«Профессиональных соотечественников только от незнания можно назвать пятой колонной России, ведь большинство уже давно работают на местные спецслужбы».

Такое громкое заявление недавно сделала российский политолог Татьяна Полоскова, а затем этот тезис подтвердил и бывший советник В. Путина, экс–руководитель новостного агентства Regnum Модест Колеров. Вскоре тот же Regnum опубликовал мнение еще одного российского доктора политических наук Анастасии Митрофановой, оскорбительно назвавшей «профессиональных соотечественников» «неудачниками, которые в российской поддержке нашли источник дохода и организуют либо инициативы, не имеющие никаких перспектив, либо фестивали, имеющие вид сельской ярмарки прошлого века».

Со стороны оно, конечно, виднее, но учитывая, что все эти «компетентные мнения» исходят из одного источника, все это очень напоминает целую кампанию по дискредитации и русских организаций, и работы России с соотечественниками. Зачем и кому нужна эта дискредитация, а также о наличии «засланных казачков» в русских общественных организациях Латвии — в интервью с политтехнологом Юрием Петропавловским.

— Вообще–то Митрофанова пересказала мое интервью порталу «Русское единство» двухлетней давности. Мое личное мнение об организациях соотечественников весьма печальное. Их работа отнюдь не похожа на работу USAID, которое с 1 октября этого года по решению Владимира Владимировича Путина прекратило свою работу в России (USAID — американское правительственное агентство по международному развитию). USAID — фирма, которая приложила руку к изменению политического строя и уж тем более правящих коалиций многих и многих стран. Это серьезно!

Организации соотечественников — это такие фольклорные, этнографические и ностальгические клубы, поэтому уже давно смешно и нелепо именовать их пятой колонной России. Весьма жаль, скажу честно, но они столь мало могут на что–то влиять, что нет смысла кому–то в России рассчитывать на них как на пятую колонну. Но мы имеем те русские организации, которые имеем. Как говорил в свое время товарищ Сталин председателю Союза писателей товарищу Фадееву: «Других писателей у меня для вас нет, поэтому пишите теми, которые есть».

Разговоры о «пятой колонне» могут идти исключительно в целях отчетности. Ведь всегда можно выдать хомячка за носорога, если по документам он является носорогом. Вполне допускаю, что в России где–то писались красивые отчеты о том, как какие–то российские силы, а они там многочисленные, влияют на внутреннюю политику Латвии с помощью этих русских организаций.

Проводится ли кампания по очернению соотечественников и каковы ее мотивы? Честно говоря, особенно за этой темой не слежу, поскольку ни от Кремля, ни от Москвы не завишу, мои интересы в Брюсселе, но в России произошла монополизация работы с зарубежными соотечественниками и диаспорами в лице Министерства иностранных дел. Очевидно, это вызвало раздражение у конкурирующих предприятий, не имеющих государственного статуса. Особенно после ампутации президентом Медведевым Юрия Лужкова, у которого была своя собственная политика по работе с соотечественниками. Не знаю, сколько там рисовалось в этих бюджетах на самом деле, это уже другой вопрос, но сотни русских студентов Латвии действительно получали московскую стипендию от Лужкова. Это была реальная работа.

После ампутации Лужкова прозвучали слова Медведева о том, что «не будет двух, трех и пяти внешних политик». Неудивительно, что многочисленные политические консультанты, которые эти двадцать лет что–то конструировали в балтийских странах, стали выражать глубокое неудовлетворение и чувство ревности по отношению к МИДу, который монополизировал эту ниву, этот сад и огород. Большого смысла не вижу в том, что это публикуется, потому что не думаю, что этими статьями можно оказать влияние на президента или премьера, видимо, просто накипело у кого–то и надо выпустить пар.

— Между тем в самих русских организациях давно ходят разговоры и даже называются конкретные фамилии тех, кто внедрен в них в качестве информаторов, провокаторов и раскольщиков латвийской службой безопасности. Но, наверное, это нормально, когда разведка имеет в таких организациях свои глаза и уши, чтобы быть в курсе настроений и планов оппозиции?

— Если говорить о НАТО или латвийских спецслужбах, хотя всем понятно, что это одно и то же, то разведке внедряться в общественные организации на территории России — это да, это понятно зачем. Но верх абсурда предполагать, что разведка стран НАТО у себя дома будет тратить усилия на общественные организации, которые — увы и ах — ни на что не влияют. Контрразведка? Тоже нелепо. Единственный мотив, который можно логически принять: если кто–то где–то опять же для отчетности записал о том, что завербовал общественника Х — записал исключительно ради приписки и очковтирательства, ради премии или получения звезды. Только Полиция безопасности может наблюдать за работой соотечественников, но опять же это смешно.

— Вы хотите сказать, что в период митингов против введения школьной реформы у вас в Штабе защиты русских школ не было «засланных казачков»?

— Штаб не случайно работал в формате движения, а не организации, что потребовало бы проводить официальную регистрацию. В частности, я настаивал именно на этом, беря в качестве примера Народный фронт Латвии и Эстонии, или РУХ на Украине, или ОТПОР в Сербии. Это хорошо известная игра, которая называется «Ищи ветра в поле». Напомню, что власти меня потом обвинили в создании незаконной и незарегистрированной общественной организации, однако в суде я доказал: законы Латвии не обязывают создавать формальные организации тех, кто не претендует на права и возможности вроде банковского счета. Прецедент был создан, и сейчас все могут создавать такие движения.

К нам в штаб каждый мог прийти на собрание, и мы однажды нашли прослушку в офисе на улице Дзирнаву. Это было неизбежно. Это была цена за работу в формате движения, поэтому все активисты штаба понимали: на каждом нашем заседании присутствует человек пять штатных сотрудников Полиции безопасности. Другое дело, когда в ядре оказывается агентура, но работа штаба показала: в ядре агентов не было. Хотя работа с активистами проводилась, и результатом этой работы стало безумное решение о начале всеобщей школьной забастовки 1 сентября 2004 года. Я выступал категорически против этого, понимая, что забастовка захлебнется, ведь родители и учителя только что вернулись из отпусков, дети — с каникул, надо недели две, чтобы все организовать.

Потом, сопоставляя результаты деятельности штаба и высказывание главы Бюро по защите Сатверсме Яниса Кажоциньша о том, что «эта операция латвийских спецслужб должна быть внесена золотыми буквами в историю спецслужб», пришел к выводу: спецслужбы поработали над тем, чтобы активисты штаба из лучших побуждений форсировали сроки проведения забастовки. Кроме того, люди из правительства позже утверждали, что закон о школах нацменьшинств, закон, который выводил русские школы из–под реформы, уже был готов, и если бы мы продержали угрозу всеобщей забастовки две недели, то закон — в страхе перед забастовкой — был бы принят.

— И какая конкретно операция спецслужб вписана золотыми буквами?

— Подстрекательство к преждевременному старту.

— А есть мнение, что забастовка провалилась из–за того, что одновременно с ее подготовкой началась организация ОКРОЛа, и именно это ослабило силы и ресурсы.

— Операция по созданию ОКРОЛа была скорее имитацией колоссальной угрозы, которая отвлекла ресурсы противника на ловлю мыльных пузырей. ОКРОЛ с самого начала был мыльным пузырем и ничем больше, и я это отлично знаю, потому что был участником орггруппы ОКРОЛа. Никакой другой цели, кроме отвлечения внимания спецслужб от школьной забастовки, в создании ОКРОЛа не было. Для меня. У других участников были другие цели — у каждого свои.

— То есть это была контроперация штаба?

— Да, это была операция внутри операции, такая вложенная матрешка.

— Юрий, вас лично не раз вызывали в Полицию безопасности. Скажите честно, пытались вербовать?

— Вызывали не раз. Беседовали долго. С психологом, под видеокамерами. А вот предложений о сотрудничестве не было ни разу. Мне их не делали по очень простой причине: на ВИП–клиентов, а я, безусловно, к таковым отношусь, составлен психопрофиль, биография изучена досконально, жизненный опыт проанализирован. Они поняли: зачем дурака валять, меня вербовать бессмысленно. Но людям из ядра штаба такие предложения делались, и они мне об этом говорили.

— Спасибо за беседу.

Премьер нон грата?