозиция. Я поздравляю Нила Ушакова с тем, что у него будет сильная оппозиция. Это хорошо. Это очень хорошо.

— А что происходит в Даугавпилсе? То есть похоже, что позиции ЦС там слабее, чем в Риге. Там ЦС не способен взять полдумы. А в Риге вместе с ЧСР! — запросто.

— Янис Лачплесис (Партия Латгалии) — господин степенный, спокойный. Наделен харизмой мудрого по жизни хозяина. Кроме того, паруса его корабля раздували огромные вентиляторы. Во–первых, "Даутком". Телевидение, которое смотрят девяносто процентов жителей Даугавпилса. На этом канале Лачплесис был представлен почти как бог.

— Значит, местные СМИ в Даугавпилсе влиятельнее центральных?

— Я не сказал — СМИ, я сказал — "Даутком". Это медийный холдинг. У них радио, у них газета. И они принимали активное участие в составлении списков. Я список Партии Латгалии более чем на 50% оценивал бы как список "Даутком".

— А что вы скажете о тех, кто выступал против ЦС, взывая к русскоязычному избирателю? "ЗаРЯ", "Альтернатива".

— То, что "Заре" не повезло — это одна история, то, что они выступили как демонстративная оппозиция ЦС, — другая. Уменьшить влияние ЦС было целью их стараний. "Альтернатива" — это очевидный проект Александра Мирского. Видно, что хорошо финансированный. Они баллотировались не только в Риге и в Латгалии. С такими бюджетами, что меня зависть берет.

— Допустим, что "латышским" партиям объединиться мешали внутренние распри. А что меж вами лежит?

— Злые языки твердят, что Мирский в европарламенте сблизился с Калниете, Вайдере, Кариньшем… Однозначно — его активность, как и активность Линдермана, активность "Зари" по ослаблению позиций ЦС, конечно же, совпадает с интересами правительственной коалиции. Особенно с интересами главной партии коалиции. Самая большая ошибка Линдермана в том, что он неадекватно оценил референдум. Ему казалось, что все голоса за русский язык как второй государственный — это его голоса. Что все эти люди поддерживают его. Но они поддерживают нас. Однако он или его единомышленники задумали капитализацию этого успеха как своего личного успеха.

— Сколько избирателей "Центр согласия" через это потерял?

— В течение полугода после референдума мы, по части поддержки ЦС латышами, вернулись на те позиции, какие у нас были до референдума. За следующие полгода поддержка ЦС со стороны латышей выросла. Мы уже не мононациональное объединение.

— Согласны ли вы с теми, кто (Н.Ушаков, Ф.Раевский) говорит, что этническое голосование в Риге преодолено?

— Нет, не преодолено. Но мы сделали большой шаг к тому, чтобы его преодолеть. Однако силы все еще не равны. Все правительство против примирения с "Центром согласия". Они против этого процесса — против интеграции, сотрудничества, содействия. А пока правительство такое, какое оно есть сейчас, нельзя сказать, что мы перемахнули через канаву.

— В ночь после выборов Нил Ушаков сказал, что не станет ни в каком, ни в прямом, ни в косвенном виде участвовать в следующих парламентских выборах. Потому что должен выполнять свой долг перед рижанами. А если будет очень надо, если партия попросит?

— Рижане сделали свой выбор. И он будет трудиться на благо рижан четыре года. Рижане, не сомневайтесь в этом! Это не значит, что он перестанет быть председателем нашего объединения.

— О чем свидетельствуют демография региональных партий и их успех на выборах?

— Это хорошее свидетельство в пользу многих руководителей краев. Это свидетельствует о том, что они поняли — в центре, даже если ты станешь придатком какой–либо партии национального уровня, пользы для тебя от этого не будет никакой. Истина проста. В ближайшие годы (не знаю… четыре, пять) что бы ни случилось в Европе, какой бы ни была центральная власть Латвии, она все меньше и меньше сможет помочь краям и городам. Она станет все больше провоцировать в самоуправлениях не солидарное отношение к жителям.

Сия тенденция заметна с первого дня существования первого правительства Валдиса Домбровскиса. Сейчас у нас третье его правительство. Будет четвертое — все продолжится в этом русле. Скажем так, правительство не сможет помочь даже боссам своих партий в самоуправлениях так, как это получалось у чемпионов этого дела — Народной партии и зеленых крестьян. А местные боссы, в свою очередь, понимают, что быть придатком партии власти становится в экономическом плане все более и более нерентабельно. И, с другой стороны, это вредит имиджу. Потому как все эти кувыркания, стагнация, которую демонстрируют действующие фактически без какого–либо целевого видения правительство и коалиция, множат злость. Отвращение растет. Всюду. И в Латгалии, и в Видземе, и в Земгале, и в Курземе. И в Риге.

— Тогда почему правительство, его министры (самоуправлений, экономики) тиражируют идеи, которые, по–моему, не укрепляют местную власть а, наоборот, делают ее более слабой?

— Несколько лет назад, в 2009 году, Валдис Домбровскис успешно осуществил выставленный ЦС лозунг — "Все будет хорошо!". Он осуществил его, твердя: успокойтесь, не психуйте, авось все будет хорошо! За это ему можно памятник поставить. Но он продолжает это делать! Вот в чем проблема. Он не руководит правительством. В правительстве министры творят, что хотят. Когда случается какая–нибудь грязь, он говорит: "Ну не надо было так!". Если возникает спор между премьером и кем–то из его министров, то могу поспорить, что из этого конфликта победителем выйдет не премьер.

Это новая для Латвии ситуация. Последнее слово в споре с любым министром не за премьером. Во всяком случае, правительство не является двигателем развития. В лучшем случае оно координатор интересов. Но не отраслей. Скорее, своих политхозяев. Разных партий, лоббистов и т.д. Не правительство определяет распорядок дня и следует ему. В лучшем случае оно реагирует на распорядок дня.

Это хорошо, что начался вот такой этап роста самосознания в регионах. Но за ним должен начаться следующий. Понимание самоуправлениями того, что им все–таки необходимо деятельное правительство.

— Но и правительство должно понять, что ему выгодны сильные самоуправления.

— Правительство этого понять не может. Потому как является производителем компромиссов, собраний, релизов. Правительство наше — комментатор. Оно рассказывает пенсионерам, что с ними происходит, оно рассказывает жителям Лиепаи, что происходит с "Металлургом"… Оно, как журналисты, как Авотиньш — вот я вам расскажу… Каждую среду. По средним срокам это смотрится вот так… И никто не спросит: "Послушайте, вы чем там занимаетесь? Собираетесь, справки сочиняете и глаголите — да, тут это происходит таким образом, а тут — вот так…" А что происходит в Европе? Ага, у нас есть возможность поступить в Европу. Ну, раз есть возможность, поступим. А что!? Мы же европейцы.

Но чтобы заговорить, например, о том, что рабочие места не появляются, или о том, что не хватает работников… ой, нет, это мы не можем. Однако тому, кто стал жить на пособия, уже не хочется становиться активным отцом семейства и зарабатывать на хлеб насущный. Это трагедия. Как с этим быть? Если общество знает, чем занимается правительство, что оно планирует делать, общество подключается.

Есть пара прописных истин. Все правительства… не все, а удачливые правительства двигаются вперед. Не важно, в каком краю света их государства. А правительство Латвии все еще занято рефлексиями и вперед не движется. Вторая истина. Эгоизм — вот что нам все время преподает Европа. Каждый за себя! Когда мы это наконец освоим? А когда мы это освоим, тогда осознаем, что мы пребываем в конкурентной среде, что мы маленькие, что нас доят, отсасывают наших людей… И еще ждут, что они сами прозреют и не захотят, чтобы здесь был вакуум. Потому нам нужны друзья и вне Евросоюза. Китайцы, турки, русские, белорусы, казахи, чилийцы… Это возможно. Это хорошо, что президент это заметил и совершает поездки в Туркменистан, Казахстан… Но это пока еще только рассылка месиджей. Где усилия правительства, посвященные тому, чтобы по–настоящему заинтересовать киргизских богачей посылать грузы через Латвию? Чтобы заинтересовать казахов, заинтересовать белорусов не направляться в Клайпеду или Санкт–Петербург?

— Предвидятся ли из–за результатов муниципальных выборов какие–то перестановки в коалиции, правительстве?

— Нет. А зачем? Вопрос — есть ли у правительства какие–то задачи? Задач у правительства нет. Правительство, рассказывая о нежных руках Кремля или о делах, достойных Второй мировой войны, не говорит, что же оно предлагает. И латышам, и русским. Сегодня, даже тогда, когда ты идешь на выборы, тебе не надо знать, что предлагает правительство, что предлагают партии.

— Почему граждане на этих выборах были столь пассивны?

— Первое. Если человек уехал, он голосовать не может. Если он попал в больницу, голосовать не может. Второе. Потому как не верит, что в Латвии что–то может измениться к лучшему. Не с этими или с теми, а в принципе. В таком государстве изменения невозможны. Для людей муниципальная, а также центральная власть неинтересны. Потому что люди научены политиками — у политиков до человека нет никакого дела. Люди думают — они все одинаковые. Какая разница — этот или тот? Это обвинение, выдвинутое государству. Потому что куда же еще дальше? Рассказывают, что и в других странах на выборы идут не ахти как активно. Но там другие причины. А у нас апатия. И депрессия.